Колыбельная для вампиров - 2 - Светлана Александровна Борисова

В кухне воцарилась тишина. У девчонки заметно дрожали руки и иногда стучали зубки о край кружки, но она мужественно пыталась сохранить спокойствие и ни разу не заплакала. Ценю. Молодец. Храбрый мышонок!

Поблагодарив Аннабель за завтрак, я нахально оставила на неё мытьё грязной посуды и отправилась искать Рени. Оказалось, что у них на работе приключилось ЧП и она ни свет ни заря понеслась в свой отдел. На мой звонок она откликнулась сразу, как только я набрала её номер.

— Привет, maman! Не иначе какой-нибудь человеческий шпион спёр у вас страшно важный отчёт?

— No comment!

— Ой, какие мы все важные! — фыркнула я. — Тогда скажи, как самочувствие? Всё в порядке?

— Естественно! — удивилась Рени. — С чего вдруг ты заинтересовалась моим здоровьем?

Я вздохнула. Опьянение вампирской кровью плохо тем, что когда оно пройдёт, то помнишь всё что делал и говорил в этом состоянии. Никакое: «Ой, я забыла!» здесь не прокатит.

— Кажется, вчера я хватила излишек твоей крови. Прости, maman!

— Не говори ерунды, солнышко! Со мной всё в порядке.

— Слава богу! — воскликнула я с облегчением.

Голос у Рени был бодрый, значит, с ней действительно всё в порядке, а то меня с самого утра точит червячок беспокойства. Я уже несколько раз проанализировала все наши вчерашние разговоры. Отчего-то меня не покидало ощущение, что я что-то забыла, хотя, как я уже сказала, это невозможно.

— Мари! — прервала Рени мои размышления.

— Я за неё!

— Скажи, вы поладили с Аннабель?

— Поладили, поладили! Можешь не беспокоиться.

— Детка, пожалуйста, будь добра к девочке, хорошо?

— Хорошо! — просящие нотки в голосе моей вампирской матушки вызвали во мне утихший было приступ ревности. — Поверишь на слово, что я не съела твоё сокровище? Ну, разве что малость покусала. Шучу! Обещала же, что не трону, и нечего обиженно дышать в трубку! Цел и здоров твой Карлик Нос и опять что-то варганит на кухне. Откуда только ты её взяла? Не иначе спёрла из сказки Гауфа. Видимо, у него был вариант с женской особью, — развеселилась я.

— Ты даже не представляешь, чего мне это стоило! — оживилась Рени. — Еле выцарапала девочку из загребущих лап семейки Ладожских. Представляешь, матушка твоего приятеля имела наглость жаловаться на меня в Совет! Видите ли, Верочке давно хотелось иметь такого маленького феникса, чтобы птичка не так быстро вылетела из родительского гнезда.

— Понятно! — фыркнула я. — Сперла феникса у Ладожских. Ну, ты даёшь! А как ты отца уломала?

Рени хихикнула в трубку.

— Так и быть, вечерком шепну по секрету, — пообещала она.

— Договорились! Только скажи, ты била его аккуратно? Главное, чтобы не по голове. Не дай бог, что-нибудь сдвинется в его мозгах, Совет старейшин тебе этого не простит.

— Нахалка! Совсем распустилась в Академии! Вот пожалуюсь Мике, что за гадости ты мне говоришь, уж он пропишет тебе ижицу по полной программе.

— Да ладно тебе! Попав под начало Штейна, я и так уже в полной ижице, — ответила я возмущённой родительнице, припомнив, что хотела выяснить у неё, кто приложил руку к моему распределению.

— Не беспокойся, детка, — сменила Рени гнев на милость. — Мика что-нибудь обязательно придумает.

Понятно, она не в курсе, значит, и отец отпадает. По своей инициативе он ни за что не пошёл бы против собственных правил. Да, дела! Ума не приложу, кто приказал Штейну взять меня. Если только Мика что-нибудь задумал… нет, ни при каких обстоятельствах он не будет использовать семью. Значит, мы имеем дело с мистером Иксом, который разыгрывает собственную партию.

— Эй! Ты чего там притихла? — забеспокоилась Рени. — Мари, у тебя всё в порядке?

— В полном! — ответила я и на всякий случай спросила: — Думаешь, это возможно? Я имею в виду, что просьбу отца удовлетворят и меня перераспределят в другое место?

— Мари, ты в своём уме? Палевский и просить? — неподдельно удивилась Рени. — Он просто прикажет вот и всё.

— Что-то слабо верится, что он пойдёт на такое даже ради меня. И не вздумай на него давить, поняла? А то я тебя знаю.

Мы ещё немного поболтали пока Рени не вызвали на совещание.

Держа в руке мобильник, я побродила по комнатам. Ладно! Нечего праздновать труса! Сама заварила кашу, сама теперь расхлёбывай. Тем не менее я не сразу решилась позвонить подруге. Естественно, Беккер не ответила мне ни по мобильнику, ни на ментальный вызов. Что ж, если гора не идет к Магомету…

Оказавшись перед дверью Сониной квартиры, я зажмурила глаза, а затем собралась с духом и нажала кнопку звонка.

— Сонь, можешь, хоть целыми днями отсиживаться за дверью, я столько же буду дневать, и ночевать под ней! Поняла? Посмотрим, кто кого переупрямит. Учти, мне без проблем заночевать на коврике, — крикнула я и, переждав несколько минут, снова нажала на кнопку звонка.

Спустя час заплаканная Соня, чуть не прибив меня, восседающую на коврике, распахнула двери.

— Заходи, и будь ты проклята! Знай, ты мне больше не подруга.

«Тяжёлый случай!.. А-а, ерунда! Главное, прорвалась, а там разберёмся», — я состроила покаянную мину и, пока Беккер не передумала, проскользнула в квартиру. Mince! От долгого сидения в позе лотоса, ноги совсем онемели. Но ради того, чтобы помириться с любимой подругой, я готова вытерпеть и не такое. Итак, вперёд и с песнями: «Allons! en garde! allons! allons! ah! Toreador, en garde! Toreador! Toreador![2]»

________________________

[1]Bonjour, soeur Annabelle! (фр. яз.) — Доброе утро, сестра Аннабель!

[2] «Вперёд, тореадор! Тореадор, тореадор!», куплеты из «Кармен», оперы Ж. Бизе.

Глава 6

ГЛАВА 15. Политика мужчин в кулуарах — это выяснение кто из них главный, немного протекционизма, философии, ну и, как всегда, о женщинах, их даже Библия не спасает

Дома Палевский не показал виду, но его взбесило, что кто-то посмел довести его дочь до такого состояния, что на ней живого места не осталось. Когда ему доложили, что к этому причастен Штейн, к его гневу примешалось беспокойство. По своему влиянию глава Службы безопасности был соизмерим с его собственным влиянием, что наводило главу Совета старейшин на определённые мысли. «Неужели Томас решил мне бросить вызов? Как же это не вовремя!» — с огорчением подумал Палевский.

Как медик, он предпочитал не запускать болезнь и на следующий день поехал в штаб ОК.

Первой, кто заметил его появление, была человеческая девчонка. Она торговала мороженым с лотка, который находился недалеко от того места, где остановился мерседес Палевского.

Продавщица скользнула равнодушным взглядом по дорогой