Блеск презренного металла - Светлана Алешина

— Скажите, пожалуйста! — изумилась я. — Фотографировал? Из кустов? Как будто не мог выбрать места получше. Но, может быть, это поклонник?

— Чей поклонник? — мрачно осведомился Ромка.

— Ну, мой тайный поклонник, — объяснила я. — Кто бы еще стал меня фотографировать?

— А могилу он для чего фотографировал? — сурово спросил Ромка. — Если он ваш поклонник…

— Ах, он фотографировал и могилу? — сказала я. — Это меняет дело. Это серьезно. А ты уверен, что не ошибся?

— Ольга Юрьевна! — повысил голос Ромка. — Как только вы от нее отошли, этот тип вылез из кустов и несколько раз щелкнул могилу! Неужели вы ничего не заметили?

— Признаться, я была немного расстроена, — сказала я. — Знаешь, все эти мысли о бренности…

— Рано вам еще о бренности думать! — рассудительно заметил Ромка. — Лучше подумайте о том, что все это значит. Пока этот «поклонник» не подстроил нам какую-нибудь пакость.

— Почему сразу пакость? — поинтересовалась я. — В твои годы я лучше думала о людях…

— Зато теперь-то вы так о них не думаете? — возразил Ромка. — Так зачем я буду терять время? Вы запомнили номер его машины?

— И не подумала, — растерянно сказала я.

— Ну, ничего, я запомнил! — самодовольно сказал Ромка. — Теперь мы узнаем, кто это такой!

— Может быть, может быть… — задумчиво проговорила я.

Ромка был чрезвычайно собой горд и изнывал от нетерпения. Ему хотелось поскорее оказаться в редакции и объявить всем о своей проницательности. Я его понимала и, в общем-то, тоже гордилась — что ни говори, а моя школа! Но на душе у меня скребли кошки. Такое явное наружное наблюдение сбивало меня с толку. Хоть убей, не могла я понять, что оно означает.

Мы сели в машину и поехали в город. Ромка все время пытался завести со мной разговор о человеке с фотоаппаратом, но я демонстративно этот разговор не поддерживала, и в конце концов мальчишка разочарованно умолк.

Мы не проехали и полукилометра, как вдруг увидели впереди стоящую на обочине светло-бежевую «Оку». Ее капот был поднят, а блондин со скучающим видом прохаживался рядом. Заметив нас, он спохватился, быстро наклонился над мотором и принялся изо всех сил изображать горе-механика. Без слов было ясно, что дожидался он именно нас.

Мне показалось, что такому старательному человеку нужно помочь. Подъехав поближе, я остановила машину. Хозяин «Оки» сделал вид, что ничего не заметил. Однако по его брезгливо-напряженной позе сразу было ясно, что в моторах он ни черта не понимает и больше всего сейчас боится испачкать свою щегольскую курточку. Меня он тоже боялся, но за курточку боялся все-таки больше.

Я подмигнула Ромке, и мы вышли из машины. Блондин услышал, как хлопнули дверцы, и поспешно отскочил в сторону. На его лице появилось виновато-растерянное выражение. Я ободряюще улыбнулась.

— У вас неприятности?

— Д-да, наверное… — пробормотал он. — Но вы не беспокойтесь. Я разберусь…

У него был приятный, слегка испуганный голос, тонкие черты лица и мечтательные голубые глаза. На мелкого пакостника он никак не был похож. Скорее уж на музыканта — я обратила внимание на его тонкие длинные пальцы — на какого-нибудь подающего надежды пианиста. Этого парня легко можно было представить себе во фраке, в ослепительно-белой манишке, с бабочкой на шее. Какого черта он делал на кладбище?

— Мне кажется, вы не очень уверены, — мягко сказала я. — Давайте я посмотрю! — и сделала попытку заглянуть под капот.

Блондин покраснел и отважно заслонил мотор своим телом. Когда он заговорил, голос его заметно дрожал.

— Нет-нет, уверяю вас, все в порядке! — пролепетал он. — Прошу вас, не утруждайте себя! Мне ничего не нужно! — Его голубые глаза смотрели на меня умоляюще.

— Ну, как хотите, — улыбнулась я. — Но вы уверены, что вам действительно ничего не нужно?

— Абсолютно ничего! — горячо сказал он.

Я снова улыбнулась и кивнула ему.

— Тогда удачи! Не забывайте иногда заливать в бак бензин!

Парень криво улыбнулся. Я пошла к машине. Откуда-то вывернулся Ромка. Он казался необыкновенно возбужденным, но хранил загадочное молчание до тех пор, пока мы не отъехали метров на пятьдесят.

— Где ты был? — спросила я, потеряв наконец терпение.

— Угадайте! — сказал он, ухмыляясь во весь рот.

— У нас тут не поле чудес! — сердито заметила я. — Признавайся, чего натворил! — Тут меня осенило и я потрясенно ахнула: — Ты проколол ему шины! Ты сумасшедший!

Улыбка на Ромкином лице потухла, и он посмотрел на меня с большим сожалением.

— Ольга Юрьевна! — сказал он укоризненно. — Ну как вам это в голову могло прийти? Неужели я похож на мелкого хулигана? Скажете тоже — проколол шины! Бред какой-то!

— Ну, слава богу! — вздохнула я с облегчением. — А то я было подумала…

— Я вытащил у него пленку из фотоаппарата! — с гордостью сообщил Ромка. — Пока вы с ним объяснялись, я залез в окошко и взял аппарат. Хорошо, что капот был поднят…

Моя нога сама нажала на тормоз. «Лада» остановилась так резко, что мы едва не врезались лбами в стекло.

— Та-а-к! — похоронным голосом сказала я. — Час от часу не легче! Ты, оказывается, не мелкий хулиган, ты — грабитель! А я — твоя соучастница. Милое дело!

— Ну, вы даете, Ольга Юрьевна! — жалобно сказал Ромка. — Можно подумать, что он имеет право вторгаться в частную жизнь! Я изъял у него то, на что он не имеет права, вот и все!

— Это ты объяснишь суду присяжных, — хмуро сказала я. — Куда ты дел пленку?

С опаской глядя на меня, Ромка достал из кармана круглую черную кассету.

— Вы собираетесь ее вернуть? — робко спросил он.

— Это следовало бы заставить сделать тебя! — строго сказала я. — Но, учитывая твой нежный возраст, оказываю тебе снисхождение. Но, учти, чтобы такие номера ты откалывал в первый и последний раз! — и добавила, подумав: — По крайней мере, без моего ведома…

— Есть, мэм! — бодро ответил воспрянувший Ромка и поспешно высказал еще одно соображение: — Между прочим, я как рассуждал? Ведь на этой пленке может оказаться что-то такое, по чему мы сможем догадаться, с кем имеем дело…

— Ну что ж, это довод, — согласилась я. — Правда, у нас есть номер машины…

— А вот номера-то как раз и нет! — с сожалением сказал Ромка.

— То есть? — не поняла я.

— Я присмотрелся к этим номерам, — деловито пояснил Ромка. — Они фальшивые, сделаны из прессованного белого картона. Точно! У него, может, целый мешок таких…

— Ничего себе! — покачала я головой. — А мне этот парень не показался таким уж крутым… Скорее наоборот…

— Вы же знаете, это самый высший класс! — заявил Ромка. — Настоящий агент меньше всего похож на агента.