Пленных не брать - Сергей Соболев

Щербаков мрачно улыбнулся:

— Ты знаешь, я не люблю выражаться высоким штилем. Но сейчас скажу. У таких, как Рыжий, нет ни чести, ни совести, ни любви к Родине. Для них Россия лишь объект купли-продажи. А мы с тобой люди старой формации, нам матушку-Россию беречь и защищать полагается от всяких там «рыжих» и «хейсов». Для этого мы и на свет рождены, генерал Переверзев. Вот так.

Поздно вечером, незадолго до полуночи, Щербакову позвонили из фонда, сказали, что его разыскивает Юрий Михайлович Буртин, экс-помощник президента. После короткого телефонного разговора они договорились встретиться на следующее утро на спецобъекте в Волынском.

В первых числах июля весь юг европейской части России оккупировал антициклон. Столбик термометра пополз вверх, в отдельные дни зашкаливая за отметку в 40 градусов по Цельсию. Курортный люд в эти дни до отказа заполнил дома отдыха, гостиницы и частную жилплощадь не только в Большом Сочи, но и в его ближайших окрестностях. Изнывающие от жары искали спасения в море, но ближе к полудню, когда солнце поднималось в зенит, вода уже напоминала горячее парное молоко. Пляжи пустели до пяти вечера, как это происходит во время сиесты в Бразилии или в Южной Испании. Дольше часа на солнце в дневное время находиться не рекомендуется, можно получить солнечный или тепловой удар, что одинаково неприятно. Обеспеченные люди предпочитали коротать время в гостиничных номерах, оборудованных «кондишен», предпринимая вылазки в бассейн и близлежащий бар-ресторан. И только после девяти часов вечера, когда жара несколько спадала, улицы и набережные курортного города заполняла праздношатающаяся публика.

Вика Строганова и Толя Авдеев, два репортера-«фрилансера», работали по временному контракту на информационное агентство АП и телесеть новостей Си-эн-эн. Приехали они в Сочи седьмого июля, в воскресенье утром. Как изволил подметить Авдеев: «Шара обломилась нежданно-негаданно». Появилась возможность пару дней расслабиться после напряженного кавказского турне.

Вторую половину прошедшей недели они провели в Абхазии, куда, в свою очередь, перекочевали из Тбилиси. Там им удалось взять интервью у «активного участника» несостоявшегося ГКЧП-3, министра обороны Грузии. Второй материал был посвящен грубым попыткам местных властей набросить узду на грузинские независимые средства массовой информации. Подготовлен он был при содействии коллег из газеты «Кавкасиони». Затем последовал стремительный марш-бросок по дорогам Грузии на Зугдиди. Очередной свой репортаж они сделали на грузино-абхазской границе. В последнее время здесь вновь отмечалась эскалация насилия. Репортеры сумели отснять церемонию передачи заложников, проходила она прямо на пограничном мосту через Ингури. Благодаря протекции Брэдли и Андертона Авдееву удалось получить грант в Ассоциации свободной прессы. Это позволило ему пройти в Америке двухнедельные курсы профессиональных телеоператоров, что значительно расширило диапазон возможностей их небольшой творческой бригады, куда, кроме двух журналистов, в зависимости от обстоятельств входили шофер и один-два вооруженных охранника.

В поездке по Гальскому району Абхазии охранники им не понадобились. Свои услуги любезно предложили старые знакомые: замкомандира погранотряда подполковник Наумов и двое офицеров-пограничников Бекетов и Гурко. Транспорт у них был свой. Помощь этих людей оказалась как нельзя кстати. На окраине Гали, рядом с милицейским постом, их тормознула компания подозрительных людей. Милицией здесь и не пахло. Дорожное полотно преграждал древний «Икарус», весь насквозь проржавевший и с выбитыми стеклами, рядом стояла парочка потрепанных «Жигулей» в окружении десятка небритых «джигитов». Автомат был только у одного из них, одетого в поношенный камуфляж. Он сразу же начал качать права, даже пустил дымную очередь в небо, но при виде вооруженных «АКСУ» пограничников его прыть заметно поубавилась, а тон в разговоре стал исключительно вежливый. Представился работником местной ГАИ и стал нести ахинею о превышении скорости и необходимости уплатить небольшой штраф. Офицеры выслушали его «спич» без видимого интереса, сняли «сучки» с предохранителя, а Наумов к тому же зарядил подствольник гранатой. После этого часть «джигитов» растворилась в знойном мареве, а их вождь потерял остатки воинственности.

Разошлись, как говорится, миром. «Гаишник» стал жаловаться на жизнь, — если верить его словам, он действительно в мирные времена работал в ГАИ, — семью, мол, содержать не на что, приходится взымать с местных автолюбителей «дорожный налог». Машин здесь осталось раз-два и обчелся, но начальству, отдавшему ему на откуп этот пост, на это наплевать, оно, то есть начальство, требует своей доли. Попросил подбросить пару магазинов для «калаша», но не стал особо спорить, когда вместо боеприпасов ему вручили эквивалент — литровую бутылку водки и блок сигарет. Толян, не будь дураком, снял весь эпизод на пленку. Получилось очень даже натурально, почище, чем в каком-нибудь американском триллере. На прощание он несколько раз щелкнул затвором «Кэнона», сняв Вику в компании угрюмых кавказцев.

Приключение закончилось благополучно, но репортеры понимали, что, если бы не друзья-пограничники, быть бы большой беде. Захват людей и работорговля в этих местах составляют самый доходный бизнес.

До Сухуми добрались вечером того же дня. Договорились с местными коллегами, затем Толян каким-то чудом, учитывая ветхость оборудования, смонтировал материал — не пропадать же такому добру? Вика снабдила его собственным комментарием, и на следующее утро он поступил в аппаратную московского бюро Си-эн-эн.

Не прошло и часа, как по телефону с ними связался Андертон. Выдал кучу комплиментов за серию кавказских репортажей, затем стал охать и причитать по поводу их вчерашнего приключения. В качестве награды за самоотверженный труд и компенсации за перенесенные трудности и лишения он… нет, не наградил, а подыскал им работу, предполагающую трехдневное пребывание в благословенном городе Сочи, а чем это хуже награды? От каких-то его приятелей-газетчиков поступила просьба прислать материал о развитии курортного бизнеса в России. Когда Андертон выдавал эту фразу, сам посмеивался в трубку. Он же предложил в качестве примера выбрать Черноморское побережье, а конкретно Сочи. Заказчик — газета «Лос-Анджелес таймс». Гонорар за статью составляет две с половиной тысячи, срок исполнения до следующей пятницы. Журналисты долго ломали головы, пытаясь понять, с какой стати калифорнийцы вдруг заинтересовались российскими курортами, у них вроде своих пляжей полно. Любопытную мысль выдал Авдеев: «В Сочи в ближайшем будущем ожидается крупный десант голливудских звезд. «Оскар» нынче упал в цене, так что даешь призы «Кинотавра»!»

Толя Авдеев, которого друзья и коллеги по ремеслу иначе как Толян не называли, был классным фотографом. В прежние времена он выставлялся и имел престижные награды за свое творчество. Но в дополнение к этому был еще и редкостным прохиндеем — не путать с такими понятиями, как «жулик» и «мошенник». В свои тридцать два он успел исколесить всю страну, имел бессчетное количество друзей-приятелей. В его арсенале числилось множество различных фокусов, не всегда безвинных, и куда бы ни забрасывала его репортерская доля, он тут же находил каких-то давних корешей и через них узнавал нужную информацию. Без связей и знакомств «фрилансер» долго на плаву не продержится. Так что стоило им приехать в Сочи, как Толян тут же куда-то исчез, словно испарился. Вернулся он поздним вечером, слегка поддатый и в хорошем настроении. Оказывается, через местных приятелей он вышел (в воскресенье!) на турфирму, связанную с городской администрацией, и та сделала заказ (срочный!) на серию фотоснимков для рекламного буклета. Фотоснимки и пачку буклетов Толян принес с собой — непонятно, где он разжился фотографиями, свои фотопричиндалы он оставил в номере — и усадил Вику писать рекламный текст на всех известных ей языках. На следующий день выложил конверт, а в нем полторы тысячи сотенными купюрами.