Облом нечаянно нагрянет - Ирина Хрусталева

Максим, провожая девушку взглядом, засмеялся, вспомнив, как она «правдоподобно» плела байку об очень ревнивом муже.

– Ты еще и врушка, оказывается, вдобавок ко всем твоим другим «достоинствам»! А вообще-то ты девчонка хорошая, это сразу видно. И чертовски симпатичная, – прокричал он ей вслед.

Марина не обернулась, сделав вид, что не слышит его слов, но при этом невольно заулыбалась.

Максим быстро шел на поправку благодаря неуемному характеру Марины, которая буквально насильно впихивала в него еду, делала уколы, поила лекарствами и заставляла каждый день вставать с постели и делать хотя бы несколько шагов по комнате. Она ежедневно ездила домой – хотя бы на часок, чтобы у отца не возникло никаких подозрений, почему это ее никогда нет дома. Практически каждый день на дачу приезжала Настя и смотрела раны.

– Ну еще совсем чуть-чуть, и можно будет сказать, что твоя жизнь удалась, – шутила Марина, глядя, как морщится Максим, когда докторша безжалостно отлепляла пластырь, закрывающий рану.

Девушки пока не лезли к раненому парню с вопросами, которые вертелись на кончиках их язычков, а решили дождаться того времени, когда он окончательно поправится.

Прошло восемь дней с того злосчастного вечера. Максим уже чувствовал себя намного лучше. Сам приходил на кухню, чтобы перекусить, сам одевался и даже пару раз самостоятельно прогулялся по саду. Рука его практически не болела, а вот бок пока давал о себе знать ноющей и тянущей болью, которая отдавалась в ногу. По этой причине Максим немного прихрамывал при ходьбе. Марина видела, с каким трудом парню дается каждый шаг, и, когда в очередной раз поехала в город, купила ему один костыль. В первую секунду он возмутился и хотел зашвырнуть его в угол, но, когда все же, поддавшись на уговоры девушки, решил попробовать пройтись с костылем, понял, что был не прав. Ходить стало намного легче, все прошло почти безболезненно, так как тяжесть тела пошла уже не на ногу, а на этот самый опорный костыль. Теперь Максим уже мог себе позволить намного больше прогулок. Однажды утром, когда молодой человек сидел в саду, на лавочке, и подставлял теплым солнечным лучам лицо, Марина присела с ним рядом.

– Послушай, Максим, мне бы хотелось задать тебе несколько вопросов, – осторожно начала говорить она.

Парень открыл глаза и, повернув голову, уставился на девушку пронзительным взглядом своих ореховых глаз.

– Что за вопросы? – спросил он, не отрывая взгляда от лица девушки. Марина немного растерялась от столь прямого взгляда и сказала то, что первым пришло в голову:

– Где ты живешь?

– Ты хочешь сказать, что не посмотрела мои документы? – усмехнулся парень и, не дав ей ответить, продолжил: – Да, это мой адрес, вернее, место моей прописки, но я там давно не живу.

– Почему?

– У нас с моим отцом разные взгляды на жизнь.

– Почему? – снова спросила она.

– Вечная проблема: отцы и дети, – ушел от прямого ответа Максим, неопределенно пожав плечами.

– И где же ты живешь?

– Пока, как видишь, у тебя, – засмеялся парень. – А дальше будет видно.

– Максим, хватит тебе зубоскалить, – оборвала смех парня Марина. – Я хочу знать все. Во всяком случае, все то, что ты можешь мне рассказать. Мне кажется, я заслужила это… в некотором роде.

– Хорошо, Марина, завтра я расскажу тебе все, что сочту нужным, – покладисто согласился парень и улыбнулся. – Еще раз напомню, что я умею быть благодарным и ты никогда не пожалеешь о том, что сделала для меня.

Девушка посмотрела на парня насмешливым взглядом, присвистнув, покрутила пальцем у виска и, встав со скамейки, молча пошла в дом.

– Что сия демонстрация моей недалекости означает? – крикнул Максим ей вслед.

– Не нужно судить о людях по мере своей собственной испорченности, – обернувшись, ответила Марина. – Мне не нужна твоя благодарность, я ждала от тебя откровенности!

– Так я же тебе сказал, что завтра все расскажу, – удивленно произнес Максим. – Ну или почти все, – смущенно добавил он.

– И снова напомнил, какой ты весь из себя благодарно злопамятный, – усмехнулась девушка. – Поверь, Крутой Уокер, что я делала все для тебя совсем не ради тебя, а ради себя, любимой, – приторно-ласково начала говорить она. – Чтобы ты не дай бог не скончался в моем доме и не навредил моей репутации хорошей, законопослушной девочки! Мне совсем ни к чему, чтобы впоследствии, если бы ты умер, меня таскали по всяким там следственным отделам и учреждениям. Я, знаете ли, совсем к этому делу непривычная, – продолжала иронизировать девушка, хищно прищурив глаза. – Мне твоя благодарность по барабану, чтоб ты знал! Ты меня нагло использовал, и я хочу знать, для кого и для чего я позволила это сделать.

– Для кого, тебе уже и так известно, – пожал парень плечами. – А для чего? – Он задумался. – Наверное, для того, чтобы я не умер в твоем доме, – ответил он Марине ее же словами.

– Я могла бы вообще не привозить тебя в мой дом, а оставить на улице. Даже несмотря на то, что у тебя было оружие, – фыркнула девушка. – До сих пор не могу понять, зачем я это сделала?

– Ты видела, что мне совсем плохо, и не смогла бы оставить меня на улице, для этого ты слишком порядочная. Я это сразу же просек, как только тебя увидел, поэтому и прыгнул именно в твою машину, – попробовал перевести разговор в шутливое русло Максим, но получилось это у него плохо.

Марина глубоко вздохнула, чтобы окончательно не выйти из себя и не накричать на больного. Она посмотрела на него очень серьезным взглядом и спокойно проговорила:

– Ладно, даю тебе еще пару дней, и уж тогда ты уберешься из этого дома и из моей жизни заодно. Надеюсь, что навсегда, – добавила она и скрылась за дверью.

Максим проводил ее взглядом и тоже встал. Этот разговор был ему очень неприятен, хотя он прекрасно понимал, что рано или поздно он должен был состояться. Ему совсем не хотелось рассказывать всю правду этой девушке, такой заботливой и милой, чтобы не напугать ее до смерти.

– Для тебя же будет лучше, если ты ничего не будешь знать, – тихо прошептал Максим. – Меньше знаешь, крепче спишь.

Он прошел в комнату и прилег на кровать. Боль отбирала у него буквально все силы, но он старался не показывать этого своей невольной сестре милосердия, чтобы лишний раз не волновать девушку.

«Завтра, надеюсь, я уже смогу уйти отсюда, – подумал Максим и вот уже в который раз за эти дни посмотрел на телефон, стоявший в комнате. – Позвонить или нет? – думал молодой человек. – Позвонить или не стоит?..»

Максим дотянулся до аппарата и снял трубку. Набрав нужный номер, он напряженно стал вслушиваться в протяжные гудки, но, как только номера соединили и приятный мужской голос произнес «Алло», он трусливо положил трубку на место. Ему очень хотелось поговорить с отцом, но какая-то детская обида и упрямый характер не позволяли ему сделать шаг в обратную сторону. Он ушел из дома и пока что не хотел туда возвращаться. Немного подумав, Максим снова взял в руки трубку. Он решительно набрал номер и, когда его соединили, внимательно прислушался к голосу, который несколько раз проговорил в трубку: «Алло, алло, говорите, алло, я вас слушаю!»