Мюзик-холл на Гроув-Лейн - Шарлотта Брандиш

Глаза Лавинии Бекхайм затуманились печалью. Она вяло кивнула Оливии, нелепо помахав ей рукой, будто прощалась с кем-то, кто сидел в купе поезда, и с нарочитым оптимизмом затараторила:

– Ну что вы, мистер Адамсон! – она даже всплеснула руками, демонстрируя всю неуместность предположения, что Арчи может быть не в форме перед выступлением. – Всего лишь лёгкая простуда, не более того! Это не помешает ему работать, уверяю вас!

Её глаза, круглые и блестящие, смотрели на Филиппа Адамсона, не моргая, и он в который раз подумал, что связываться с Арчи было большой ошибкой как для него, так и для неё.

– Ну, значит, всё в порядке! – заключил он в той же оптимистичной манере, что и собеседница. – Мы поспешим, мисс Бекхайм, нас ждёт мистер Пропп. И помните, вечером в пансионе будет торжественный ужин в честь прибытия моей сестры. Разумеется, вы приглашены!

Лавиния Бекхайм, опять всплеснув холёными руками, принялась благодарить, но Оливия уже этого не услышала – Филипп вновь повлёк её за собой.

– Торжественный ужин в мою честь? Филипп, ты с ума сошёл? – прошипела она на бегу, пытаясь вырваться вперёд и заглянуть брату в лицо.

– Ты не представляешь, как все удручены последними событиями. Людям, как воздух, нужны хорошие новости, – назидательно произнёс Филипп, старательно не замечая её попыток освободиться. – А твой приезд – это как раз то что надо. И прошу, – тут он обернулся к сестре и умоляюще сложил ладони: – Постарайся быть со всеми поприветливее. Особенно…

Тут широкие двустворчатые двери, над которыми висела чеканная табличка с надписью «Костюмерная», распахнулись, и на пороге Оливия увидела Имоджен Прайс.

– С Имоджен, – свистящим шёпотом закончил Филипп свою мысль.

* * *

Лёгкое замешательство на подвижном лице Имоджен Прайс мгновенно сменилось растерянностью, а затем и бурной радостью от встречи. Эта быстрая смена выражений не укрылась от внимания Оливии.

– О, дорогая, вы всё-таки приехали! – в голосе Имоджен чувствовались теплота и приязнь, и объятия, в которые она заключила Оливию, казались такими естественными. – Мы все тут просто сходим с ума, правда, Филипп? Это по-настоящему самоотверженно с вашей стороны – выручить нас в такой нелёгкий для труппы момент.

В одной руке Имоджен Прайс держала за лапу упитанного игрушечного медведя с пуговичными глазами, а Оливия – очищенную морковь, и обе девушки с любопытством оглядели друг друга.

– Но я уже убегаю! Мне ещё нужно переодеться и наложить грим, ведь без него я сущее страшилище, а зрители, бедняги, такого явно не заслужили, – Имоджен переступила порог костюмерной, посылая всем воздушные поцелуи и помахивая медвежьей лапой, точно он тоже прощался. – Мой выход в самом начале второго отделения, так что я лучше потороплюсь.

Она ещё раз помахала всем и тут же скрылась из виду. Филипп и невысокий, начинающий лысеть джентльмен с портновским метром на шее несколько секунд прислушивались к перестуку её каблучков, сохраняя на лицах до смешного одинаковое рассеянно-мечтательное выражение.

Оливия откашлялась.

– Мистер Пропп, я хочу представить вам нового члена труппы, – Филипп пришёл в себя и вернулся к прежнему деловому тону. – Моя сестра – Оливия Адамсон. Мистер Пропп – наш штатный волшебник и повелитель костюмерной. Он творит просто невероятные вещи! Благодаря ему у нас лучшие костюмы, какие только можно вообразить!

Джентльмен с портновским метром в ответ улыбнулся скромно, но не слишком. Похвала, хоть и была ему приятна, явно считалась им вполне заслуженной и нисколько не преувеличивающей его заслуги. Он принялся осматривать Оливию профессиональным цепким взглядом, обходя вокруг неё так же, как и Рафаил Смит недавним утром.

– Ну, что я могу сказать… Придётся шить, – наконец заключил он. – Ничего готового на рост мисс Адамсон у меня нет, – он с сожалением развёл руками.

– И сколько это потребует времени? – Филипп не скрывал озабоченности. – Костюм должен быть готов к субботе, мистер Пропп. Это возможно?

– Значит, к субботе… – мистер Пропп произвёл в уме какие-то вычисления и ещё раз оглядел Оливию с некоторым неодобрением. – Ну, раз нужно к субботе, значит, костюм будет готов к субботе. Но необходимо определиться с материалом.

Тут он распахнул огромный шкаф и резво принялся таскать из него рулоны чего-то блестящего, сияющего, словно слюда или стрекозиные крылышки, и бросать их на огромный стол для раскроя. Оливия ужаснулась – все предложенные варианты, на её взгляд, больше подходили для нарядов дешёвых кукол, каких продают уличные торговцы на Стрэнде.

– Филипп, ты уверен… – начала она несмело, но никто её не услышал.

Пока брат с мистером Проппом выбирали материю для сценического костюма, в немалой степени не интересуясь её мнением на этот счёт, Оливия немного осмотрелась. Костюмерная поражала воображение обилием зеркал, высотой потолков с превосходной лепниной и великолепием свисавших с него кованых люстр, озаряющих каждый уголок помещения с беспощадной ясностью. Манекены, одетые во фраки и сюртуки, выстроились вдоль стены, как солдаты на плацу. В углу теснилась стайка роскошных платьев, в ней соседствовали как современные наряды, так и туалеты елизаветинской, викторианской и эдвардианской эпох. Матовый струящийся эпонж, ломкий крепдешин, атлас, муар, шармез и синель – можно было подумать, что это костюмерная Королевского театра. На открытом, от пола и почти до потолка стеллаже виднелись шляпные коробки, и Оливия, в общем-то, равнодушная к подобным вещам, вдруг поймала себя на мысли, что была бы не прочь заглянуть в эту пещеру Алладина и как следует порыться в её сокровищах. В простенке между двумя арочными окнами висело зеркало, над ним – гобелен с изображением крылатого воина с горящим взором и мечом, воздетым в запале битвы. Заинтересовавшись, Оливия подошла ближе и прочла надпись, вытканную золотыми нитями: «Зелус». Оглянулась в недоумении – суетливый лысеющий джентльмен с портновским метром на шее и подушечкой с иголками на запястье не обнаруживал никакого явного сходства с крылатым стражем из свиты Зевса, олицетворяющим страстное соперничество и рабскую преданность властелину.

– Оливия, подойди-ка сюда на минуточку, – Филипп поманил сестру рукой, и обманчивая кротость в его взгляде, совсем как у мисс Дженни, заставила ту почувствовать себя в ловушке. – Ты только взгляни! По-моему, это то, что надо!

После длительных препирательств с мистером Проппом на столе остались два рулона материи – тёмно-зелёный бархат цвета лесного мха и нежно-лимонная кисея, густо расшитая крошечными сверкающими звёздочками.

– Должно неплохо получиться, – нехотя вынес вердикт мистер Пропп.

И бархат, и кисею он специально отложил для платья мисс Прайс, играющей главные роли в шекспировской постановке, но спорить с Филиппом Адамсоном не стал, решив, что заменит