Последняя ночь Клеопатры - Марина Серова

«Вот оно что! – подумала я. – А что, если Елизавета именно так и поступила? Ангажировала этого Михаила, он пришел к ней и… Что «и»? Стукнул ее по голове? За что?»

– У тебя такая шикарная фигура, красивые волосы, завораживающий взгляд, тебе так идет это платье, – между тем продолжал осыпать меня комплиментами Саша. – Такую, как ты, я еще никогда не встречал.

Не знаю, что за тренинги проходят эти ребята, но это все работает безотказно.

– А ты со всеми такой милый? – спросила я.

– Нет, только с тобой, – заученно ответил он, но я почему-то поверила.

– Ты мне правда понравилась, – сказал он. – Запишешь телефон?

Я слушала его медоточивые слова и лихорадочно думала, как же все-таки спросить о Михаиле Амельченко.

– Давай.

Мы отошли к столику и сели. Записав телефон, я спросила:

– Скажи, а тебя действительно зовут Саша?

– Да, а почему ты спрашиваешь?

– Ну, не знаю, а вдруг это сценический псевдоним? А настоящее имя… Михаил? – закинула я удочку.

Он рассмеялся.

– Да нет, у нас нет сценических псевдонимов. А почему именно Михаил?

– Да вот, первое, что пришло в голову, – соврала я. – А что, разве у вас нет стриптизера с таким именем? Михаил, Мишель… По-моему, звучит.

– Михаил у нас работает, вернее, работал до недавнего времени. Михаил Амельченко. Но мы за глаза зовем его Амелей-Емелей.

– А почему ты сказал, что он работал до недавнего времени? – спросила я.

– А потому что шестого сентября он пришел в клуб примерно в половине первого ночи.

При этих словах стриптизера я вся обратилась в слух.

– Был он весь какой-то всклокоченный, перепуганный, явно не в себе, – продолжал Саша. – Джинсы в каких-то пятнах, рубашка тоже грязная, да еще и с оторванным воротом. Он сразу прошел в гримерку, собрал свои вещи и сказал, что ему надо поехать к отцу в Петровск, потому что он находится при смерти. Ой, прости, сейчас у нас общий номер, мне нужно идти.

Я тоже встала с кресла.

– Тань, ты куда? – несколько заплетающимся языком спросила меня Людмила, когда я уже подошла к двери, намереваясь покинуть это заведение.

– Люд, спасибо за все, было классно, но мне надо… – я не договорила и, повернувшись, выскользнула в дверь, которую мне почтительно открыл парень в клубной форме.

Так, все эти россказни про смертельно больного отца – полная туфта от начала и до конца. Я-то ведь уже знала от Прасковьи Фроловны, что Амельченко – круглый сирота. И не поехал он ни в какой Петровск, чего он там забыл? Значит, сейчас возвращаюсь снова на квартиру Михаила, а дальше… дальше видно будет.

Я села в свою «девятку» и вскоре уже была у знакомого дома. Я вновь оказалась в подъезде, где находилась квартира Михаила. На этот раз я вошла туда вместе с шумной молодежной компанией. Выйдя из лифта, я подошла к «торрексовской» двери и позвонила. Вскоре послышались осторожные шаги. Я специально отошла в сторону, чтобы меня нельзя было увидеть в глазок. Дверь открылась. Увидев меня, атлетически сложенный светловолосый парень бросился бежать, чуть не сбив меня с ног. Я кинулась за ним. Поймала я его у самого выхода из подъезда.

– Михаил! Подождите! – крикнула я и почти схватила его за край черной кожаной куртки. Но он как-то сумел вывернуться.

Он быстро выбежал во двор и кинулся в арку, но тут из припаркованного почти рядом с выездом из двора черного джипа внезапно выскочил высокий крепкий мужчина. Он схватил Михаила и буквально затолкал в машину. Взвизгнув тормозами, джип стремительно выехал на улицу. Я быстрее пули кинулась к своей «девятке» и бросилась в погоню. Я старалась следовать за черным джипом, в котором похитители увозили Михаила Амельченко в неизвестном направлении, держась в некотором отдалении. Сначала мне удавалось оставаться незамеченной. Я то отставала, делая это нарочно, чтобы джип мог оторваться от меня на значительное расстояние, то приближалась, но не на слишком близкое расстояние. Иногда я специально пряталась среди других идущих по этой дороге машин. Пока я преследовала похитителей в городе, все было нормально. Но вот джип выехал за пределы городской черты. Теперь придется мне быть осторожной вдвойне: ведь движение стало менее оживленным.

Ведя машину, я думала над причиной, по которой неизвестные схватили Михаила. Конечно, в сочиненную им сказку о смертельно больном отце, к которому он якобы собрался в Петровск, я не поверила сразу. При чем тут это? Ведь не случайно же он заявился в клуб шестого сентября поздно ночью в таком виде. Не может все это быть простым совпадением, точнее, не верю я в эти так называемые совпадения. Все имеет свою причину и объяснения. То, что Михаил звонил Елизавете, это установленный факт. Если он и не является ее убийцей, то определенно он что-то такое знает. В противном случае, зачем ему надо было врать и скрываться?

Но куда, собственно, везли Михаила? Я поняла это, когда джип стал двигаться в сторону Золотой поляны. Здесь находились и непритязательные дачки, и коттеджи посолиднее. А главное, сюда привозили своих жертв криминальные личности, чтобы беспрепятственно учинять над ними расправу.

С другой стороны, а какие точки соприкосновения могут быть у стриптизера и «авторитетов»? Михаил Амельченко ведь не является бизнесменом. Поэтому он избавлен от такой российской особенности, которая носит название «рэкет» со всеми вытекающими отсюда последствиями. Поэтому в данном случае речь не идет ни о рэкетерской «крыше», ни о братках и ни о «стрелке». Но тем не менее в чем-то Михаил все-таки перешел им дорогу, если его подкараулили и схватили. А может быть, это и не рэкетиры вовсе? То есть вполне возможно, что их прямая обязанность как раз и заключается в том, чтобы следить, кто нарушает законы и не платит дань. Но по совместительству, так сказать, они могут и выполнять заказы на устранение неугодных личностей. Но тут возникает закономерный вопрос: кому же стал неугоден обычный стриптизер? Да еще настолько, что против него предприняли самые крайние меры?

Мне вдруг в голову пришла мысль, что все могло быть и наоборот. То есть если Амельченко каким-то образом оказался в связке с братками, и те принудили его убить Елизавету? Да нет, ерунда какая-то! Зачем им из стриптизера делать киллера? Что-то меня не туда занесло в своих рассуждениях. Джип между тем уже поворачивал по направлению к дачному поселку. Мне пришлось еще больше удлинить расстояние между собой и похитителями, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания. А потом я и вовсе сбавила скорость до минимума. Джип остановился около дачи под красной черепичной крышей, окруженной деревянным забором серого цвета. Тот же самый высокий мужчина, который схватил Михаила, вышел из джипа, потом открыл ворота, и машина въехала на территорию дачи. Все это я увидела, оставаясь на приличном отдалении от объекта. Я тогда тоже вышла из своей «девятки» и, оставив ее под свисающими почти до земли ветвями старого разросшегося дерева, пошла к нужной мне даче.