Обреченные стать победителями - Марина Ефиминюк

– Хотя бы кто целоваться-то будет? – прошептала я.

– Одна из вас точно будет, – кивнула пифия. – И еще передали послание Ведьме.

– Мне? – я вдруг почувствовала, что по спине побежали мурашки.

– Ты ведьма? – уточнила она.

– Ну я так, конечно, не считаю…

– Зато носишь это имя с гордостью, – не преминула заметить Матильда.

– Они требуют не забывать, зачем ты здесь, – не обратила внимания пифия на беззлобную перепалку.

Под нашим озадаченным взглядом она поднялась. С возрастающим недоумением я задрала голову, следя за тем, как хозяйка комнаты спокойненько оправляет платье. Разговор с высшими силами прошел столь стремительно и бестолково, что ноги не успели затечь!

– Ведьма, конечно, в восторге, что вселенная напомнила об учебе, но… – Я замялась и развела руками:

– И что?

– И все, – объявила она. – Сеанс окончен. Три предсказания сказаны. Хотите больше, то…

– Нет! – моментально отказалась я доплачивать за весьма спорное развлечение.

– Не жмись, мы тебе отдадим в следующем месяце все до последней монетки, – громким шепотом пообещала Матильда.

– Не впадай в крайности, – одернула я транжиру чужих денег.

– Ладно, в качестве подарка, – остановила нас в дверях пифия. – Они еще сказали, что кустик ни в коем случае нельзя поить растирающей растиркой. Потом не отобьетесь.

– Какой кустик? – моргнула Тильда. О том, какая именно растирка, вопрос не возникал. Флакон уже стоял на полочке стенного шкафа в моей комнате. Божечки, а может я – этот кустик? Натрусь и озверею, начну на подруг накидываться…

– Кустик – это не человек? – на всякий случай осторожно уточнила я.

– Откуда мне знать, что за флору вы разводите у себя в комнатах, – отрезала та.

Мы тихо закрыли дверь и замерли, задумчиво переглядываясь. Подозреваю, что знающие люди в комнату к самопровозглашенной пифии не совались и точно не давали ей денег. Даже я в состоянии прикрыть глаза, покачаться туда-сюда и бесплатно, исключительно из милосердия, выдать десяток пророчеств одно краше другого! Про кустики и учебу.

– Зато теперь я знаю, что попаду в хорошую команду. Такое облегчение! – вздохнула Тильда. – Видите, никакой дискриминации людей в очках!

– Осталось понять, что делать с остальными ценными знаниями, – фыркнула я и проворчала:

– Деньги не забудьте вернуть!

– Уверена, ты не раз напомнишь, – фыркнула Матильда, отпирая ключом дверь в свою комнату. – Зайдете на облепиховую настойку?

– Мне готовиться к мироустройству, – отказалась я от вечерних возлияний.

– Я лучше пойду к себе, – прошелестела Марлис, которая жила в другом крыле.

Мы вдвоем спустились на третий этаж. Тихоня выглядела задумчивой, даже угрюмой и не услышала, когда я с ней попрощалась. Не повернув, она начала спускаться в холл в общежитии, а меня ждал учебник по мироустройству. Мало кто знал (разве что Ботаник, принципиально отказавшийся от профессорской методички), сколько приходилось зубрить, чтобы писать проверочные работы хотя бы на средний балл!

На следующее утро я проснулась отлично выспавшейся, лениво потянулась на кровати, сморщившись от боли в хрустнувшем плече, и сбила ногой учебник. Тут-то и нахлынуло осознание, что в окно светит теплое прозрачное солнце, которого предрассветным утром просто быть не может! Я резко села и бросила испуганный взгляд на старые настольные ходики, втихую стащенные из теткиного дома. До лекции по мироустройству оставалось всего ничего!

В скоростных сборах мне не найдется равных! Измятое вчерашнее платье скрыла мантия, кое-как расчесанные волосы пришлось завязать в пучок на макушке. В умывальню завернула по дороге из общежития и спрятала зубную щетку в напоясный кошель вместе с самописными перьями. Ровно за три минуты до начала занятия с деловитым видом я входила в шумную лекционную… проскакав всю дорогу галопом.

Занятие по мироустройству шло в одно время почти у половины первого года хранителей, так что свободные места оставались только на самой верхотуре, что лично меня устраивало. Учитывая, что я решила сжульничать. После того, как на прошлом занятии магистр Хилдис с обидной насмешкой заявил, что четверку за проверочную мне поставили исключительно за старание, я сдалась и заговорила перо. Хотя бы схемы успею перерисовать!

– Ведьма, я тебе место заняла! – помахала рукой Тильда. С Тихоней у них совпадали почти все занятия, и подружки не разлучались, но сейчас ее не было. Похоже, тоже проспала. Как обычно. Не помню, чтобы дочь бывшего дипломата вообще появлялась раньше половины первой лекции.

– Я наверх.

– Тогда шевелись, Эден, – услышала за спиной Форстада.

С нарочитой ленцой оглянувшись через плечо, улыбнулась:

– Опаздываешь?

– Ты, к слову, тоже, – изогнул он брови.

И ведь не соврал! Магистр появился в лекционной, и, застегивая на ходу преподавательскую мантию, до раздражения жизнерадостным голосом объявил:

– Господа адепты, начинаем лекцию!

Я взлетела на последний ряд и уселась с краю лавки.

– Двигайся, – встал над душой Илай, который сегодня выглядел не придурком, а столичной принцессой. Волосы собраны в аккуратный хвост. Рожа… физиономия… лицо довольное, как у наевшегося сливок кота. И вообще весь такой расслабленно-пресыщенный. По всему видно, что за ночь отлично исцелился и точно не сам себе, изгибаясь, припадочно шипя и капая пахнущим перечной мятой снадобьем, натирал ребра согревающим снадобьем! Если вообще натирал.

Недовольно цыкнув, я подвинулась на лавке. И еще подвинулась, чтобы случайно, не дайте боги, не соприкоснуться с ним локтем. Все равно места было много – на последний ряд забирались те, кто не успел доспать положенные часы.

Лекция началась. С непроницаемым видом я вытащила из кошеля заговоренное перо. Пока народ, всем потоком купивший дополнительные материалы авторства Хилдиса, спокойно занимался своими делами или лениво черкал в блокнотах, я талантливо делала вид, будто не успеваю записывать за магистром.

– Обманываешь потихонечку, – в какой-то момент шепнул мне на ухо Форстад, который вообще не заморачивался конспектированием. Он просто-напросто раскрыл методичку и с кем-то переписывался с помощью магической «почты».

– От тебя несет табаком, – любезно намекнула я, что у него тоже рыльце в пушку. Справедливо говоря, слабый запах табака с цитрусовым благовонием, действительно ощущался.

– Не нюхай, – отозвался он.

– Простите, ваше высочество, что дышу воздухом, который вас окружает, – огрызнулась я в ответ.

В середине занятия, когда песок в магических часах пересыпался ровно наполовину, дверь осторожно приоткрылась, и в лекционный зал бочком протиснулась Марлис. Магистр оборвался на полуслове, недоуменно оглянулся.