Ни страха, ни надежды. Хроника Второй мировой войны глазами немецкого генерала. 1940-1945 - Фридо фон Зенгер

Так как танки противника нацелились на северо-восток, я развернул танки «Т-4» левее для защиты наступления с фланга. Они вступили в бой, вынудив танки противника отступить и подбив несколько из них. Несколько раз передовая группа танков была атакована нашими собственными пикирующими бомбардировщиками.

Примерно к 11 утра кольцо вокруг Верхнекумского сомкнулось, этот населенный пункт был занят и зачищен. Оставшиеся русские части использовали многочисленные складки рельефа для отхода в юго-западном направлении.

Тем временем наша танковая группа под моим непосредственным командованием смело наступала в направлении Нижнекумского. Я считал важным захват этого населенного пункта, поскольку это обеспечило бы защиту фланга 4-й армии. И еще я надеялся создать плацдарм за участком реки Мышкова, чтобы повернуть оттуда на восток и возобновить атаку вместе с соседней 6-й танковой дивизией. В 12.45 мы достигли Нижнекумского, часть которого заняли, сломив сопротивление противника, пока наши танки окружали этот населенный пункт. Северный берег реки был занят свежими силами противника, подошедшими с севера, и у них была возможность соединиться с частями, отступающими из Верхнекумского.

Батальон 40-й группы, направленный вслед за танковым взводом для обеспечения пехотной поддержки, не сумел дойти до места засветло. Его продвижение осложнили наступившая темнота и поиски дороги, поэтому он не прибыл туда до 17.30.

Предыдущая разведка на левом фланге дивизии установила, что крупные силы противника наступают в южном направлении. Частично их продвижение было приостановлено батальоном 40-й группы, действующим западнее колхоза «8 Марта», частично – артиллерией, действовавшей на этом участке фронта. Очевидно, эти силы русских были стянуты с Дона, до того они занимали позиции на этой реке, образуя фронт, обращенный к западу. В некоторых населенных пунктах на Дону, например в Чаусовском, разведка обнаружила подразделения противника силой до батальона. Плацдарм в Генераловском, с которого вышла моя дивизия, нельзя было оставлять, чтобы не допустить нарушения ее тыловых коммуникаций. Важно также было держать не менее батальона западнее колхоза «8 Марта» для обеспечения защиты с фланга.

Воздушная разведка показала, что поселок Черноморов, расположенный в шести километрах северо-западнее Нижнекумского, занят противником, и это подтвердили пленные, сообщив, что там находится 4-й механизированный полк русских.

Вскоре после полудня штаб нашего корпуса обратил внимание на то, что, хотя до настоящего момента наступление моей дивизии и увлекало за собой соседнюю 6-ю танковую дивизию, следующая за ней 23-я танковая дивизия не вырвалась за пределы своего плацдарма в Круглякове (карта 4). Тогда я приказал 17-й танковой дивизии резко развернуться для атаки на Громославку, а танковой группе повернуть и двигаться восточнее Нижнекумского к этому же населенному пункту. Туда же была направлена и 63-я группа, которая до тех пор была привязана к Верхнекумскому. Эта попытка потерпела неудачу, потому что от Верхнекумского до Громославки не было прямой дороги, а все прочие к наступлению темноты все еще оставались в руках противника. Последняя сводка подтвердила обстановку во всей зоне ответственности нашего корпуса. Как и предполагалось, противник отвел свои войска только в месте прорыва в направлении Верхнекумского-Нижнекумского и нигде более на линии фронта, занимаемой нашим корпусом.

Поэтому я решил вернуть 63-ю группу тоже в район Нижнекумского и оттуда развернуть основные силы дивизии на восток, чтобы поддержать тем самым своих соседей. Но это означало, что на обнаженном левом фланге приходилось оставлять три батальона на участке протяженностью двадцать пять километров, чтобы не допустить прорыва противника с запада и северо-запада.

Я решил прорываться к Громославке вдоль северного берега реки Мышкова. Атаковать с юга было очень трудно, так как на северном берегу противник занимал господствующие высоты.

Решение направить дивизию из Нижнекумского на восток вдоль северного берега на Громославку и, в соответствии с приказом командира корпуса, «защищать западный фланг минимальными силами» основывалось на предположении, что противник едва ли бросит очень мощные силы на столь слабый с нашей стороны участок фронта и не перережет пути снабжения моей дивизии.

Однако события ночи 19 декабря показали, что для ключевого пункта Нижнекумский эта оценка оказалась неверной. До конца ночи я намеревался создать плацдарм на северном берегу, чтобы обеспечить продолжение наступления. Он не только послужил бы нам трамплином, но и способствовал бы улучшению обстановки и обороне Нижнекумского. Радиограммы, поступившие в конце дня из штаба армии и группы армий, содержали пожелания успеха в этом смелом предприятии и приказ преследовать противника всю ночь без передышки.

В соответствующей записи в журнале боевых действий дивизии говорится следующее:

«О ночном преследовании не могло быть и речи ввиду неожиданного усиления сопротивления противника и недостатка горючего. Участок реки Мышкова был занят крупными силами противника, которые постоянно прибывали. Быстрому захвату плацдарма на северном берегу помешали жестокие уличные бои в Нижнекумском, разрушенные противником мосты через реку Мышкова и обледенение участков брода... Этот населенный пункт подвергался интенсивному обстрелу реактивных установок и танков противника. Германская штурмовая группа несла в Нижнекумском большие потери от артиллерийского огня с северо-востока и танкового огня с запада. В 20.00 63-я группа, наступавшая на Нижнекумский, была остановлена мощным огнем в пятистах метрах южнее этого населенного пункта».

Произошла задержка с высвобождением батальона 40-й группы, которому предстояло соединиться с танковой группой для удара на Громославку. Он не смог освободиться до 2.30 20-го числа. Через полчаса после тяжелого боя этот населенный пункт был очищен от противника, с небольшого плацдарма, захваченного на северном берегу, удалось отразить контратаки и захватить 50 пленных. В течение предыдущих двадцати четырех часов общее число пленных составило несколько сот. В 4.30 утра мы решали, направлять ли танковую группу вдоль южного берега на восток в район Громославки, поскольку время поджимало, а положение в Нижнекумском оставалось неопределенным. При поддержке большого подкрепления противник прорвался в этот населенный пункт. Развернулись жестокие уличные бои, в которых были убиты командир 63-го гренадерского полка подполковник Бейтц, командир одного из батальонов и множество других. Полк понес тяжелые потери.

В такой ситуации наступление танкового полка на Громославку пришлось отменить, так как он нужен был для восстановления нашего положения в Нижнекамском. Я был начеку и на рассвете начал атаку. Продвигались мы медленно, и до полудня 20 декабря закрепиться в этом населенном пункте нам не удалось. После полудня на Громославку могла пойти усиленная танковая группа. Продолжения атаки не было, поскольку противник занимал господствующие высоты и способен был воспрепятствовать любым наступательным действиям.