Любимая игрушка Зверя - Валерия Ангелос

«Пастрами из осетрины», «Лягушачьи лапки с чесночным пюре и пеной из копченого чеддера», «Тартар из оленины в березовом сиропе», «Лосось в чернилах каракатицы», «Пряные говяжьи щечки, мисо-баклажан, пюре из комбу».

Помню, был у нас пес, ему как раз говяжьи щеки и покупали, только по цене куда ниже обозначенной. Боже. А это точно цены? Или номера телефонов? Я тут и стакан воды без газа себе не куплю.

Перехожу от основных блюд к десертам. «Пирог из шишек и каштанов». Экзотика, ничего не скажешь. А стоит данный пирог, будто из чистого золота выкован. Неужели люди тут что-то заказывают?

Кошмар. От стоимости алкоголя пьянею на раз. Разориться можно. Годового дохода на бутылку вина не хватит. Безумие.

- Ну как? – спрашивает Зверь. – Что приглянулось?

- Спасибо, - прочищаю горло. – Я не голодна.

Хмуро сдвигает брови. Мрачнеет.

- Место хреновое, да? – уточняет вкрадчиво. – Пафосно. Напыщенно. Давно всех этих хмырей разогнать пора.

В его словах прорезается угроза. Воображение живо рисует то, как именно может произойти «разгон». Уверена, этот мужчина способен все тут залить кровью.

Теперь даже сглотнуть сложно. Закусываю губу до боли.

- Место… отличное, - выдаю, наконец. – Очень красивое и со вкусом обставлено. Просто я не привыкла посещать подобные заведения. Да и действительно кушать не хочется.

- Целый день стоишь на рынке, торгуешь, - кривится. – Но не голодная?

Откуда он знает? Следил за мной?

- Нет, - отвечаю тихо. – Вообще мало ем.

- Заметно, - зеленые глаза жадно впиваются в меня. – Худющая.

Сижу перед ним, облаченная в два свитера крупной вязки, однако даже это никак мое положение не облегчает. Щеки жжет от стыда, когда вспоминаю, что мужчина видел прежде, в той комнате с красными стенами. Я была перед ним голой. Совсем. И теперь тяжелый взгляд нагло скользит по телу, будто одежду сдирает, в клочья разрывает.

- Моя женщина должна хорошо кушать, - с обманчивой мягкостью заключает Зверь. – Это для здоровья важно.

- Ваша… ваша женщина? – вновь срываюсь и начинаю жалко мямлить. – Но я… я ведь замужем. Надеюсь, вы не…

Он смотрит на меня так, что я замолкаю. Сама. Точно по команде. Как хозяин этого ресторана пару минут назад. Затыкаюсь и больше ни звука не издаю.

Замужем. Кажется, мой семейный статус его слабо волнует. Досадное недоразумение. Случайность. Примерно таким образом он это все воспринимает.

Встает и приближается, останавливается за спиной, накрывает плечи крупными ладонями, слегка сжимает, склоняется и точно железное дуло к затылку приставляет:

- Ты моя женщина.

Жутко оспаривать столь уверенное заявление.

- Я не вполне понимаю вас, - роняю осторожно. – Никита…

- Ник, - исправляет елейно.

- Хорошо, - киваю, очень стараюсь игнорировать жаркое дыхание, что безжалостно опаляет шею. – Ник, я давно замужем. У меня есть двое детей, о чем вам наверняка известно. Я никогда не стану изменять супругу и предавать свою семью.

- Пора сделать заказ, - раздается небрежное замечание.

А после он резко отстраняется. Вызывает официанта, озвучивает желаемое за нас обоих. Названные блюда тянут на астрономическую сумму. Мой желудок моментально сводит тягучая судорога. Жгучая тревога пожирает рассудок.

Я пытаюсь понять, что происходит. Зачем нужна такая игра? Имитация нормальных отношений? Нечто вроде свидания? Будь его воля, меня бы скрутили и доставили в указанное место. Без проблем. Без вопросов. По щелчку пальцев.

Но он хочет иначе? Без насилия. Без принуждения. Черт, да перед таким парнем никакая свободная девушка не устоит. Зачем ему я?

Глупость какая-то. Ерунда.

Надо время. Мужчина одумается и позабудет об этой прихоти. У богатых людей свои развлечения и причуды. Но они быстро остывают, переключаются между различными забавами. Вряд ли способны на долгую и стойкую привязанность.

Никита Сергеевич. Еще бы фамилию узнать.

Нет. Господи, нет. Не нужна мне его фамилия. И вообще ничего не нужно. Ни эти дорогущие блюда, ни вино по сумасшедшей цене.

- Простите, - говорю тихо, отставляю в сторону бокал. – Я не употребляю алкоголь.

- Молодец, - уголки его рта дергаются вверх, обнажают хищные клыки. – Но сегодня лучше выпить.

- Почему? – интересуюсь чуть слышно.

- Бой помнишь? – на красивых губах играет леденящая душу ухмылка. – Трахаюсь тоже жестко. Люблю, чтобы баба подо мной выла и орала, ноги сдвинуть не могла. Выдираю девок до судорог, сперва от дикой боли вопят, потом умоляют еще сильнее выдрать.

- Ох, - единственное, что способна произнести.

Отшатываюсь и в спинку стула вжимаюсь. Холод сковывает внутренности, пронизывает до костей, заставляя содрогнуться.

- Шучу, - насмешливо скалится Зверюга, не выпускает из-под прицела зеленых глаз, будто на цепи этим пылающим взглядом держит. – В сексе мне по кайфу нежность. Раздвигаю девчонке бедра, забрасываю ноги на плечи, вылизываю так, чтобы поплыла, прямо в рот потекла.

- Все, прошу, - требую глухо. – Прекратите.

Хватаю бокал и осушаю до дна за несколько жадных глотков. Спохватываюсь, когда вино бьет по вискам и зал ресторана слегка покачивается перед глазами.

Проклятье. Что вытворяю? Для чего пью?

- В чем проблема? – следует издевательский вопрос. – Начинаешь заводиться?

Горячие пальцы обхватывают запястье. Враз пропускают сквозь тело электрический ток. Пустой бокал выскальзывает, катится по столу и падает на пол.

Звон битого стекла. Дурная, очень дурная примета.

Глава 14

Люди часто фантазируют о сексе. Представляют то, что вряд ли бы осмелились попробовать в реальности. В мечтах возможно все. Даже самые развратные и безумные эксперименты. Грани размыты, запреты стерты.

Никто не осудит, не прочтет ваши мысли. Воображение ничем не ограничено. Ты получаешь право на очень многое.