Опаловый перстень. Авантюра доктора Хирна - Артур Ландсбергер

Наступил вечер. Пробило десять часов. Миссис Макдауэл и Гарриет с тревожным нетерпением ожидали своего гостя. Наконец на веранде под чьими-то шагами заскрипел песок, и через минуту вошел Замбо, а за ним высокий мужчина. Это был Красное Облако. Великий вождь дошел до середины комнаты и постоял с минуту, завернутый в свою бизонью шкуру, с умилением глядя на сестру, которую не видел больше десяти лет.

— Подожди в передней, Замбо, — сказала Сара, подойдя к негру, стоявшему у порога. — Как только услышишь, что отворилась дверь гостиной, сразу беги сюда.

Сара заперла дверь и вернулась к своему странному гостю.

— Ты звала меня, сестра, — обратился он к Гарриет, — и я пришел. Зачем я понадобился той, что отреклась от своих, сбежала из племени отцов?

Говоря это на шаенском языке, Красное Облако сбросил бизонью шкуру, и женщинам стало прекрасно видно его атлетическое сложение.

— Брат, — ответила на родном языке Гарриет, — ты великий воин. Если хочешь войны, мы можем с тобой сразиться.

— Воины — мужчины, — сказал Красное Облако, презрительно поведя губами. — В моем племени женщины знают лишь свои прялки и сидят в шатрах.

— Ты ведь, кажется, пришел выслушать меня? — повелительно продолжала Гарриет.

— Говори, — сказал Красное Облако, скрестив руки на груди с видом человека, делающего над собой усилие.

Хоть миссис Макдауэл не понимала их языка, на всякий случай Гарриет отвела брата в другой конец комнаты и долго говорила ему что-то шепотом. Красное Облако слушал ее сначала с обычной для своей расы невозмутимостью, но потом вдруг выпрямился и окинул сестру гневным, презрительным взглядом.

— Кто вам дал право обращаться ко мне с подобными предложениями? Шаены — благородный народ и не позорят себя подлостями. Мы убиваем врага, глядя ему в лицо, когда он может защищаться, скальпируем и берем его волосы как трофей. Никто не может сказать, что когда-нибудь шаены воевали с женщинами и детьми! Встреться мне здесь Макдауэл, я бы познакомил его со своим томагавком, потому что Макдауэл и его братья, бледнолицые, ограбили шаенов.

Гарриет хотела остановить брата, но он одним жестом заставил ее замолчать.

— Эта земля, — прибавил он, топнув ногой, — принадлежит шаенам. Бледнолицые гонят нас, как мы гоняем бизонов. Мы загнаны к горам, и дальше нам невозможно двинуться, наше единственное достояние, стада бизонов, не пойдут за нами. Вот почему мы смертельные враги бледнолицых, но мы не разбойники, которых можно вербовать. Пойди поищи кого-нибудь другого, чтобы убить дочь Макдауэла.

— Так зачем же ты пришел сюда? — спросила, едва сдерживаясь, Гарриет.

— Разве ты говорила мне о том, что затеяла? — возмутился индеец. — Ведь нет!.. Я скажу тебе, зачем пришел сюда, — прибавил он с оттенком грусти, помолчав немного. — Я пришел за своей сестрой, которой не видел десять лет, но не забывал ни на минуту. Я думал, что в тебе наконец заговорила индейская кровь и ты хочешь вернуться к нам. Сестра, время еще не ушло, брось этих чужестранцев и вернись в лагерь шаенов.

— Никогда! — отрезала Гарриет.

— Подумай!

— Никогда, говорю тебе!

— Ну хорошо! — сказал предводитель, снова заворачиваясь в бизонью шкуру, — ты больше не сестра мне, я отрекаюсь от тебя.

Он сделал два шага к двери и вдруг опять обернулся.

— Мы, может быть, еще раз увидимся, — сказал он, — я могу вернуться, но уже без зова.

Гарриет пожала плечами. Красное Облако не удостоил больше сестру ни одним взглядом и в мрачном молчании ждал, чтобы его проводили обратно. Миссис Макдауэл отворила дверь и тихонько позвала Замбо, но негр не показывался.

— Этот мальчик, наверно, неправильно меня понял и ушел спать, — предположила она.

— Ничего, — сказала Гарриет, — я сама провожу брата.

Она пошла вперед и провела Красное Облако к воротам, в которые он вошел в первый раз. По дороге они не обменялись ни единым словом. Но, уходя, предводитель обернулся к ней и сказал не то угрожающим, не то предупреждающим тоном:

— Берегись!

— Я тебя не боюсь! — ответила Гарриет с бравадой в жесте и голосе.

Так кончилось их свидание. Вернувшись в гостиную, Гарриет скрепя сердце вынуждена была сознаться своей госпоже, что ничего не смогла поделать с братом и только создала новую опасность своими неосторожными предложениями.

— Что же теперь делать? — спросила Сара, начинавшая уже бояться и охотно готовая отступить.

Глаза Гарриет мрачно сверкнули.

— Мы решили, что эта девушка должна умереть, — сказала она, помолчав с минуту.

— Но… кто же возьмет это на себя? — спросила миссис Макдауэл.

— Я! Сегодня же ночью, — ответила индианка. — Потом я подожгу дом, и мы с вами убежим. Таким образом, наши планы не изменятся. Понимаете?

— Нет.

— Ну, мы все свалим на шаенов и на моего брата, — пояснила с гадкой улыбкой Гарриет. — Мы так и расскажем в лагере конфедератов.

Все спало в эту ночь в старой крепости, только по коридору первого этажа пробиралась женщина с потайным фонарем, бросавшим время от времени зловещий луч света. Это Гарриет шла исполнить свое страшное дело. Она приблизилась, или, скорее, скользнула к комнате Нэнси и прислушалась; ей показалось, что она слышит ровное дыхание девушки. Отворив дверь, она наконец решилась открыть фонарь, чтобы осмотреться в этой почти незнакомой ей комнате. Быстро окинула ее взглядом Гарриет и не смогла сдержать удивленного возгласа. Комната была пуста!

Что же случилось? Читатель, конечно, догадался, что внезапная ненависть Замбо к Нэнси, на которую он недавно почти молился, была притворством. Он по-прежнему боготворил свою госпожу, и эта-то привязанность позволила ему заметить, с какой злобой глядела на мисс ее мачеха. Хитрый, как все негры, Замбо не подал виду, что ему все известно. Наоборот, он решил, что если хочет служить интересам Нэнси, то должен притвориться, будто ненавидит девушку. Вот почему он изменился к ней с того времени, как умерла его мать. И Замбо легко удалось обмануть всех, даже саму Нэнси! А на вопросы миссис Макдауэл он ответил придуманной сказкой о колдуне, которая выглядела правдоподобно, ведь всем известно о суеверности чернокожих. Миссис Макдауэл, поглощенная своими планами, сразу попалась на удочку и сделала нефа своим доверенным лицом, почти сообщником.

Вместо того чтобы ждать в передней окончания переговоров Красного Облака с Гарриет и Сарой, Замбо побежал по главной лестнице на второй этаж. Нэнси, всегда одевавшаяся и раздевавшаяся без помощи горничной, была одна в своей комнате и собиралась ложиться, как вдруг в дверь тихонько постучали.

— Кто тут? — спросила она.

— Отворите, госпожа, отворите скорее.! — сказал Замбо дрожащим от волнения голосом.