Ворона и ее лорд - Мстислава Черная

Я отодвинул поднос к взъерошенной вороне и сосредоточился.

— Рассказывай!

«Гордость Фарры» отплывает в полночь.

У нас меньше часа, чтобы успеть в порт. Я смотрел на часы и чувствовал, как леденеют внутренности. Потому что если мы не успеем… Думать об этом было невыносимо мучительно. Легче выпить раскаленной лавы и сдохнуть от ожогов, честное слово. Каждое движение стрелки отдавалось тупой резью где-то в шее.

Не успеем перехватить в порту — значит, навсегда не успеем, судно либо уйдет, либо, если мы его уже в море возьмем на абордаж, затопит трюмы.

Учитель понял меня без слов, и на захват «Фарры» мы рванули малой группой. Учитель, я, еще один сто раз проверенный-перепроверенный маг в поддержку. Моя ворона, куда без нее. Пятеро гвардейцев.

Взять бы больше, но… Я ни на секунду не забывал про предателя, засевшего слишком близко ко мне, и снова не рискнул поднять Комитет. А вдруг опередит? Вдруг подаст сигнал с берега? Затапливать недолго…

Кажется, я искусал губы в кровь. Быстрее! Быстрее!

— Край, — недовольно осадил меня учитель.

Да, знаю, эмоции могут помешать. На эмоциях легче легкого допустить ошибку. Только перед глазами стояли детские лица, и внутри все скручивало.

— Край!

Я мотнул головой.

— Кар-р, — вздохнула ворона и несильно цапнула меня за ухо, словно заранее и сочувствовала, и одобряла. И почему-то от ее «кар-р» мне стало легче. Может, потому, что ворона тоже переживала вместе со мной? Но она же птица…

Мы влетели в порт грохотом копыт по мостовой, порывом черного ветра. Экипаж пришлось бросить и последние метры до нужного пирса преодолевать бегом. На лошадях быстрее, но темные тени, которыми мы были в ночи, почти незаметны, а нам непонятно, что нужнее — скрытность или скорость.

Только вот… У меня все оборвалось. Мы не успели!

Нужный нам корабль отплывал. Медленно распускались в темноте синие крылья фарранских парусов, это было даже красиво и величественно, если не знать, что там, в потайном трюме, в тесных и душных клетушках навсегда уплывают в рабство пропавшие в королевстве дети. Дети, которых Комитет безуспешно разыскивал уже несколько недель.

Я бессильно сжал кулаки и почувствовал, как клокочущая лава ярости вот-вот выплеснется из меня неконтролируемым магическим выбросом. Шрядь! Шрядь!

— Кар-р! — заорала ворона и, словно почуяв, как я теряю контроль, пребольно клюнула меня в шею. — Кар-р! Кур-рак! — она снялась с моего плеча и исчезла на фоне черного неба. Корабль полетела догонять? Зачем?! Бесполезно…

— Край, не смей, — с ледяным спокойствием сказал где-то в темноте рядом со мной учитель. И меня словно холодной водой из ведра окатило — опомнился и устыдился, а потом…

— Держи контроль. Головой думай. Активируй большую ловчую сеть и останови судно. Подключи элементаля воды, — все так же спокойно, без моего глупого надрыва и драматизма приказал учитель. Словно мы на уроке и я выполняю задание. — Плазменной защиты на корабле нет, а залить трюмы я не дам. Делай!

— Считайте, — я уже окончательно опомнился и был готов работать. Если учитель верит, что у нас еще есть шанс…

— Три. Два. Один.

Я один за другим опустошал лучшие накопители. Не зря выгреб с собой все. Как предчувствовал. Их заряжали годами, а я потратил все накопленное в считаные секунды. Я просто наплевал на все остальные корабли. Суда могут и пострадать, главное, что ничего смертельного не грозит тем, кто на них. Я все же дотянулся управляющей нитью до кормы корабля, дернул, преодолевая сопротивление. Ощущение — будто в руках мышцы и связки рвутся. В глазах потемнело, но нить я удержал, потому что… проще сдохнуть, чем ее выпустить. И подключил последний кристалл водного элементаля. Вырвавшаяся на свободу стихия послушно подняла и направила встречную волну, и море само вынесло корабль обратно к пирсу, крепко приложив его кормой о гранит. Затрещало дерево, но борта из фарранского кедра выдержали удар. А вот кое-кто из команды не удержался на палубе и с воплем улетел в воду.

Хорошо. Меньше противников при захвате.

Учитель рядом со мной вдруг захрипел, пошатнулся. Я подхватил его под локоть.

— Держу, — сквозь стиснутые зубы выдавил он.

И я в который раз то ли поразился, то ли восхитился его силой. Справиться с сигнальной сетью корабля без поддержки, без помощи направляющего мага, с одним-единственным накопителем. Боги… он ее не уничтожил, он ее просто заблокировал, кажется.

Но и этого пока хватает. Я следил, как наш третий маг наводит на корабль усыпляющие чары, как гвардейцы под защитой амулетов по цепям взбираются на палубу. Минута — и нам сбросили трап.

По-прежнему придерживая учителя за локоть, помог ему взойти на корабль.

— Край, следи, чтобы вытащили детей. Я чувствую элементаля.

То есть трюм может залить несмотря на то, что мы вернули проклятое корыто к причалу?! Боги!

— Порядок, — почти сразу отчитался кто-то. — Работаем.

Значит, мое участие пока не требуется. Скорее помешаю, потому что ноги подкашиваются. Я позволил себе просто выждать пять минут, привалившись к мачте, а потом даже присел на свернутые канаты. Но уже скоро с усилием поднялся на ноги, потому что откуда-то из темного зева раскрытого трюма пушечным ядром вылетела моя ворона и, налетев на меня, вцепилась когтями в камзол.

— Что?!

— Кар-р! — ворона успокаивающе провела клювом по моему виску, крылом взъерошила волосы.

Она пару секунд посидела со мной, заодно убедилась, что мои люди один за другим бесшумно ныряют в недра корабля, и снова взлетела, юркнув за ними.

— Учитель?

— Иди, Край, — из-под привычного темного капюшона голос звучал на удивление незнакомо и надтреснуто. — Ты там нужен. Со мной все в порядке. Потом отдохну и буду как новенький.

Я не поверил, но учителю я действительно ничем не помогу, а детям — возможно. И я направился к трюму, прямо навстречу первым гвардейцам, которые живо выстроились цепочкой и из рук в руки стали передавать мокрых, грязных, измученных и истощенных детей. Совсем крохи, лет пяти-семи… Как только я найду мразь, которая все это организовала, клянусь, я его вскрою по всем правилам анатомии. Живого вскрою.

Меня затошнило от злости и невозможности сию секунду придушить каждую гниду на этом корабле. Кто из этих детей дожил бы до рабских рынков Фарры и Султаната?! В лучшем случае каждый третий, и все равно сволочи, затеявшие это преступление, заработали бы огромные деньги. Оставшихся отмыли бы, наскоро подкормили и продали. Работорговцам не было смысла заботиться о слабых, все равно в трюме не создать нормальных условий, нечего и тратиться тогда, все равно треть умрет в дороге. Поэтому уже сейчас дети в ужасном состоянии.