Мгла - Альбина Десницкая

Танов задумался. Придется продлить сроки следствия. Потому что разрешение на установление принадлежности телефонного номера дает только суд. Надо готовить материалы, ходатайствовать перед судьей, потом ждать разрешения, делать соответствующий запрос оператору сотовой связи. Оператор тоже может затянуть, у него в запасе законные десять дней. Павел Николаевич собирался через две недели в отпуск. Он три года не отдыхал. А теперь придется отложить долгожданный отпуск на неопределенное время.

Танов подготовил необходимые материалы в суд и решил уйти с работы раньше обычного. Ему удалось избежать пробок, и он гнал машину на скорости сто шестьдесят километров. На МКАДе вообще было свободно. На такой скорости он забыл о расследовании. Его внимание было полностью поглощено разворачивающейся перед ним лентой шоссе. Вдруг его осенило. Зачем ждать? Он может выяснить, кому принадлежит интересующий его номер. У него хорошие отношения с сотовыми компаниями. Попросить их об услуге по-дружески — и они не откажут. А когда он получит разрешение суда, дело примет официальный характер. Полезна бывает порой скоростная трасса, ничего не скажешь.

На следующий день он забежал на работу, чтобы взять копию заключения эксперта с номером этого типа, угрожавшего Колышеву в день его смерти, и помчался в сотовую компанию «Мегафон», так как первые три цифры телефонного номера указывали на принадлежность именно к этому сотовому оператору.

Войти в административное здание этой компании можно было только по специальному пропуску. Но для Танова это не было препятствием. Он всегда и везде показывал свое удостоверение следователя Следственного комитета и со словами: «По служебной необходимости», попадал туда, куда ему было надо. Он прекрасно знал расположение кабинетов, лестницы, лифты и этажи, поэтому повернул сразу к лифту и поднялся на третий этаж. Кабинет менеджера по работе с клиентами Ватулова был третий справа по коридору.

Танов застал его на месте и уже через полчаса с официальным письмом компании «Мегафон», только без проставленной даты, выходил из офиса. Телефонный номер принадлежал некоему Рыбину Сергею Ивановичу. Теперь можно считать, что дело сделано. Осталось получить разрешение суда и дать поручение операм установить личность этого Рыбина.

Инна Колышева продолжала пребывать в жуткой депрессии. Ей казалось, что жизнь закончилась. Адвокат никак не мог повлиять на ход расследования. Доказательства ее вины были железными. Она маялась в своей шикарной квартире одна — одинешенька. Дети навещали ее каждый день. Но от этого не становилось легче. Она ничего не ела, могла часами лежать, разглядывая обои. Не отвечала на телефонные звонки. Вот почему следователь Танов не мог до нее дозвониться. Пришлось отправиться к ней домой. Необходимо было допросить ее по факту появления в деле нового фигуранта Рыбина.

Дверь открыла дочь, которая приехала навестить Колышеву. Она впустила следователя, так как сразу узнала его.

— Здравствуйте, мне Инну Аркадьевну бы повидать.

— Она неважно себя чувствует.

— Это срочно.

— Хорошо, проходите на кухню.

От былой красоты и моложавости Колышевой не осталось и следа. Она превратилась в высохшую старуху.

На все вопросы, задаваемые Тановым, она отвечала молчанием. Его попытка допросить ее, да еще без адвоката, не увенчалась успехом.

— Инна Аркадьевна, я последний раз вас спрашиваю, это очень важно, — настаивал следователь, — знаете ли вы Рыбина Сергея Ивановича?

— А не могли бы вы меня допросить вместо мамы, я его знаю, — вмешалась Кристина.

— Замечательно. Рассказывайте, что вам известно.

— Это друг нашей семьи. Он раньше часто приходил к нам домой. Они с отцом уже несколько лет занимались каким-то бизнесом. А от мамы я узнала, что в последнее время у них произошел конфликт, дядя Сережа требовал, чтобы отец выплатил ему неустойку за сделку, которая сорвалась по его вине. Мама говорила, что речь шла об очень крупной сумме, что отец уже согласился ему все выплатить. Вроде бы в тот день, когда отца убили, у них была назначена встреча.

Танов встал и подошел к окну. Ему вдруг захотелось избавиться от этого уголовного дела. Но он должен закончить работу. Показания этой девчонки еще ничего не значат. Хотя то, что все это надо проверить, теперь было ясно.

— Почему вы раньше молчали?

— Я не знала, что об этом тоже нужно рассказывать.

— Рыбин угрожал вашему отцу? — Танов разложил на большом кухонном столе какие-то бланки и начал заполнять в них последовательно все графы. Эту версию, то есть причастность Рыбина к совершенному преступлению, придется тоже отрабатывать. Стало ясно, что об отпуске следует забыть.

— Я не знаю, угрожал он ему или нет, но когда они разговаривали по телефону, отец часто кричал и ругался, он повторял, что не имеет таких денег.

— Когда последний раз Рыбин был у вас дома?

— Я точно не помню, кажется, месяца два назад. Когда они поссорились, он к нам не приходил.

В одиннадцать часов вечера Танов вышел из квартиры Колышевых. Он размышлял о появлении в деле нового подозреваемого. Первым делом надо найти этого Рыбина и узнать, где он находился в тот вечер, когда был убит Колышев.

Вечерняя Москва перенесла его в реальность. Павел Николаевич сосредоточился на автодороге. Несмотря на столь поздний час, машин было много. Танову невыносимо хотелось спать, он очень устал и вымотался за эту неделю. Впервые за годы работы у него так расходились следственные версии. Неужели пора на пенсию? Танов включил музыку на радиостанции «Дача» настолько громко, чтобы она заполонила собой все пространство в машине, в его голове, в его мыслях. Он больше не хотел вспоминать про работу.

Рыбин Сергей Иванович как в воду канул. Ни родственники, ни друзья, ни знакомые ничего не знали о его местонахождении. Жена говорит, что он уехал в Омск по каким-то делам и не вернулся. Первую неделю он звонил оттуда, а потом телефон его стал недоступен. Танову пришлось продлить сроки следствия еще на два месяца. Вероятность того, что именно Рыбин убил Геннадия Степановича, имела место. Может быть, он получил от Колышева деньги, затем убил его и скрылся? А возможно и наоборот, сначала он его убил, потом отобрал деньги. Охранник, дежуривший в ночь убийства в поселке, ничего вразумительного по поводу Рыбина сказать не мог. Несколько раз Павел Николаевич пересматривал видеозапись из камеры видеонаблюдения, установленной в поселке, но не рассмотрел на ней машину «Вольво» с номерами 777. Хотя убийца мог проникнуть в поселок тем же путем, что и Горев. И зачем надо было так издеваться над телом покойного? Экспертиза показала, что у убитого двадцать пять ножевых ранений, погиб он от нанесенных телесных повреждений и болевого шока. Лицо изуродовано до неузнаваемости. Недаром же Колышева хоронили в закрытом гробу.

Поселок «Премиум» в Красногорском районе считался элитным поселком. Там стояли дома бизнесменов, руководителей крупных предприятий, высокопоставленных чиновников. Поселок был сравнительно небольшим, в нем насчитывалось не более ста построек. На территории находились: минимаркет, автозаправка, аптечный пункт. Поселок был построен прямо в лесу. Запах сосен, молодых березовых листьев, весело зеленеющей поросли шиповника, травы, бойко прорастающей сквозь прошлогоднюю листву — вот из чего состоял этот замечательный аромат, что день и ночь витал над поселком в весеннюю пору.