Назад в СССР: Лесник. Книга 2 - Максим Гаусс

— Это что-то срочное?

— Не совсем. Это список медикаментов, которые мне уже полгода доставить не могут, а очень нужно. За зиму столько йода и горчичников перевела, ужас. Градусников нет, пенициллина и стрептомицина тоже…

— Все, все, я понял… — протянув руку, забрал у нее листок. Затем подхватил ружье и вещмешок и поторопился выйти наружу. За спиной услышал недовольное сопение Матвея Ивановича. Ну, а что поделать, хочешь или не хочешь, а лечиться все равно надо. От старика сейчас и вправду толку было немного.

Покинув медпункт, я последовал указанию Степановны и быстро отыскал здание телеграфа — провода и в самом деле оказались прекрасным ориентиром.

Войдя внутрь, удивился тому, какая внутри тишина. Пахло молью и нафталином.

— Эй, живые есть? — негромко крикнул я, заглянув в тамбур.

— Кого там черт принес? — отозвался из глубины коридора ворчливый старческий голос.

— Свои! — торопливо пояснил я. — По заданию от Степановны, что таблетками и бинтами заведует. Телеграммку отравим?

Из-за угла появился лысый дедок, лет шестидесяти с копейками. Да что они тут все что ли такие старые? Складывалось ощущение, что детей тут и вовсе не было, а молодые люди закончились на сбежавшем Митьке.

— Опять? — удивился он, разворачивая лист. — На прошлой же неделе отправляли. Не было ответа. Ну, ладно, мне не сложно. А ты кто такой-то? Я тебя тут в первый раз вижу!

— Я Громов, егерь из Соболевки. Сосед, можно сказать. С Матвеем Ивановичем… Тьфу, в общем, по делам тут.

— А-а… — недоверчиво протянул старик. — Я Макар Яковлевич. Синицын моя фамилия. Ну чего встал-то, давай сюда свою писульку.

— Не моя это, — хмыкнул я, но лист протянул. — От Степановны, говорю же.

Телеграфист что-то хмыкнул, пошел стучать свое послание. К счастью, заняло это минут десять, не больше.

— Набрал. Так, все. Отправляю…

С полминуты было тихо, потом раздался удивленный возглас.

— Что такое? — лениво поинтересовался я.

— Связи нет. Вот была около получаса назад, а сейчас нет, — растерянно пробормотал Макар Яковлевич, осматривая аппаратуру.

— И часто у вас такое бывает?

— Последний раз года три назад был. Но тогда сосна упала и провода перебила… Но я точно знаю, что сейчас линия проходит там, где деревьев нет.

Я сразу же насторожился. Сложил два плюс два.

Подозрительная мысль закралась мне в голову. Уж не диверсия ли это?

Глава 9

Гостья

С этой мыслью я вновь вернулся в медпункт и рассказал о случившемся Матвею Ивановичу.

Тот терпеливо выслушал, затем нахмурился и почесал бороду.

— Ишь как складно получается-то!

— Ты о чем?

— Ну, сам посуди… Разоблачив Митьку, а затем упустив его, мы сами спровоцировали парня на крайние меры. Очевидно же, что он добрался до браконьеров и все рассказал Снегиреву. Осторожности ради, тот живо сообразил, что всего одной телеграммы хватит для того, чтобы развалить им все планы, что бы они там ни задумали. Вот и решили действовать на опережение, перерезав провода телеграфа. Получается, теперь поселок отрезан от внешнего мира, вокруг леса и болота, до ближайшего города километров семьдесят. Хм… Помнишь, ты спрашивал, откуда у меня медали?

— Ну?

— Вот как раз за это. Я ведь диверсантом был, хотя и не горжусь этим. Наша группа из пяти человек устраивала немцам всякие пакости — то мост подорвем и поезд под откос пустим, то склад с провизией или боеприпасами подожжем. Много чего было.

Честно говоря, было у меня стойкое предположение, что Иваныч не простой солдат советской армии, но тогда я не стал зацикливаться на этом моменте и все как-то само собой забылось.

— Что делать-то теперь?

— Ну, выбор невелик. Идем к председателю! — выдержав паузу, решительно заявил он. — Другого выхода я просто не вижу. Так хотя бы местные жители поймут, что происходит в поселке. Может, будут добровольцы, организуем патрулирование. Возможно, восстановим провода и возобновим связь.

— Здесь же только старики остались, — возразил я. — С кем патрулировать-то?

— Что-нибудь придумаем. Идем! — егерь потянулся к своей куртке, но тут вмешалась Степановна, дежурившая неподалеку.

— Не пущу! — заявила женщина. — Постельный режим!

Матвей Иванович что-то там пытался отнекиваться, но получалось у него плохо. И тогда, выждав паузу, вмешался я:

— Товарищ доктор! В сложившихся условиях, некогда думать о себе. Нужно решать нависшую над Прокофьевкой угрозу.

— Какую еще угрозу? — нахмурилась та, глядя на меня с недоверием.

— Браконьеры неподалеку объявились. И поверьте, ничего хорошего от них ждать не стоит. Склад, что ограбили ночью — дело их рук. И была там не только провизия. По-хорошему, сюда бы милицию вызвать, да только связи нет, провода они перерезали. Наш егерь человек опытный, прекрасно понимает, что шутки шутить со здоровьем в его-то возрасте уже не разбежишься. Но ситуация требует…

Та молча выслушала мою «лекцию», махнула рукой и отправилась к Монголу. Видно было, что ей самой нравилось возиться с пациентами, которые, судя по всему, появлялись они у нее не часто.

А я, одарив старика победоносным взглядом, взял свои вещи и вышел на улицу. Через пару минут показался и сбежавший «пациент».

— Идем к Егоровичу! — не останавливаясь сказал он и сразу направился в сторону здания сельского совета.

Председателя мы нашли на рабочем месте в приемной. Как оказалось, ему уже доложили об отсутствии связи на телеграфе, вот только Егорович явно не понимал причины случившегося.

Постучав в дверь, мы вошли в приемную.

— Коля! — с порога заявил Иваныч. — Мы к тебе по очень важному делу, которое требует твоего непосредственного вмешательства!

— А? Вы о чем? — тот, как стоял с кружкой чая в руках, так и застыл, глядя на нас недоуменным взглядом.

— Значит так, не буду ходить вокруг да около. Сегодняшнее ограбление склада было подставным. Охранник ваш, который Митька, что должен был охранять провиант, оказался подкуплен браконьерами и сам позволил провести ограбление.

— Да ты чего, Иваныч? Какие браконьеры? — искренне удивился председатель. — Их тут сроду никогда не было, чего им здесь делать-то?

— Может и не было, а теперь завелись. Причем где-то непосредственно в окрестностях Прокофьевки. Скажи-ка мне, а фамилия Снегирев тебе о чем-нибудь говорит?

— Ну да. Есть такой, — наморщил лоб Николай Егорович. — Андрей Снегирев, живет на окраине. Только какой же он браконьер? Он промысловик, уже который год здесь проживает.

— А вот и нет, — решительно вмешался я. — Промысловик он так, для галочки. На самом деле Снегирев сын известного браконьера, что собирался устроить массовую травлю волков в Соболевке, в декабре прошлого года. Тогда им не удалось, прижали мы их крепко. В общем, в бега они ушли, и выходит, в ваших краях остановились. Что-то им тут понадобилось. Так вот на складе, что ночью ограбили, был не только провиант, но еще и боеприпасы и