Выбор ее сердца - Никки Логан

Трэвис. Ее бедный пропавший брат. Двенадцать месяцев без мальчика, которого она любит всю жизнь! А она позволила себе отвлечься на мужчину совершенно ей незнакомого.

Эва завозилась на кровати, пытаясь встать, Маршалл разжал объятия.

– Я в порядке, – сдавленно ответила она. – Всего лишь еще один день.

Он перекатился на бок, явив взору татуировку на груди. Прошлой ночью ей отчаянно хотелось увидеть ее, но в комнате было темно, а сейчас не до этого.

– Хорошо.

Эва обмерла. Что с ней творится? Проснувшись, она даже не вспомнила, что у нее есть брат, занятая мыслями о Маршалле. Что же она за сестра такая?

«Ты хотела забыть, – безжалостно напомнил тоненький голосок у нее в голове. – Всего на одну ночь. Разве не к этому ты стремилась?»

Да, но не так. Она не собиралась стирать Трэвиса из памяти.

– Всего лишь еще один день, – солгала она, поспешно доставая из комода трусики и леггинсы.

– Важный день, – негромко поправил Маршалл.

Она натянула свитер, сочетающийся с леггинсами.

– Но не заставший меня врасплох. Я давно его ждала.

Маршалл сел, упершись в спинку кровати, тщательно подоткнул одеяло вокруг талии.

– Знаю.

– Тогда зачем завел разговор об этом?

Он посмотрел на нее серыми, как грозовое небо, глазами.

– Просто хотел выяснить, как ты себя сегодня чувствуешь. Забудь об этом. Ты выглядишь превосходно, – неловко солгал он.

– Все нормально.

Да что с ней такое? Маршалл не виноват, что она решила воспользоваться им, чтобы забыться. Он отлично послужил цели. Возможно, даже слишком хорошо.

– Итак, тронемся в путь после завтрака? – с наигранной веселостью крикнула она из ванной. Щеки горели – то ли от недавней страсти, то ли он злости на собственную забывчивость, то ли от смущения, что ведет себя как неуравновешенный подросток. Или от всего сразу.

Маршалл ничего не ответил.

– Мне правда нужно ехать, – пояснила она, нарушая возникшее молчание. Отложила расческу и вышла из ванной, готовясь снова окунуться во взрослую жизнь. – У нас обоих есть обязанности.

Интересно, о чем он сейчас думает. Казалось, даже моргать стал реже.

Наконец он едва заметно кивнул:

– Я провожу тебя до магистрали Саут-Коаст, а потом вернусь в Кэл. К тому времени дорога уже будет свободна.

На Эву накатило отчаяние. Неужели она думала, что ночь сможет что-то изменить? Она же сама хотела, чтобы они отправились каждый своим путем, сообщила Маршаллу, что ей нужна короткая интрижка. Все же горечь просочилась в ее тоскующую по Трэвису душу.

– Да, хорошо.

Определенно, так лучше.

– Хочешь, чтобы я расклеил листовки по дороге от Норсмана до Калгурли? Тогда тебе не придется туда возвращаться.

Эва испытывала физическую боль от его заботливости и острее ощущала собственную резкость. В груди закололо, пришлось опереться плечом о дверной проем.

– Ты хороший человек, Маршалл Салливан, – с трудом вымолвила она.

Выражение его лица по-прежнему оставалось непроницаемым.

– Это я уже слышал.

И снова продолжительное молчание, во время которого они настороженно смотрели друг на друга.

Наконец Маршалл откинул одеяло, намереваясь встать. Чтобы не смотреть на ту часть его тела, с которой вчера очень близко познакомилась пальцами и губами, Эва поспешно отвернулась, выпалив первую пришедшую в голову отговорку:

– Пойду тосты поджарю.

Хороший человек.

Не такие слова хочет услышать мужчина от женщины, с которой провел ночь. Не «фантастичный» или «незабываемый», не «впечатляющий» и «великолепный».

Хороший.

Прежде ему доводилось слышать это из уст сиднейских детей, которые подлизывались к нему в попытке добраться до Рика и его препаратов. А также из уст друзей, девушек, даже руководителя драмкружка.

Он всегда был хорошим братом. Но не тем, с кем хотелось иметь дело.

Проблема в том, что, хотя Эва и говорила вежливые комплименты, она всем своим видом демонстрировала, что ему нужно немедленно убраться восвояси. В его жизни случалось достаточно интрижек на одну ночь, чтобы понять, когда женщина не желает его больше видеть. Несмотря на храбрые вчерашние заверения, у Эвы плохо получалось справляться с последствиями долгой изнуряющей ночи. А он давно привык читать истинный смысл по глазам, а не по губам, практиковал это всю жизнь.

Он не ошибся в предположении, что Эва не относится к категории особ, наделенных искусством утреннего прощального поцелуя. Знай, он об этом раньше, больше целовал бы ее ночью, пока они не забылись тяжелым сном в объятиях друг друга. Эва четко дала понять: больше никаких поцелуев. Никогда.

Маршалл старался изо всех сил подарить ночь, которую, как ему казалось, ей хотелось получить. Запоминающуюся. И если совсем честно, с толикой пищи для ума. Чтобы было о чем подумать впоследствии, даже пожалеть. Возможно, именно поэтому ему было больно видеть, что его усилия пошли прахом.

Спасибо, Маршалл.

Владыка мироздания сейчас наверняка посмеивается над ним. Обычно именно Маршалл со всех ног бежал утром прочь, как сейчас Эва.

С той лишь разницей, что он заводил мотоцикл, а не включал тостер.

А он чего ждал? Что они будут дни напролет проводить в объятиях друг друга, укрывшись от мира в маленьком автобусе, когда отведенное ему на проект время стремительно истекает? Как и банковский счет Эвы? Он не дурак и понимает, ни один из них не может позволить себе бездельничать.

Или все же дурак? Знал ведь, что Эвелин Рид не легкомысленная женщина на один раз, и в глубине души надеялся на продолжение отношений. Возможно, к лучшему, что все так закончилось. В ее жизни нет места для еще одного мужчины. А ему надоело быть вечным средством для достижения цели.

Маршалл натянул футболку, напоминание о том, как поспешно они срывали друг с друга одежду в стремлении полностью обнажиться. Своеобразный сувенир о времени, проведенном с Эвой в святая святых, ее спальне.

– Смотри не сожги их. – Он протиснулся в крошечную кухню намеренно близко к ней, чтобы напоследок еще разок прикоснуться к ее нежной коже.

Почувствовав прикосновение к спине, Эва резко высоко подпрыгнула и густо покраснела. Маршаллу пришлось сжать пальцы в кулак, чтобы не схватить ее за руку и не затащить в спальню, напомнить, для чего человеку губы.

Ему понравилось мучить ее как бы случайными прикосновениями, выводя из равновесия. Хоть и положила конец отношениям, легко она от него не избавится.