Астра. Счастье вдруг, или История маленького дракона - Анна Гаврилова

И хотя я совсем-совсем не собиралась клянчить и унижаться…

— Ву-у-у…

Светлость закатила глаза и шумно вздохнула, а я… Ну я же такая маленькая! Я целых семь лет ни одного тортика не видела! За всё это время всего лишь дважды сладкое ела! Один раз леденец на палочке у зазевавшегося пацана умыкнула, а второй раз меня какая-то девчонка сахарной ватой угостила. И всё!

— Солнышко, ты торт будешь? — спросил Дантос раздражённо.

Вот будь на месте «солнышка» я, я бы сказала категоричное «нет!». А что ответила эта мымра?!

— Конечно, буду, — и голос такой ласковый-ласковый.

— Прости, Астра. Не судьба.

Что-о-о?!

Я возмущённо вскочила на все четыре, дёрнула хвостом, крыльями повела.

— Астра, сидеть! — скомандовал гад титулованный.

Что-о-о?!

Поединок взглядов длился с минуту. В конце концов герцог… в общем, он едва не плюнул на начищенный паркет и бросил, правда уже не мне:

— Жанетт, прости, но она не отстанет.

С этими словами светлость подхватила ещё одно блюдце, переложила на него кусочек торта — точно для Жанетт, а большое блюдо оказалось на полу. Аккурат перед моей мордой.

— Но Дантос! — воскликнуло «солнышко».

Герцог комментировать ситуацию отказался.

Он поступил умней. Обиженно пыхтящей Жанетт было сказано:

— Дорогая, ночью ты упоминала о каком-то колье?

Дамочка шумно вздохнула, а я… я не отвлекалась. Я ела торт! Вкуснючий, шоколадный, с ванильным кремом… И вообще не собиралась прислушиваться, но так уж вышло, что не услышать не могла.

— О, Дантос! То колье просто великолепно, но, знаешь, мне сейчас куда интересней взглянуть на кортик.

И вновь блондинчик проявил мудрость. Он не стал спорить с обиженной женщиной, не стал уточнять. Просто поднялся, улыбнулся и, сообщив, что сейчас вернётся, вышел из столовой.

Едва шаги Дантоса стихли, я… отвлеклась от тортика и насторожилась. Сказать по правде, ждала гадости. Просто от Жанетт такой злобой повеяло, что драконье чутьё буквально взбесилось. Я даже приготовилась защищаться, но…

— Ну наконец-то! — выдохнуло «солнышко». Причём так тихо, что даже я с трудом расслышала.

Следом раздался тихий «чпок», и в столовой запахло кориандром. И ладно бы просто кориандр, но драконий нюх уловил ещё и нотку полыни, и не менее горький аромат велкорты — мелкой, жутко неприятной болотной травки, которая является обязательным компонентом приворотных снадобий.

Я сперва не поверила, а потом подняла голову, чтобы увидеть, как перегнувшаяся через стол Жанетт добавляет несколько капель снадобья в чашку светлости.

— Ну наконец-то! — повторила дамочка. — Полтора года под этим уродом… Всё. Ещё пару ночей и всё.

Но на этом «солнышко с арбузиками» не успокоилось — оно сжало в кулаке кулон с большим голубым агатом и прошептало:

— Кажется, нашла!

Это было так странно, так необычно… Вот входит светлость — статная, широкоплечая, с холёной, но исключительно мужской мордашкой. То есть никакой слащавости, присущей модникам. Никакой надменности — непременного атрибута подавляющего большинства людей его положения. Никакой злобы или брезгливости. Просто мужчина. Симпатичный, ухоженный, взвешенный.

Он открыто улыбается «солнышку», протягивает ей кортик, а она… От дамочки такой неприязнью веет, что драконий желудок сворачивается в трубочку, и это несмотря на вкуснючий торт.

Кстати, да, о торте — возвращаюсь к его уничтожению. На блюде ещё два куска осталось, таких же красивых, как остальные. С вишенками! Мне вообще-то никакого дела до людских разборок. Ну привораживает пышногрудая блондя Дантоса, и что?

— О! Какая красота! — В голосе «солнышка» слышится восторг. — Он, должно быть, древний? Должно быть… магический?

— В том, что древний, сомнений никаких. А на предмет магии ещё не проверял.

— Планируешь отдать на экспертизу?

— Да, но не сейчас.

— Почему не сейчас? — Теперь в голосе «солнышка» звучит удивление, а драконье чутьё… оно ещё и радость улавливает.

— Времени пока нет. К тому же дневники прадеда важней.

— Да? А что в них?

На губах светлости вспыхивает улыбка — как же, такой интерес к его делам…

— Пока не знаю. Пока пытаюсь подобрать шифр.

— О!

Кортик, кортик… а я тортик доедаю! Вот уже блюдо вылизываю! И с ужасом понимаю, что опять вкуса не чувствую. Но уже не потому, что голодная, просто аппетит пропал. Внезапно так, и без причины.

Почему я раньше на эмоции «солнышка» внимания не обратила? Почему не заметила? Ах, да… я была занята. Ничего кроме вкусняшки не видела.

— Дорогой, а хочешь, я сама кортик на экспертизу отнесу? У меня же лавка мага по соседству.

— Правда?

Должно быть, «солнышко» кивает, но мне не видно — скатерть слишком длинная, стол слишком высокий, а я… ну мелковата, что поделать? Зато, оторвавшись от блюда, вижу, как светлость откладывает вилку и нож, отодвигает тарелку и подхватывает чашку с чаем.

Запахов кориандра, полыни и велкорты в воздухе уже не чувствуется. Их даже драконий нюх уже не улавливает, что, впрочем, неудивительно — окно-то открыто. Блондинчик неспешно подносит чашку к губам, а я…

Нет, мне в самом деле всё равно. Мне глубоко плевать на отношения светлости с этой дамочкой! Просто я не терплю грязные игры. Воротит от них, ага.

Вскакиваю, грациозно переступаю через опустевший поднос и приподнимаюсь на задних лапах. Погладь дракона, Дантос!

И что слышу в ответ?

— Твою же мать!

Маленькому дракону пришлось отскочить, причём срочно. И сделать большие глаза, и попрыгать на месте.

Ну посмотри! Посмотри, какая я красивая! Какая я офигенская! А то, что я тебя в локоть боднула, — так это случайно! И вообще, чего ты злишься? Этот чай так красиво стекает по твоей холёной мордашке. А та капля, что на носу зависла, — вообще прелесть.

— Астра, он был горячим! — выпалил герцог.

«Мм-м… но ведь не кипяток, да?»

— Иди сюда, маленькая гадость! — прорычала светлость, вставая.

Страшно? А ничего подобного!

Я отбежала подальше и дружелюбно вильнула хвостом. Играть? Ты хочешь играть? Я готова.

— Ты… ты… — Блондинчик шумно втянул ноздрями воздух, столь же шумно выдохнул и опустился на стул. — Попа с хвостом. Дура с чешуйками. Маленькая, тупая т…

Кажется, меня хотели назвать «тварью», но сдержались. Зло схватили салфетку, отёрли лицо и шею. Мордашка светлости в самом деле покраснела, причём не только от злости, но угрызений совести я не испытала. Переживёт.