Сталин - Аллилуевы. Хроника одной семьи - Владимир Аллилуев

Тогда, еще в начале 1986 года, ее встревожили некоторые тенденции перестройки, и она сделала для себя соответствующие выводы, покинув страну. И сегодня, с высоты прожитого за последние годы, я убеждаюсь — она поступила верно.

Могли ли мы вообразить себе, даже в конце 80-х годов, в каком бедственном состоянии окажется наша страна и ее народ? И в самом страшном сне представить не могли бы. Меня в свое время поразила одна из программ "Пятого колеса". Ее руководитель Белла Куркова с большой теплотой вспоминала библейского Моисея, который, по преданию, вывел еврейский народ из египетского рабства, а потом сорок лет водил по пустыне, дабы вымерли все, от этого рабства вкусившие. При этом Белла Куркова очень сокрушалась, что у нас ныне еще не нашлось своего Моисея.

Я тогда задумался, кто же такой был этот Моисей? Выходит, он был основателем школы тех самых "лекарей", которые исповедуют принцип: "горбатого могила исправит". А ведь в истории человечества немало было последователей этого принципа. Им пользовалась святая инквизиция против еретиков и богоотступников, католики против гугенотов и гугеноты против католиков, испанские конкистадоры, уничтожившие целые уникальные этносы в эпоху великих географических открытий, и многие и многие другие. И всегда при этом лилась и лилась кровь.

Судя по публикациям последних лет, наш доморощенный Моисей — Лев Троцкий, понимая, что у него нет ни сорока лет, ни пустыни, где можно водить 150-миллионный народ, на психологии которого отразилось девятисотлетнее влияние христианско-православной церкви, трехсотлетнее татаро-монгольское иго, трехсотпятидесятилетнее крепостное право, трехсотлетнее правление дома Романовых, приучивших народ к смирению, покорности и терпению, решил проблему просто: организовал концлагеря, дав в руки их обитателей для ускорения "лечебного" процесса кайло и лопату, а другой подобный "пророк" Яков Свердлов распорядился об уничтожении казачества.

Еще дальше пошли "Моисеи" из "тысячелетнего рейха". Они создали концентрационные лагеря, предназначенные для тотального уничтожения людей по расовому и идеологическому принципам, разработали план "Ост", предусматривающий на освобожденных "от ига большевизма" территориях уничтожение 120–140 миллионов неполноценных славян и других неарийских народов. Тем, кто сегодня, задуренный нечистоплотной пропагандой, думает, что мы все пили бы баварское пиво и ездили в "мерседесах", если бы не победили фашистскую Германию, очень полезно изучить материалы Нюрнбергского процесса. В них от одной системы утилизации человеческих останков стынет кровь: из жира варилось мыло, из кожи изготовлялись перчатки (из кожи с татуировкой — абажуры), из костей — костная мука для удобрений, волосы шли на матрацы и тюфяки, золотые коронки, превращенные в слитки высшей пробы, пополняли казну рейха.

Некоторые материалы Нюрнбергского процесса были использованы М. Роммом в его фильме "Обыкновенный фашизм". Одна из его учениц из ГДР бросила учителю обвинение в очернительстве немецкого народа. Тогда он предложил ей посмотреть документальные пленки, снятые самими гитлеровцами. После нескольких часов их просмотра девушка, белая, как полотно киноэкрана, прошептала: "Михаил Ильич, все равно не верю, ибо зачем тогда жить на этой земле".

Тоска некоторых наших "демократических" интеллигентов о новом Моисее или Пиночете, я думаю, нашим народом совсем не разделяется, хотя "близкое" знакомство с "коллективным Распутиным" ему уже многого стоило — сокращение продолжительности жизни, рождаемости, рост смертности над рождаемостью, вакханалия преступности, падение жизненного уровня и жизненной энергии, а всего-то для этого потребовалось лишь несколько лет.

Светлана этого близкого знакомства постаралась избежать.

Мой отец — Реденс Станислав Францевич — был одним из первых шести комиссаров государственной безопасности первого ранга. Начинал он свою карьеру в органах НКВД, тогда ВЧК, с должности секретаря председателя ВЧК. Как он попал на эту должность, я рассказал в первой главе, там же я сообщил и некоторые данные из его биографии, довольно типичной для политических деятелей двадцатых-тридцатых годов. Он был депутатом Верховного Совета СССР 1-го созыва, делегатом XV (с правом совещательного голоса), а также XVI и XVII (с правом решающего голоса) съездов ВКП(б). На XV и XVI съездах избирался членом ЦКК, а на XVII съезде — членом Ревизионной Комиссии ВКП(б).

Гестапо, готовясь к войне, составило списки руководящих деятелей нашей страны, подлежащих немедленному уничтожению при захвате территории. В эти списки, как мне известно, была внесена и фамилия моего отца. Немцы, однако, тогда еще не знали о его аресте. В их прессе появилось сообщение о назначении С.Ф. Реденса послом в Японию.

До самой смерти Дзержинского отец был у него секретарем, и даже тогда, когда у него имелась уже другая работа. Феликс Эдмундович полностью доверял отцу и всегда считался с его мнением. В 1921 году к Дзержинскому поступило письмо А.А. Семенова, одного из руководящих работников в Якутии, о бедственном положении ламутов — малочисленного этноса. Дзержинский поручил отцу разобраться с этим делом. Отец выяснил, что введенный в годы гражданской войны запрет на продажу населению свинца поставил ламутов на край гибели. Без свинца они не могли охотиться, защищать свое оленье стадо от хищников, и началось физическое вымирание народности. Отец доложил итоги своего разбирательства Феликсу Эдмундовичу, и запрет на продажу свинца ламутам был отменен. Этот факт я узнал из книги С.С. Дзержинской "В годы великих боев".

В 1920 году С.Ф. Реденса назначают председателем Одесской губчека. В городе свирепствовала преступность, бандитские шайки и вражеская агентура. В книге Д. Голинкова "Крушение антисоветского подполья в СССР", 1978, рассказывается о некоторых фактах деятельности чекистов Одессы:

"Вечером 13 мая 1920 года одесские рыбаки, возвращаясь с моря, обратили внимание на то, что среди рыбацких шаланд затесалась какая-то незнакомая им шаланда с тремя неизвестными. Рыбаки сошли на берег Одессы, но незнакомцы не высадились вместе с ними. Заподозрив неладное, рыбаки сообщили об этом чекистам. По распоряжению председателя губчека С. Реденса наряды чекистов осмотрели побережье. Перед рассветом оставленная засада пограничников заметила, как на берег из подозрительной шаланды сошли трое. Чекисты окружили их, неизвестные открыли огонь. В завязавшейся перестрелке один из нарушителей границы — им оказался Казимир Руникер — был убит, второй, Георгий Морданов, — ранен, а третий, Арнольд Лелян, сдался.

Расследование установило, что высадившиеся на берег под видом рыбаков Руникер, Морданов и Лелян были агентами иностранных разведок. В частности, профессиональный шпион Арнольд Лелян поддерживал связь между врангелевской и французской разведками. Вместе с тем он, как и раненый Морданов, участвовал в белогвардейской офицерской группе, готовившей восстание в Одессе. Главарь этой организации, бывший офицер Балаев, собирал шпионские сведения через завербованных им в городе лиц, имевших связи в Красной Армии. В работе этих белогвардейцев принимала деятельное участие и жена Морданова, дочь бывшего генерала. Ряд членов этой организации были арестованы.