Через реку забвения - Моника Бейком

— Там есть записка, — сказал парень, опуская корзину на пол возле кресла.

Тереза кивнула.

— Замечательно. Благодарю.

Проводив посыльного до дверей («Всего хорошего, мисс Уэйн!», — сказал тот на прощание, весело сверкнув глазами), она поспешила обратно в гостиную и прямиком направилась к букету.

Каких здесь только хризантем не было! Тереза и не знала, что у этих прелестных цветов бывают такие оттенки. Наклонившись над ними, она закрыла глаза и с наслаждением втянула особенный, чуть горьковатый аромат, в котором отчетливо ощущалось присутствие осени.

Однако наслаждалась Тереза недолго. Ее снедало любопытство, поэтому она принялась искать записку. Вскоре в центре букета обнаружилась сложенная вдвое карточка с золотым тиснением. Открыв ее, Тереза прочла: «Доброе утро. Брюс».

И все. Больше в послании не было ни слова, но Тереза почувствовала, что ее губы сами собой растягиваются в улыбке.

Наверное, я сейчас похожа на мальчишку-посыльного, который доставил эти чудесные цветы и при виде меня не сумел сдержать эмоций, подумала она.

Затем присела на корточки, погрузила лицо в хризантемы и счастливо вздохнула. Еще ни разу в жизни ей не доводилось так начинать день.

А Патрик не дарил мне цветов, вдруг вспомнила она. Никогда. И вообще не делал никаких подарков. Это я вечно придумывала для него какие-то милые презенты. Тереза выпрямилась. С ее губ вновь слетел вздох, но на этот раз совсем иного свойства. Жаль, что в свое время вместо Патрика мне не повстречался Брюс. Тогда моя личная жизнь потекла бы совсем в другом направлении. Неожиданно она хихикнула. Сейчас мы с Брюсом наверняка уже были бы мужем и женой.

Но так же быстро Тереза посерьезнела. Что за странные мысли посещают меня в последние сутки? Всего разок переспала с парнем, а уж мечтаю о браке. Вот бы Брюс посмеялся, если бы узнал! Она ласково провела по хризантемам ладонью. Оказывается, он не лишен романтичности. Какая приятная черта.

Потом Тереза спохватилась, что цветы нужно поставить в воду. Но сколько она ни ломала голову над этой проблемой, решения не нашлось: во всей квартире не было ни вазы, ни иной подходящей емкости такого размера, чтобы поместились все хризантемы.

Что же мне с вами делать? — подумала Тереза, в очередной раз склоняясь над корзиной. Ей было жалко цветы. Ведь завянут! Ой, а это что такое? Она вдруг увидела на дне корзины невысокий пластмассовый контейнер, в котором, собственно, и стояли хризантемы. Да тут и вода есть! Надо же… Все продумано. Вот и замечательно, мне меньше забот.

Вдоволь налюбовавшись цветами, Тереза вернулась в спальню.

Интересно, позвонит он мне или нет? — размышляла она, ставя присланную Брюсом карточку на трюмо. Обещал не беспокоить, но… может ведь и передумать. И кажется, мне даже хочется, чтобы это произошло.

Однако Брюс не передумал. Напрасно Тереза ждала, он не позвонил.

Ни днем. Ни вечером. Ни ночью. Хотя Тереза продолжала поглядывать на телефон, даже готовясь ко сну. Однако тишина квартиры так и не нарушилась телефонной трелью.

Не позвонил и не нужно, хмуро думала Тереза, укладываясь в постель. В конце концов, я сама на этом настаивала. А Брюс человек обязательный. Если что-то пообещал, непременно исполнит. Вот он и держит данное мне вчера слово. И очень хорошо. Благодаря этому у меня есть возможность все как следует обдумать. А потом, когда буду готова, сама ему позвоню. Впрочем, во вторник мы все равно встречаемся, так что я напрасно волнуюсь.

Она и не волновалась. Скорее скучала. Впервые за несколько последних лет скучала не по Патрику, а по другому мужчине.

Эта мысль выкристаллизовалась у Терезы ближе к полуночи — все предшествующее время было проведено без сна — и изрядно ее обеспокоила. Она почувствовала, что ситуация ускользает из-под ее контроля.

До сих пор Терезе как-то удавалось ладить с самой собой. За минувшие годы она отчасти научилась управлять своими эмоциями и даже как будто смирилась с тем, что с ней произошло. Во всяком случае, на поверхности все выглядело так. Большую часть негативных эмоций, среди которых немалое место занимали отчаяние, тоска и даже ярость, она выплеснула в свои песни. В какой-то степени это помогло ей успокоиться.

Однако, добившись некоторых успехов, Тереза не остановилась на достигнутом. Она продолжала работать над собой, целеустремленно идя к главной своей цели — установлению мира в душе.

Именно ради этого она сначала обратилась к психотерапевтам и некоторое время посещала сначала одного, потом другого, а затем начала изучать труды известных философов и психологов, забираясь порой в жуткие дебри психологического анализа. Тогда-то ей и приглянулась теория самодостаточности. Вникнув в ее смысл, Тереза поняла: это то, что больше всего походит ей в текущий момент.

И, надо сказать, облюбованная теория здорово ей помогла. Стараясь следовать новым для себя постулатам, Тереза воспрянула духом.

Впервые за долгое время она вновь начала чувствовать себя полноценным человеком. Разумеется, в сознании Терезы по-прежнему жила память обо всем, что произошло между ней и Патриком, однако та история уже стала восприниматься ею как старая затянувшаяся рана.

Главное, не влюбляться, решила тогда для себя Тереза, иначе все может начаться сначала. Ведь никто не даст гарантии, что новая любовь окажется более удачной, чем предыдущая. Самодостаточность — вот истинный идеал. Живешь одна, ни в ком не нуждаешься, не испытываешь ни к кому эмоциональной привязанности, просто работаешь, сочиняешь музыку, тексты песен, записываешь альбомы и выпускаешь в свет. Что еще нужно для счастья?

Ничего, отвечала себе Тереза. И полагала, что права.

Так продолжалось до вчерашнего вечера, когда любимая теория дала первую трещину.

В чем-то Тереза просчиталась, и ей предстояло понять в чем. Об этом она и размышляла, лежа без сна в спальне, куда доносился едва ощутимый аромат стоящих в темноте гостиной хризантем.

Лишь сообразив, что скучает по Брюсу, Тереза постигла смысл своей ошибки: она не учла физиологию. Ее все время так занимала душа, что она забыла о плоти. А между тем плоть требовала своего. Тело имеет свои нужды, в чем Тереза и убедилась не далее как вчера вечером.

Испытав при этом сказочное наслаждение.

Даже сейчас, вспоминая свои вчерашние ощущения, она мечтательно провела по губам языком. А поймав себя на этом, нахмурилась.

Похоже, незаметно для себя я свернула на запретную тропу, тревожно пронеслось в ее голове. Не следовало этого делать. Моя жизнь только-только начала налаживаться, а я подвергаю ее риску. Вдруг все теперь пойдет насмарку? Жизнь, работа, творчество? И лишь потому, что я научилась испытывать удовольствие в постели.

Не только научилась, золотце, но тебе это понравилось, прозвучал в ее мозгу насмешливый голос подсознания. Верно? Признайся!