Жестокость любви - Кэрол Мортимер

— Отказаться от сомнительной чести стать моей любовницей до того, как я эту честь вам предложил.

Пандора внутренне сжалась. Да, так она и сказала.

— Ладно. То есть… Конечно, я уверена, что любая женщина была бы очень польщена, если бы…

— Оставьте это, Пандора, — прервал он ее лепетание. — Просто признайте, что вы обидели меня.

На этот раз она съежилась по-настоящему.

— Я была зла, когда говорила это…

— Потому что решили, будто я намерен оскорбить вас подобным предложением! — Тонкая жилка нервно билась на его сжатой челюсти.

— Ну… да. Руперт, не могли бы вы… немного отодвинуться? — У нее затекла шея от необходимости смотреть снизу вверх на эту громаду. Казалось, он вобрал в себя весь воздух в комнате, не оставив ей ни капли!

— Нет!

Ее поразил его бескомпромиссный тон.

— Вы в моей спальне, сэр, и без приглашения! — попыталась оказать она сопротивление. — Второй раз за несколько дней. Самое малое, что вы можете сделать, — это перестать запугивать меня.

Руперт обдумал ее слова и, видимо, решил, что в чем-то она права, поскольку сделал шаг назад.

— Так лучше? — огрызнулся он.

— Ну… небольшой прогресс наблюдается, да, — с облегчением вздохнула она.

Он почувствовал, как гнев отступает и на губах появляется улыбка, стоило ему посмотреть на ситуацию со стороны. Пандора Мейбери с ее необычной красотой, золотистыми кудрями и завораживающими глазами несколько минут назад оскорбила его честь и достоинство так, как никто и никогда. Возможно, потому, что любой джентльмен, который решился бы заговорить с ним в подобном тоне, сразу же оказался бы на другом конце дуэльного пистолета Руперта.

Веселья у него немного поубавилось, когда он вспомнил, что именно это и случилось с ее мужем и любовником.

Он отошел от нее и встал у окна, повернувшись спиной к Пандоре. Его карета с четверкой вороных стояла на мостовой, готовая в любой момент отвезти его в Страттон-Хаус. Возможно, так было бы мудрее.

Если бы не женщина, которая ждала его там… Решимость вернулась к нему, он расправил плечи и повернулся к Пандоре:

— Несмотря на всеобщее мнение, я предлагаю вам стать не моей любовницей, но моей женой!

Пандора ошеломленно уставилась на Руперта, уверенная в том, что ослышалась. Не мог же он в самом деле попросить ее… Нет, это заявление, а не просьба!

Пусть так, но все равно у нее явно проблемы со слухом. Чтобы надменный и элегантный Руперт Стерлинг, герцог Страттон, маркиз Девлин, граф Чарвуд и так далее и тому подобное, мог вдруг захотеть сделать ее, оскандалившуюся Пандору Мейбери, своей герцогиней!

— Хотя ваше молчание в некотором смысле приносит мне облегчение, с другой стороны, оно хуже всяких оскорблений, — прозвучало в звенящей тишине.

Пандора поморгала и прищурилась:

— У вас что, шутки такие? Боюсь, я вынуждена попросить вас удалиться.

Такого ответа он не ожидал. Какая ирония! Его первое — и он надеялся, что последнее, — предложение руки принято как издевательство! Да уж, отнюдь не лестно…

— Потрудитесь объяснить, из-за чего я, по-вашему, не могу всерьез рассматривать идею брака с вами? — поинтересовался он.

Она поморщилась:

— Из-за того, кто я такая, сэр. Или, по крайней мере, кем свет меня считает, — с горечью добавила она.

За последние несколько дней он прекрасно понял, с каким презрением высшее общество относилось к ней со дня смерти мужа, большинство предпочло забыть о ее существовании на год траура, практически все давали ей от ворот поворот после того, как она вновь появилась в свете. Все, кроме герцогинь Клейборн и Вуллертон, которые ценили дружбу с ней.

Но это не помешало бы ему сделать Пандору его герцогиней. Более того, лучше заранее знать, что за женщина станет твоей женой, чем сделать неприятное открытие после свадьбы.

— И кто же вы такая, Пандора? — приподнял он бровь.

— Мой муж и сэр Томас Стэнли погибли на дуэли!

— И?..

— Разве этого не достаточно? — поджала она губки.

— Не для меня.

— О, прошу вас, не начинайте! — фыркнула она. — Я опозорена, сэр. Меня принимают лишь в редких домах и то только по настоянию моих подруг. С чего бы вам или любому другому джентльмену вообще связываться с подобной особой, не говоря уже о том, чтобы сделать ее своей женой? На самом деле то, что вы уже дважды без приглашения переступили порог моей спальни, показывает, насколько вы меня не уважаете!

Руперт наблюдал из-под опущенных ресниц, как она беспокойно перемещается по комнате, щеки бледные, почти белые, на их фоне фиалковые глаза кажутся еще более яркими.

— Или насколько я жажду залезть к вам в постель?

Она несколько долгих мгновений подозрительно изучала его, потом устало вздохнула.

— Любой представитель света скажет вам, что для этого не обязательно делать официальное предложение.

— Мне кажется, я уже говорил вам, и не раз, что редко, если вообще когда-либо, прислушиваюсь к мнению света, — осадил ее Руперт. — И уж мне определенно не требуется одобрение, когда дело касается выбора спутницы жизни.

— Тогда вы дурак, сэр. — Она возбужденно металась по комнате, лицо вновь раскраснелось, золотистые кудряшки подпрыгивали в такт каждому шагу. — Если вы свяжетесь со мной, ваше имя начнут трепать на каждом углу.

— Я герцог Страттон, мадам, — высокомерно заявил он, — и если вы примете мое предложение, то станете герцогиней Страттон, а такие имена не треплют, уж вы мне поверьте. Кроме того, исчезнет Пандора Мейбери.

— Вы…

— Мне решать, на ком и когда жениться. Свет не должен быть в курсе интимных сторон вашего брака, не так ли? Да и свечку вам со Стэнли никто не держал… по крайней мере, я на это надеюсь.

Последнее замечание вывело Пандору из себя.

— Не будьте смешным! — воскликнула она.

— Я предпочел бы знать правду о моей будущей невесте, — напряженно кивнул он.

Правду? Ах, как эта правда далека от того, о чем говорит свет!

Готова ли она открыть Руперту «интимные стороны» своего брака? Если он ей поверит, все обвинения в ее адрес будут тут же сняты. Если он ей поверит…

Поверит ли вообще кто-нибудь, если Пандора заявит, что три года брака с Барнаби Мейбери были просто фикцией от начала до конца? Даже больше: способно ли общество принять то, что сэр Томас Стэнли и ее муж сошлись на дуэли вовсе не из-за нее, а из-за другого мужчины, когда выяснилось, что они оба… имеют с ним интимные отношения?

Пандора узнала шокирующую правду о наклонностях мужа в первую брачную ночь, когда он явился к ней в спальню с единственной целью — объявить, что он больше не переступит порог ее покоев, ибо ему претит сама мысль о том, чтобы дотронуться до женского тела, не говоря уже о занятиях любовью.