Статус: бывшая - Дарья Сойфер

– Вперед. Пусть расклеит по городу баннеры, что меня нельзя нанимать. Или эти… как там… «Их разыскивает милиция»…

– Но я не буду, – с нажимом продолжил он, игнорируя Танин выпад.

На мгновение она растерялась, но тут же вспомнила, что разговаривает с вражеским солдатом, и снова подобралась:

– Если ты ждешь, что я буду тебя благодарить…

– Ничего я не жду! – Он раздраженно поморщился. – Просто прошу тебя. По-человечески. Не надо больше так делать.

– Иначе что? – Таня вздернула подбородок и шагнула к нему вплотную.

Возможно, будь она хоть чуточку выше, надень каблуки или сделай макияж женщины-вамп, это бы возымело какой-нибудь эффект. А так она выглядела как котенок, распушивший хвост: ой, эта милота еще и сердится! И пусть вслух Красков «ути-пути» не произнес, по его приподнятым бровям и морщинкам в уголках глаз отчетливо читалось, что он не испытывает и тени страха. Скорее добродушное умиление.

– Таня… – с легким укором сказал он, склонив голову. – Если бы мы встретились где-то еще, я бы…

– Что? – выпалила она.

Он впервые назвал ее по имени. Нет, он и раньше обращался к ней, но сухо и официально: Татьяна. На «вы». А тут и на «ты» перешел, и это короткое «Таня», сказанное полушепотом, прозвучало как-то… Интимно, что ли. И сразу волоски на загривке встали дыбом, и промелькнула шальная мысль, что не такой уж он противный. По крайней мере, одеколон неплохой, а голос приятный, когда он произносит больше двух слов в час. Неудивительно, что его взяли ведущим на радио, пусть даже это радио «Милицейская волна».

И как только Таня поймала себя на этой мысли, как только ухватила юркую ящерку симпатии за хвост, тут же в испуге стряхнула от греха подальше. Нет, один раз она уже повелась на подобные игры в сумерках. Как можно быть такой внушаемой? Ясно же: Красков просто хочет обезопасить шефа от мстительной бывшей. И ради этого готов даже на флирт. Ну и низость! Быстро он обучился у Байгозина азам!

– Ничего, – Красков вздохнул и отвел взгляд, и Таня, воспользовавшись этим, прытко выхватила свою флешку. Не потому, что надеялась еще на успех своей операции, просто не хотела, чтобы Красков узнал, в чем именно она сегодня проиграла. Кто знает, может, представится другая возможность.

– Пообещай, что ты больше не будешь, – Красков окликнул Таню, когда она уже была в дверях.

Детский сад! Чего бы уж сразу не отшлепать и не указать на угол? Что ж, если ему нравится вести себя с ней так, будто она дитя неразумное, она ответит тем же.

И Таня, заведя руку за спину, скрестила пальцы и улыбнулась:

– Обещаю.

Выходя из здания, она уже не думала прятаться. А смысл? Просто дежурно кивнула Дмитрию Сергеевичу, и он, даже не оторвавшись от книги, бросил ей вслед:

– До завтра.

Забавно. Таня всегда думала, что со своей морковной шевелюрой обречена привлекать к себе всеобщее внимание. Но нет. Она была здесь даже меньше, чем пустым местом: охранник не в курсе, что ее уволили, Красков не потрудился доложить о ее визите к Байгозину. А все почему? Уж не из симпатии, это точно. Просто решил, что не стоит беспокоить начальство по пустякам. Пустяк – вот кем была Таня и для мужчины, которому дала работу, и для мужчины, который дал работу ей. Но Байгозин хотя бы не стал притворяться ее другом: просто указал на ее место. Я, дескать, тебя вытащил из грязи, вот и возвращайся теперь туда.

– Ну как? – с надеждой спросила Люся, когда Таня обессиленно плюхнулась на пассажирское сиденье.

Таня молча покачала головой, и Люська, вздохнув, завела мотор. По дороге домой Таня все же собралась с силами и вкратце поведала подруге о своем фиаско.

– И что теперь? – поинтересовалась та, узнав, что доступа к вражескому тылу у Тани больше нет.

– Ничего.

– То есть ты сдаешься?! – удивилась Людмила и даже оторвала взгляд от дороги, отчего машина опасно вильнула в сторону.

– Без вариантов.

– Да ладно! – Люська покрепче сжала руль и немного снизила скорость. – Такая вся была… Ух! И что – все? Разок не вышло, сразу в кусты?

– Я просто реально смотрю на вещи. – Таня отвернулась к окну, наблюдая, как загорается над домами желтоватая полоска рассвета. – С ключами я еще как-то могла…

– Блин, с таким настроем хреновый из тебя мститель.

– А что мне остается?! – воскликнула Таня, злясь на себя за то, что вообще полезла на рожон. – Хочешь, чтобы я заявилась на тренинг? В парике и очках? Ладно, даже если забыть о том, что до утра я нигде не найду парик… Вот представь: я заявлюсь туда. Допустим, Байгозин будет в гримерке. А Красков? Ну этот, новый охранник? Его я куда дену? Запру в туалете? Подсыплю слабительное в кулер? В офис мне уже не попасть, только через зал. Лену эту надо тоже куда-то деть… Хорошо, чисто теоретически… Было один раз: меня толкнул в кафешке мужик, я облилась… Ведь не выйдешь к людям в таком виде, надо переодеться… Она переодевается, Красков – где-то заперт, хотя я пока даже не представляю, где… И что, я должна просто подойти к ноутбуку и запустить видео?

– И чем это не новый план? – ухмыльнулась Люська.

– Думаешь? – Таня снова оживилась: до последнего она думала, что ищет причину не ввязываться в драку, но вместо этого разработала вполне жизнеспособную стратегию.

– А то! – Люся похлопала подругу по плечу, включила бодрую музыку на магнитоле и поддала газу.

Люська новый план, конечно, одобрила, но поучаствовать в его исполнении не смогла, потому как не захотела пополнить ряды безработных. За час до тренинга Таня явилась в здание, просочилась мимо охранника за угрюмым мужчиной, залипшим в смартфоне. Она не знала до конца, как именно провернет свою аферу, – а иначе ее задумку обозвать было невозможно, – но за несколько часов без сна накидала несколько вариантов.

На ее пути к проектору стояли трое: Байгозин, Леночка и Красков, будь он неладен. Байгозин представлял наименьшую угрозу из всех. Таня знала его привычки едва ли не лучше, чем свои собственные. Удивительно, как быстро люди, вкусившие VIP-благ, придумывают себе вещи, без которых нельзя обойтись. Если вода – то только швейцарская, если яйца – то исключительно пашот, и попробуй только нарушить технологию. Смузи – черная смородина, ананас и веточка базилика. Шоколад – бельгийский с мятой. На худой конец – с черным перцем. Все остальное просто не имеет права носить гордое название шоколада. Так, подкрашенный маргарин для холопов.

Даже в те времена, когда Таня была без памяти очарована своим кумиром, она порой думала, что попади Байгозин на необитаемый остров, то помер бы на второй же день от голода и жажды. Просто потому, что в местной воде не нашлось бы достаточного количества пузырьков и минералов, а фрукты бы никто не подал ему нарезанными на идеально симметричные ломтики.