Жду и верю - Кей Мортинсен

– Вы, конечно, мой гость, – сказал он высокомерно, – но я попросил бы вас не задевать моих сотрудников, особенно женщин. Здесь нет слуг. Возьмите сами кофе. Вы не инвалид… пока.

Эжени выбежала из комнаты. Андре последовал за ней. Она влетела на кухню. Андре хотелось утешить ее, поцеловать. Он обнял ее за плечи, прижал к себе.

– Этот самоуверенный, бесчувственный наглец относится к женщинам, как к людям второго сорта, – проговорил он.

– Я поняла это.

Надо было, не дав ей опомниться, припасть к ее губам долгим поцелуем. Немного переведя дыхание, он попытался собраться с мыслями.

– Мои сотрудники презирают Поля, у него шанс получить здесь работу, как у графа Дракулы.

– Он раньше таким не был, – защищалась Эжени. Ей не хотелось, чтобы Андре заподозрил ее в такой чудовищной неразборчивости.

– Может быть, потому, что у тебя раньше было приданое? – предположил он.

– Еще один золотодобытчик, – пробормотала Эжени.

– Не говори так. И прошу тебя, останься у нас. Ты всем очень понравилась.

– Спасибо!

– Вот договор, там указаны твои права и обязанности, посмотри и подпиши. Мы будем обсуждать с тобой каждую неделю твой план работы. Тебе не обязательно находиться здесь полный день. Я думаю, у тебя останется время на посещение бабушки.

– Я тронута твоей добротой и вниманием. Здесь недалеко есть санаторий. Я тебе говорила, что хочу отправить туда бабушку после выписки из больницы. Санаторий находится на берегу озера. Ей там понравится. – Эжени прикрыла глаза, будто представляя все, о чем говорит. – Когда она поправится, мне с ней надо будет о многом поговорить. Я думаю, она изменит свое отношение к тебе.

– Я бы так и сделал на ее месте!

– Ты дорого заплатил за свои нынешние убеждения.

– Скорее всего, ты права. – Он слабо улыбнулся. – Я надеюсь, с твоими убеждениями все в порядке. Что касается Поля… Думаю, ты его не любишь.

– Похоже, что это так. – Она вздрогнула. – Мне очень жаль, что он испортил вечер. Он просто самодовольный выскочка и болтун.

– Ну, может, у него есть хоть какие-то достоинства?

Эжени сморщила нос.

– Думаю, есть. Он ничего от меня не требовал, кроме…

– Кроме чего?

– Он просил меня шить для него и его друзей по бизнесу.

– Гм. Ты предпочитаешь нетребовательные отношения?

– Думаю, да.

– Даже сейчас?

– Давай оставим мою личную жизнь в покое! – раздраженно ответила Эжени.

– Поль сюда больше не придет, – предупредил ее Андре.

– Он и не захочет, – проговорила она. – Наша помолвка расторгнута. Если точнее, он меня бросил.

– Он – что?

– Что слышал.

– Ты сердишься?

– Сержусь? Да я просто киплю от негодования! Я вышла с Полем, чтобы отказать ему, но он сделал это первым. Он сказал, что разрывает нашу помолвку, потому что я не могу приумножить его состояние.

– А что ответила ты?

– У меня не было слов! Правда, потом я ответила, что не предполагала, в чем заключается моя роль. Я ведь рождена в двадцатом, а не в девятнадцатом веке. Поль сказал, что мне многое еще придется узнать о мужчинах. – Эжени остановилась. Она вся дрожала от негодования. – Он не прав, я достаточно поучилась за свою жизнь!

Но не со мной, подумал Андре. Теперь она будет на воду дуть.

– Надо успокоиться, жить сегодняшним днем, – пробормотал Андре, придвигаясь ближе к ее бедру.

– Хорошо. Мне только нужно пар выпустить.

– Разбить пару бокалов? Вряд ли это поможет! – сказал он, кладя руки на ее узкую талию и разворачивая к себе. – Я знаю лучший способ снятия стресса.

Эжени даже сразу не поняла, что произошло. Ее тело прогнулось назад, и Андре увидел испуг в ее глазах. Он рывком притянул ее к себе, и она затрепетала в его руках. Он почувствовал, как кровь с бешеной скоростью запульсировала в его жилах. Андре прижался к губам Эжени, игнорируя ее слабый протест.

Она с каким-то отчаянием ответила на его поцелуй. Он застонал, его руки начали гладить ее упругие ягодицы, все крепче прижимая ее к своему голодному лону.

Андре жадно покусывал мочки ее ушей, целовал глаза, проводил кончиком языка по линии губ до тех пор, пока ее дыхание не стало прерывистым и горячим. Он гладил Эжени по ее рыжим волосам: волосы, точно шелк, скользили между его пальцев.

Его пальцы, скользнув по длинной шее, остановились на выпуклости груди.

– Нет! – прошептала она. Но ее тело, кричало «да». Она судорожно прижималась к нему, все более воспламеняя его. Когда его проворные пальцы легко коснулись ее соска, она застонала.

– Эжени, – прошептал Андре, задыхаясь от возбуждения.

Внутри Эжени, казалось, все взорвалось. Она забыла обо всем на свете. Для нее сразу исчезло все: страх, отчаяние, сомнения. Были только жаркие, ищущие губы, ласковые сильные руки и безграничная нежность. Эжени таяла в руках Андре, боясь расплавиться от желания. Он что-то шептал, целуя ее то легко, едва касаясь, то отчаянно крепко…

Он ласкал ее грудь, и это приводило ее в неистовство. Она открывалась точно цветок навстречу Андре.

Эжени совсем не возражала, когда он развязал шнуровку и осторожным движением снял с нее платье. Безрассудно и смело она прижалась к нему обнаженной грудью.

– Боже, как ты прекрасна!

Ей нравилось, когда он говорил таким хриплым, срывающимся голосом.

Андре наклонил голову и захватил губами трепещущий сосок. Эжени закрыла глаза, млея от его сладких прикосновений.

Это как раз то, что люди называют сексом, подумала она туманно. Невероятные волны удовольствия захлестывали ее. Ей захотелось ощутить прикосновение его обнаженного тела к своему. Дрожащими пальцами она стала расстегивать пуговицы на его рубашке.

Его голубые глаза потемнели. Андре отстранил ее руку и рывком стянул с себя рубашку. Эжени с трепетом прикоснулась к его широкой груди. Андре задрожал и откинул назад голову, словно ее нежность была невыносима. Затем он шагнул к большому столу и одним движением сдвинул в сторону стоявшие на нем блюда с десертом. У Эжени застучало сердце, пересохло во рту.

Она попыталась остановить Андре, пока еще не поздно. Но вдруг с беспощадной ясностью поняла, что хочет его до звона в ушах, что она просто умрет, если он не возьмет ее сейчас же, немедленно. Она никого так прежде не хотела.

Андре подошел к ней и, обхватив ладонями ее лицо, стал целовать отчаянно, словно боясь, что она уйдет. Эжени впервые поняла, что такое глубокий, чувственный поцелуй. Андре угадывал все ее сокровенные желания.