Черный, как смоль - Салла Симукка

Это звучало честно. Но Белоснежка не была уверена, можно ли теперь кому-то доверять. Она перевела взгляд на Сампсу:

– А ты?

– Прочитал сообщение, которое тебе пришло. Ты не сразу проснулась. А когда все-таки проснулась, я притворился спящим и пошел за тобой. Я чуял, что у тебя есть кто-то еще. – Молодой человек сначала выглядел подавленным, но затем угрожающе поднял подбородок. – И, как вижу, я был прав. Ты пришла на встречу с этим типом.

Сампса выделил последнее слово пренебрежительным тоном и указал головой на Огонька.

– Нет, – сказала Белоснежка.

– Почему же тогда? – не поверил ее бойфренд.

Девушка не ответила. В голове у нее все перепуталось.

Говорил ли Огонек правду? А Сампса? Кто из них Тень? Может, они заодно? Один сюжет на двоих?

– Не важно, почему я здесь, но тебя это точно не касается, – прокомментировала она слова Сампсы.

Тот повернулся к Огоньку и шагнул в его сторону, приблизившись к нему почти вплотную.

– Не забывай, что Белоснежка – моя девушка, – сказал он.

– Которая целовалась со мною пару дней назад, – не остался в долгу его соперник.

Сампса взглянул на нее, как бы спрашивая, правда ли это. Девушка не ответила. Ее взгляд тем не менее сказал молодому человеку достаточно. Сампса толкнул Огонька.

– Уйди из нашей жизни! – закричал он. – Ты уже однажды бросил ее. Твой шанс упущен!

Огонек криво усмехнулся и легонько, как будто играя, толкнул его в ответ:

– Для настоящей любви это неважно. Мы с Белоснежкой созданы, чтобы быть вместе. Это судьба.

– Ты швыряешься громкими словами, потому что знаешь: нет в тебе ничего мужского, чтобы оставаться с Белоснежкой, – заметил Сампса.

– А не подходящий ли это момент, чтобы выяснить, кто из нас – настоящий мужчина?

И они одновременно бросились друг на друга.

Оба осыпали друг друга ругательствами, в промежутках между которыми было слышно, как каждый из них утверждает, что Белоснежка на самом деле любит именно его. Девушка смотрела на это шоу смертельно уставшим взглядом, как будто сквозь стекло. Она ни за кого не болела и никому не желала поражения. Драка казалась ей бессмысленной и тупой. Ребячеством.

– Я больше так не могу, – вздохнула наконец Белоснежка. – Да бейте себе морды здесь хоть до конца света! Я ухожу. И следить за мной бессмысленно.

Затем она бросилась бежать, не оглядываясь назад. Ей хотелось, чтобы уставшие мышцы напряглись и понесли ее вперед еще быстрее. Хотелось, чтобы морозный воздух сжал легкие. А еще хотелось знать, что сможет рассеять в ее голове этот туман неопределенности.

Может ли человек настолько сойти с ума, что сам он этого не поймет? Или это как раз самый распространенный способ сойти с ума? Что, если она на самом деле потеряла связь с реальностью? Если она все это придумала? И никаких писем не было? Никаких сообщений? Никакого преследователя? Что, если все было лишь у нее в голове?

Ее собственное безумие.

Белоснежка запрыгнула на забор, вцепилась в него руками и ногами и перелезла, после чего снова пустилась бежать.

Около Мусталахти кто-то крикнул ей:

– Эй, детка, пошли-ка с нами, потусим!

Компания подростков, судя по гномьим колпачкам и красным носам, скорее всего, празднующих Рождество. Девушка помчалась дальше. Ей хотелось убежать от всего: от жизни и от сумасшествия, которое теперь управляло ею.

Она так и не получила никакого ответа. Личность Тени осталась загадкой.

Когда Белоснежка открыла дверь, она хотела лишь рухнуть на пол и заплакать. Сколько же может вынести один человек? Сколько ему надо пережить, чтобы окончательно сойти с ума? Когда наступит предел, и он развалится?

Девушка была не в себе и не замечала ничего вокруг, поэтому слишком поздно поняла, что в доме чувствуется запах, которого там раньше не было и не должно было быть. А когда она заметила это, ее рука была уже заломлена назад, а рот – заткнут кожаной перчаткой. Еще мгновение – и ее рукав засучен.

Последнее, что помнила Белоснежка, – это укол острой иглы в голую руку и что-то, проникающее в ее вену.

И мир окутала чернота.

Твоя душа настолько же черная, как и моя. Черная, как смоль…

Тень то приближалась, то удалялась. Ее очертания двигались и были нечеткими. Ее обладателя невозможно было схватить.

Белоснежка попыталась вглядеться в полумрак повнимательнее. Но все было так туманно… Голова болела, а конечности казались тяжелыми, как бывает в самых черных кошмарах. Веки снова желали закрыться, но девушка заставила их быть открытыми.

Она поняла, что лежит на спине, и попробовала пошевелить левой рукой: оторвала ее от тела и наткнулась на преграду. То же самое случилось и с правой рукой. А потом Белоснежка смогла чуть-чуть поднять руку вверх, чтобы убедиться, что над животом у нее тоже есть какой-то барьер. Странно…

Она все же попробовала оглядеться, посмотрела по сторонам, а затем вверх. Может быть, ей и удалось бы что-то разглядеть, если бы все вокруг не было окутано туманом. Туман был у нее перед глазами, туман был в ее мыслях, и никто не пытался помочь девушке, не пытался ничего прояснить ей.

– Долго ли, коротко ли, она открыла глаза.

Голос доносился откуда-то сверху. Он принадлежал движущемуся расплывчатому силуэту. Белоснежке показалось, что этот голос знаком ей, но она не могла понять, чей он.

– Я знал, что ты сильнее сказочной принцессы, – объявил незнакомец. – Никакой яд не будет долго на тебя действовать. Ты борец. Ты борешься всю жизнь. Ты и со мною храбро сражалась. Я не видел твоего страха. И ты никому не рассказала обо мне.

Туман начал потихоньку покидать голову пленницы. Она наконец поняла, что мешало ей двигать руками и ногами, что не давало даже медленно шевелиться. Она на школьной сцене. В гробу. В хрустальном гробу из пьесы.

– Но сейчас твоя битва окончена, – продолжал голос Тени. – Тебе больше не надо бороться. Ты можешь полностью отдаться мне и стать моей.

Белоснежка попыталась сесть. Ей казалось, что все ее жилы заполнены жидким свинцом, который не давал ей нормально двигаться. Голова девушки ударилась о стеклянную крышку гроба. Она напряглась, заставила себя поднять руки и попыталась вытолкнуть крышку.

Это должно было быть просто. Она это знала. Она делала это на репетиции раз за разом. Но крышка не двигалась.

– Ах, моя маленькая Белоснежечка! – воскликнул ее тюремщик. – В жизни иногда случаются сюрпризы. Все пошло не так, как ты себе представляла. Раньше из хрустального гроба было так просто выбраться… Но это не пьеса. Не сказка. Это реальность. А в реальности крышка гроба крепко прикручена.