В объятиях ночи - Серена Паркер

— Так вы бабушка? — крайне удивилась Шейла. На вид женщине было не больше тридцати пяти лет. — Не может быть!

— Почему не может? Кстати, меня зовут Соня. А вас?

— Шейла.

— Так вот, Шейла, я родила дочь без мужа, когда мне было всего восемнадцать. К счастью, мои родители проявили мудрость, дочку мою взялись воспитывать сами, а меня отправили учиться. И я пропустила материнские радости. Дочка последовала по моим стопам и тоже родила дочь, которой уже пришлось заниматься мне. Через два года она благополучно вышла замуж за отца девочки, а потом у них родились вот эти близнецы. — Она показала спицами на мальчиков. — Вот так я и стала многодетной бабушкой в сорок лет. Вы не представляете, сколько радости я получаю от них!

Шейла вспомнила, что больше недели не звонила своим родителям. Вот с кем ей нужно посоветоваться, рассказав о предложении, которое сделал ей Грег. А как было бы замечательно, если бы они смогли приехать сюда, думала она, глядя, как льнут к Соне ее внуки. Если бы не состояние здоровья отца, они могли бы прилететь сюда. В коттедже комнат хватает. Она приложила ко лбу ладонь и посмотрела вдаль, туда, где заканчивался пляж и высились грозными стражами скалы. Даже отсюда было видно, как бьются об их подножия волны и в рассыпающихся пенистых брызгах вспыхивают на солнце радуги. «Океан — это загадочный древний мир, существовавший задолго до появления на земле первых людей», — вспомнила Шейла слова Грега, сказанные им девочкам за завтраком. Грозный непостижимый океан. Шейла пыталась проникнуть взглядом за бескрайний горизонт. Нигде не доводилось ей видеть такого простора, если не считать неба. Две стихии сливались на горизонте, притягивая к себе и пугая.

Вот так и любовь манит нас и пугает своей непостижимостью, подумала Шейла и вернулась мыслями на грешную землю, услышав крик Холли.

— Что? Доченька, что с тобой? — Шейла схватила на руки девочку, которая терла кулачками глаза.

— Наверное, песок в глазки попал, — забеспокоилась Соня. — Надо срочно промыть. У вас есть обычная вода в бутылке?

— Да, спасибо. — Шейла пошла к своему тенту. Одной рукой она несла Холли, а второй вела за собой Алину, которая упиралась, не желая расставаться с новыми друзьями. — Алина, у Холли болят глазки! Ты должна пожалеть ее. Завтра мы снова придем на пляж и ты увидишь своих друзей.

— Сегодня воскресенье и очень жарко, — сказал Грег во время завтрака, — на пляже будет слишком людно. Я попросил миссис Джонсон присмотреть за детьми до ланча. А мы с тобой можем отправиться на экскурсию. Прошло полторы недели, а ты еще нигде не была, кроме пляжа. Нам с тобой положен выходной. Ты любишь фотографировать?

— Фотографировала, когда еще училась в школе, — ответила Шейла смущенно. Ее растрогала заботливость Грега.

— Мы проедем на машине вдоль побережья к дальним скалам. Оттуда открываются потрясающие виды, которые так и просятся на пленку.

Фотоаппарат оказался простым в обращении. Шейла увлеклась поисками необычных ракурсов, без конца щелкала затвором, прыгая с камня на камень.

— Осторожнее! — предупредил ее снизу Грег. В этот момент он стоял на двух камнях, широко расставив ноги, и балансировал руками. — Не все камни здесь устойчивые, можно здорово навернуться.

Шейла поймала его напряженное лицо в объектив и щелкнула.

— Ах ты бессовестная хитрюга! — крикнул он, поднимаясь к ней. — Не переводи пленку на меня! Надо еще сфотографировать, когда доберемся на вершину, бьющиеся о скалы волны и пейзажи в долине.

Но Шейла вошла во вкус и продолжала делать кадр за кадром, направив объектив на Грега. И только когда он приблизился к ней с угрожающим лицом, хихикнула и быстро полезла выше. Далеко уйти ей не удалось. Левая босоножка застряла между камнями, она упала и вскрикнула, но не от боли. Сильные руки Грега обхватили ее за талию и легко приподняли над камнями. Нога осталась целой и невредимой, только руки получили легкие царапины при падении.

— Попалась? — засмеялся Грег после того, как проверил ее ногу и осмотрел царапины. Держа Шейлу за талию, он загляделся на ее раскрасневшееся лицо, прикрытое от солнца полями соломенной шляпы. — Ты загорела, — сказал он, переводя взгляд на вырез в ее майке. — Тебе идет загар, — добавил он.

Шейла затаила дыхание, когда он прижал ее к себе.

— Фотоаппарат, — выдохнула она, чувствуя, как в ней поднимается волна желания.

— Что с ним могло случиться? — спросил Грег, выпуская Шейлу из рук. — С ним все в порядке. Но все равно тебя следует наказать, как наглого папарацци!

Не успела Шейла опомниться, как ее бедра оказались прижатыми к бедрам Грега, а рот закрыт его жарким поцелуем. Она сразу обмякла в его руках, всем телом прильнув к нему. Как она хотела его! Желание, которое вызывал в ней Грег, поражало ее своей силой. Он возвышался над ней, суровый как скала, восхождение на которую требовало от нее жертвы. Руки Грега ласкали ее тело. Тяжело дыша, он принялся, словно в лихорадке, целовать шею, грудь, видневшуюся в глубоком вырезе майки. Потом он внезапно замер, уткнувшись лбом в ее волосы.

— Я опять веду себя глупо, — пробормотал он, пытаясь отстранить Шейлу, что было нелегко сделать. — Никаких глупостей, пока ты не согласишься выйти за меня замуж. — Он сел на камень.

Шейла перевела дыхание, но голова плыла, ноги не держали. Пришлось последовать примеру Грега и сесть рядом. Значит, он продолжает стоять на своем, подумала она. Возможно, Грег прав, им выпал второй шанс в жизни создать семью? С Кевином семьи не получилось, не было и страсти. Зато была настоящая любовь, в понимании Шейлы. С Грегом она имеет двоих детей, взаимную страсть, но нет любви.

— Вторая попытка? — неловко засмеявшись, спросила Шейла.

— Неважно какая! Ты знаешь, о чем я говорю, — сказал Грег с некоторым раздражением в голосе. — Мы решаем таким образом жизненно важную проблему. У нас двое детей, и мы должны определиться, как жить дальше. На нас лежит огромная ответственность. — Он помолчал. — Разлучить девочек уже невозможно. Надеюсь, ты и сама это хорошо понимаешь. Есть только один-единственный выход, Шейла.

Шейла поняла только одно из его слов: Грег теперь не намерен отдавать ей ни Алину, поскольку она рождена его любимой женой, ни Холли, которую любит, как свою родную дочь, больше трех лет, и не может с ней расстаться.

— Хочешь лишить меня и Алины и Холли, не так ли? — произнесла она вслух, не решаясь взглянуть на него.

— Нет, — сказал Грег, — именно этого я хочу избежать.

— Но ты попытаешься сделать это. Если я… если я не соглашусь принять твое предложение. Ты ведь к этому ведешь?

Наступила мертвая тишина. Шейла бросила косой взгляд на Грега. Его лицо словно окаменело. Потом он резко поднялся и отряхнул брюки.

— Не знаю. — Он смотрел на Шейлу сверху вниз с нескрываемым презрением. — Да и кто может знать, куда заведет нас твое бессмысленное упрямство?