Как стать астронавтом? Все, что вам следует знать, прежде чем вы покинете Землю - Терри Вёртс

К тому времени, когда я летал на шаттле, эта проблема уже была решена. Да, астронавты носят подгузники во время запуска, посадки и выхода в открытый космос. Мы находимся в скафандрах так долго, что добраться до туалетного отсека невозможно, а обезвоживание небезопасно, поэтому летные врачи рекомендуют нам пить много воды и надевать подгузники. И, как все остальное, что мы делаем в космосе, этот навык требует тренировки.

В качестве астронавта мне пришлось делать много нетривиальных и трудных вещей. Выучить русский язык. Отрабатывать навыки выхода в открытый космос. В течение двух десятилетий слушать дурацкие шутки типа: «Хьюстон, у нас проблема». Но самым сложным для меня стало умение мочиться в подгузник, лежа на спине. Находясь внутри космического шаттла или «Союза», готовых к взлету, вы в течение нескольких часов лежите на спине, и именно тогда вам не хочется испытывать стресс из-за того, что у вас полный мочевой пузырь и вы не можете его опорожнить. Поэтому в самом начале подготовки мне дали подгузник и велели идти домой, лечь в ванну и помочиться в него. И боже мой, как же это было трудно – это просто неестественно! Ваш мозг кричит: «Сдерживайся!», а вам нужно расслабиться и выпустить жидкость. Более того, если подгузник не подобран по размеру, ваши спина, шея и волосы окажутся пропитанными теплой мочой. Важно обеспечить хорошую посадку подгузника по фигуре по меньшей мере.

Единственный раз, когда я на самом деле воспользовался подгузником, был во время выхода в открытый космос. Во время запуска, приземления и бесчисленных тренировок в шаттле и на корабле «Союз» у меня все было хорошо. Мочевой пузырь был достаточно прочным, и операции с подгузником мне не требовались. Тем не менее из-за больших физических нагрузок для выхода в открытый космос мой организм должен был быть достаточно увлажненным. Поэтому я выпил много жидкости перед этим. Одеваясь, мы проходим протокол предварительного дыхания. Для этого мы надеваем на лицо маску со шлангом, чтобы вдохнуть стопроцентный кислород прежде, чем наденем скафандр. Именно с этой маской на лице я совершил свой последний поход в туалет.

Несколько часов спустя я сидел в шлюзовой камере и ждал, пока давление воздуха упадет до нулевой отметки. Именно во время этого ожидания, как раз перед выходом в открытый космос, я торжественно «освятил» свой подгузник. Я подумал, что мне может захотеться в туалет в любой момент моего пребывания в открытом космосе, и будет лучше, если я позабочусь об этом важном деле во время затишья перед бурей, расслабляясь в течение двадцати минут, ожидая, когда весь воздух будет выкачан из шлюза. Этот прием сработал хорошо; я пользовался подгузниками три раза, перед каждым из моих трех выходов в открытый космос. И мне ни разу не приходилось пользоваться ими, когда я был снаружи и выполнял сложную задачу, потому что даже незначительный перерыв потребовал бы неудобного для меня вызова на землю. «Хьюстон, постой, я выйду на связь через несколько минут. Я дам вам знать, когда буду готов продолжать». Я был рад, что этого вызова по радиосвязи мне так и не пришлось сделать.

Интересные туалетные истории, связанные с полетами в космос, происходили не только с использованием подгузников. Говорят, что Юрий Гагарин, первый человек, побывавший в космосе, попросил сделать остановку, чтобы сходить в туалет, по пути к стартовой площадке на космодроме Байконур 12 апреля 1961 года, и облегчился на колесо автобуса, в котором находился его экипаж. Так у русских космонавтов появилась своеобразная традиция – перед очередным полетом следовала остановка автобуса, и космонавты делали «свои дела». Считалось, что после этого старт ракеты с космическим кораблем будет успешным. Для меня как для мужчины это не было слишком сложным делом, хотя русский скафандр «Сокол» застегивается на молнию сзади, что делает его не слишком удобным для таких дел. Поэтому приходилось проявлять находчивость. Женщинам приходилось еще сложнее. Я никогда не спрашивал, не понимал и даже не хотел понимать, как они справлялись с этим. Мы, парни, просто делали то, что нам требовалось, и позволяли нашим соплеменницам делать то, что им было необходимо. Традиции соблюдались.

При запуске космического шаттла была одна очень интересная традиция. Стартовая площадка находится на высоте 60 метров, это пол, по которому экипаж идет от лифта до орбитального корабля. Очередность захода членов экипажа в шаттл строго регламентирована. На площадке был установлен телефон, по которому члены команды могли позвонить своим семьям перед тем, как попасть на борт шаттла, или в последнюю минуту заказать пиццу для руководителя стартовой команды. В Центре управления запуском эта сцена повторялась неоднократно на протяжении многих лет: «Тук-тук-тук», пицца “Доминос”, у нас доставка для Майка Лейнбаха». На площадке также был туалет, что было большим облегчением для нас. (Шутка!) В скафандрах астронавтов шаттла молния располагалась спереди, а в русском скафандре – сзади. Мы назвали эту молнию в наших скафандрах «челюстями смерти» – большая, промышленная, специальным образом сконструированная так, чтобы она сдерживала давление воздуха. Не буду вдаваться в подробности, воспользуйтесь своим воображением. Думаю, вы не хотели бы потерять контроль над застежкой этой молнии и позволить ей случайно упасть, пока вы были в середине процесса. Это могло бы иметь гигантские и необратимые последствия для потенциального будущего потомства.

Я всегда любил пошутить. Поэтому однажды, когда один из товарищей по команде вошел в туалет на стартовой площадке перед посадкой в «Индевор», я дал ему несколько минут, чтобы он мог расстегнуть «челюсти смерти», а затем громко постучал в дверь. Думаю, что у моего бедного приятеля случился сердечный приступ в тот момент, но это действительно заставило рассмеяться не только меня, но и его в конце концов, через несколько недель после того, как мы вернулись на Землю. Я уверен, что когда-нибудь, когда я меньше всего буду ожидать этого, мне отплатят той же монетой. Но это был беззаботный момент, который позволил отвлечься от невероятно опасной вещи, которую мы собирались сделать, – полететь в космос на космическом корабле весом в две тысячи тонн.

Не каждая деталь жизни космонавта покрыта славой. На самом деле некоторые детали совершенно обычны. Но, в конце концов, это истории, которые делают нас людьми. И на случай, если вам интересно узнать, кто помимо меня пользовался подгузником. Я вам отвечу, что не знаю. Я никогда не слышал об этом и просто не могу представить, что это происходит, если только не в самых сложных обстоятельствах. Вы сделаете все, что в ваших силах, чтобы предотвратить эту ситуацию. Итак, каков вопрос, таков ответ.

Когда я был кандидатом в астронавты (ASCAN), нас привезли во Флориду, чтобы посмотреть на будущие стартовые площадки. Во время этой поездки мы посетили базу ВВС США на мысе Канаверал, расположенную рядом с космическим центром имени Кеннеди (КЦК) основной американской стартовой площадкой на восточном побережье, дополнением к которой служит военно-воздушная база Ванденберг на западном побережье. После аварии «Челленджера» в 1986 году Министерство обороны прекратило использовать космические корабли для выполнения военных миссий, и с того времени шаттл базировался исключительно на мысе Канаверал, где работали военные и гражданские специалисты, которые занимались подготовкой и обеспечением запусков кораблей. Они составляли прогнозы погоды, отвечали за проведение спасательных операций, логистику и еще одну очень важную, но малоизвестную деталь – красную кнопку. Но об этом немного позднее.