Охота на шакала - Сергей Зверев

В то время, пока Николай в соответствии со своей ролью радушно демонстрировал все богатства своего плавсредства, втайне обливаясь холодным потом и всерьез рассматривая нехорошие по отношению к представителям власти варианты, его боевая подруга без дела не сидела. Катерина, проявляя максимум оперативности, успела перепрятать оружие и спецсредства. Все то, что могло привести к кровавой развязке на судне или как минимум донельзя развенчать кришнаитство молодых людей, она убрала подальше. Компромат она успела засунуть в прорезиненный мешок и опустить за борт. Ну, а веревка, привязанная к кольцу пониже ватерлинии, надежно скрывала концы.

– Однако, – протянул сержант, немного отодвинувшись назад.

Сидя на корточках, он с некоторым изумлением продолжал обозревать нежданное открытие. На лице полицейского появилась улыбка, а рука его расслабившегося коллеги снялась с кобуры.

«Слава богу, – пронеслось в голове Зиганиди, – обошлось ведь без крови».

Отмякшие блюстители закона и не подозревали, что находились на волоске от того, чтобы отправиться туда, где закон – один для всех, на все времена.

– Смотрю я на вас, господа полицейские, и мне кажется, что вы тут покойника хотели найти. Или двух, – хохотнула Сабурова, – что, не так?

– Нет, конечно, – замялся сержант, – но… что это?

– Это святые вещи, – важно пояснила Катерина, – это то, что для нас является самым ценным. У каждой веры есть свои символы, есть свои высшие ценности. Они перед вами.

Сержант прищурился, глядя на то, что, по его мнению, было лишь бесполезным хламом.

– Вы ничего плохого только не подумайте, – затараторила Сабурова, – сами же видите: мы оружие не прячем. Только верой ведь и живем. А святыни прячем от чужих глаз. Ведь как бывает – к одному человеку обратишься, он тебя и выслушает, и поможет. А другой, наоборот, готов на тебя с ножом наброситься.

– Это точно, – произнес сержант.

По поводу ножа и веры – чего уж тут далеко ходить, как раз недавно одна такая история у них и случилась. Фанатики одной из сект, подававшие себя «настоящими борцами за веру», убили христианского священника-миссионера. Тот, проповедуя слово Божье, выполнил свою миссию до конца – был распят на поставленном специально для него кресте.

Зиганиди с невероятным облегчением видел, как расслабились их гости, как руки забыли о предосторожности и оставили в покое кобуру, как, наконец, их общение перетекло в совершенно другую плоскость.

– Ну, хорошо, – подал голос первый полицейский, – а в чем ваша вера вообще заключается?

– Охотно объясню, – ослепительно улыбнулась Катя, начав лекцию.

«Во дает! – изумлялся Николай, слушая, как его коллега с пылом и жаром вещает на темы, от которых она была еще совсем недавно безгранично далека. – Сразу видно, что книги-то изучила получше меня».

– …все-все-все! Достаточно, господа, – полушутливо, полусерьезно в протестующем жесте поднял руку сержант. – Я чувствую, еще немного, и вы меня в свою веру обратите…

– Мы только помогаем человеку найти его истинный путь, – изрек Зиганиди. – Перед вами лишь проводники Божьего разума, не более.

– Ладно, ладно. Я, во всяком случае, вижу, что вы ребята положительные, и все вопросы к вам снимаются.

– Не все, – вклинился в беседу второй полицейский.

Присутствующие вопросительно повернулись к нему.

«Неужели еще что-то? – нахмурил брови Зиганиди. – У меня лично нервы уже на пределе…»

– Водички у вас не найдется? – прояснил ситуацию представитель правопорядка. – Жара.

– Да, конечно, с нашим удовольствием! – отозвалась Сабурова.

– Я надеюсь, вы на нас не в обиде? – поинтересовался сержант, делая глоток ледяной минералки. – Мы ведь для вашей же безопасности работаем. Сигнал поступил – значит, надо его проверить.

– А какой сигнал-то? – уныло спросил кришнаит Коля.

– Так круизер ваш похож на тот, который ищем. Впрочем, таких, похожих, столько, что…

– Вообще-то у нас народ спокойный, – рассуждал его подчиненный, – туризм приносит очевидный доход, поэтому большинство в нем заинтересованы.

– Но мы-то не туристы, – напомнила Сабурова. – Или не совсем туристы.

– Это точно, – скептично оглядел полицейский красавицу, завернутую в балахон.

«Чем только люди не занимаются! – думал он. – Такая шикарная девочка, а крыша и у нее… того».

Катерина же всеми силами старалась произвести на окончательно успокоившихся гостей максимально хорошее впечатление. Она шутила, смеялась, обнажая белоснежные зубы, рассказала несколько смешных случаев из их вымышленной «практики».

– Что же, – наконец приподнялся сержант, одергивая форму, – у вас хорошо, но нас ждет служба. Мы же на работе, и у нас ее выше крыши.

«Ну да, еще бы, – думал Зиганиди, – больших бездельников еще поискать».

В это же самое время из его уст звучали сожаления о том, что у них «было так мало времени поговорить о вечном». Через пять минут кришнаиты смотрели вслед удалявшемуся катеру.

– Да, – протянул Николай, – давненько мне так нервы не щекотали…

– Я и вижу: еще мгновение, и ты на этих двух так и набросишься, – ответила Сабурова, – видок у тебя был еще тот. Смотрю я и думаю: покатятся сейчас буйные головушки занзибарских правоохранителей, и навсегда запомнят на этом благословенном острове, что за злодеи эти кришнаиты.

– А что прикажешь делать в таких случаях? – обиженно отмахнулся Зиганиди, – Предупреждать надо!

– Ты меня вообще на руках носить должен за то, что я сделала…

Все было хорошо, только где теперь искать гражданина Пятакова?

То, что случилось с Виталием, вообще не укладывалось ни в одну схему. Иногда такое случается – в расклад вдруг вмешивается абсолютно непредусмотренная деталь, меняющая все.

Тот самый адвокат Сайкс, вызвавший вполне оправданные подозрения, все-таки вытащил Саблина из-за решетки. И ситуация прояснилась. Залог за Боцмана внес человек, с которым он даже не был знаком, более того – не подозревал о его существовании. Им оказался некто Николай Мельниченко, занимавший должность почетного консула Украины в Занзибаре.

Почетный консул – должность своеобразная. Он хоть на дипслужбе и не состоит, но некоторые консульские функции все же выполняет – часто символические. Мельниченко постарался, чтобы заключение «гражданина Грицука» оказалось как можно более кратковременным, он же и прислал оплаченного адвоката.

Биография Николая Мельниченко была не совсем обычной для консула, пускай и почетного. Он не учился на международника, да и с дипломатией большую часть своей жизни ничего общего не имел. Натуральный донецкий «браток Мельник» из «партии районов» пять лет тому назад оставил родную Украину по причине неладов с законом. Оказавшись в далеком Занзибаре, сменил гражданство. А когда на родине сменилась власть и та самая «партия районов» оказалась на коне, бывшие дружки не забыли Мельниченко, сделав его тем самым почетным консулом на Занзибаре – и прикольно, и престижно.