Королева демонов - Дэвид Аллен Дрейк

— Пускай Сестра сожрет твое сердце! — орал мужчина, барахтаясь вместе со своей дубиной. Из-за этого сеть стягивалась еще сильнее. Меч здесь тоже не помог бы; разве что очень узкий и изящный клинок.

Так что спустя пару минут оба вора бились, словно мухи в паутине.

Илна осторожно приблизилась и подняла дубину, которую ее владелец попросту уронил. Теперь он бессильно пытался разорвать сеть обеими руками. С таким же успехом можно было попытаться расшатать стены здания.

— Вы явились в мой дом, — начала Илна. — И собирались удрать с моими вещами. Теперь еще и сеть захапали. Я хочу, чтобы вы подползли к окну и выпрыгнули отсюда.

— Ах ты, сука тупая! — взвизгнул один из воров. — Лучше отпусти нас, не то…

Илна двинула его в лоб его же собственной дубиной. Крепкая древесина издала гулкий звук, стукнувшись о голову владельца. Глаза вора едва не вылезли из орбит, тело обмякло, словно мешок. Илна внимательно взглянула на второго вора: — Ну вот, теперь тебе придется поднести своего приятеля к окну и выпрыгнуть вместе с ним. Если будешь стараться, может, и не расшибешься. Понятно?

— Да поможет мне Пастырь! — зашептал в ужасе тот. — Да поможет мне Пастырь!

Он на коленях подполз к окну и даже сумел поднять товарища. И теперь балансировал с ним на узком уступе.

— Наверх и через окно! — услужливо подсказала хозяйка.

Выражение ее лица лучше, чем дубина, подсказало вору, что спорить не стоит. Он спрыгнул с немалой высоты с отчаянным криком. Илна швырнула ему вслед дубинку.

Потом подошла к дверям, поправляя все в комнате, наводя порядок. Опоздай она еще немного, им бы удалось сломать рамку большого станка. Правда, ее можно было бы и починить…

Часть дверей на лестнице открылись. Несколько голов проворно убрались обратно, завидев Илну, но одна неряшливого вида женщина все пыталась распутывать узлы на шее паренька.

— Лучше убирайся, не то задушишь его, — проворчала Илна. Лицо мальчишки стало уже багровым.

— Нельзя так поступать с Майдусом! — заявила тетка. — Он мой племянник.

— Ступай обратно в свой мерзкий хлев, не то я тебе не завидую, — с холодной улыбкой предупредила ее Илна.

Женщина отскочила. Она не стала вмешиваться, даже когда Илна ухватила мальчишку в охапку и понесла в свою комнату.

Здесь она развязала узлы — так же быстро, как и затягивала их, потом смотала шнур в клубок — мало ли, когда еще пригодится. Парнишка, Майдус, лежал, всхлипывая, на полу, растирая горло.

В деревянном сундучке Илна хранила еду, чтобы ее не загадили мухи. Она вытащила из сундучка фляжку дешевого вина, которое использовала для приготовления соусов, и нож с костяной рукояткой. И вернулась к пареньку.

Майдус в ужасе заскулил, когда Илна поднесла к его больному локтю кусочек мягкой ткани.

— Будет больно, — предупредила она, снимая почерневшую повязку. — Сиди тихо, не то будет еще хуже.

— Что ты… — начал было парнишка. Илна, меж тем, сильно сжала пальцами выше и ниже локтя, выдавливая гной.

Майдус только рот раскрыл. Он даже забыл закричать, так сильно удивился. Илна надавила чистым кусочком ткани. Гноя в ране было порядочно, с ноготь большого пальца.

— И это тоже больно, — проговорила Илна, плеснув в рану вина. Майдус задергался и заплакал, вытирая слезы свободной рукой.

Методично работая, Илна забинтовала рану тонкой тканью. Потом перевязала поверх ткани лентой, которую ткала специально для подобных целей. Ей пришлось поискать ее: грабители все в доме перевернули вверх дном.

Илна отступила назад.

— Ну, теперь можешь и встать, Майдус, — произнесла он. — Ступай домой. Вернешься через три дня, и я сниму повязку.

Она улыбнулась, глядя в глаза мальчику.

— Да, пока будет болеть, но зато больше не загноится. В таких случаях жесткое лечение — самое действенное.

Майдус осторожно встал. В коридоре слышались голоса: соседи приглушенно беседовали испуганным шепотом.

— Мы и не знали, что ты волшебница, госпожа, — обратился он к Илне.

— Ты и теперь этого не знаешь, — ответила она. — Но, надеюсь, твои друзья и все их друзья поняли, что с Илной ос-Кенсет шутки плохи!

Она фыркнула.

— И, полагаю, в будущем ты не станешь водиться с теми двумя типами, — добавила она. — Мало того, что ворье, так и украсть-то толком не умеют.

Майдус кивнул. Он взглянул в сторону двери.

— Можно я пойду?.

— Конечно. Но вот еще что. Кому-то нужно присматривать за моей дверью, когда меня нет. Если увидишь что-нибудь подозрительное, приходи и скажи.

— Да, госпожа! — крикнул парень уже в дверях.

— Много не заплачу! — добавила она.

Потом приподняла дверную панель, решив оставить все как есть, пока не позовет плотника сменить петли.

Пусть не во всем мире, пусть не сразу, но она уже начала кое-что менять.

Луна находилась в третьей четверти, когда Кэшел увидел ее, открыв глаза. Но все равно ночи быть еще рано, правда, теперь он уже начинал верить, что провалялся без сознания в течение двенадцати часов.

Он осторожно встал на ноги. Вокруг квакали лягушки. Он усмехнулся. Ага, знакомый звук. Где-то вдалеке послышалось ворчание лягушки-быка: такие водились и в деревушке Барка.

Кэшел посмотрел в ночное небо. Звезды видны не особенно отчетливо. Здесь все еще весна — он понял это по множеству примет: по звукам и по дуновению ветерка.

Если бы у Кэшела был при себе его посох, он бы обязательно погладил деревянную поверхность, просто чтобы ощутить ее. Но посоха не было.

Вдруг среди невысоких деревьев что-то метнулось. Кэшел повернулся на звук.

— Кто бы ты ни был, лучше поздоровайся по-человечески, иначе я решу, что ты хищник, — пророкотал он.

— Я просто проверял, в порядке ли ты, — раздался утробный голос Захага. — Ты пришел в себя, да?

— Выйди, чтобы я мог тебя видеть, — велел Кэшел, тут же успокоившись. Вряд ли есть чему радоваться, когда разговариваешь с обезьяной, но Захага-то уж точно бояться нечего. Знакомая физиономия, пускай даже уродливая.

— Она едва не оторвала мне руки и ноги, когда зашвырнула нас сюда, — пожаловался Захаг, выходя к Кэшелу. Он шел на четвереньках, опасливо поглядывая в сторону деревьев — на случай, если Кэшелу вздумается продолжить драку.

— Тебе нечего бояться, — сообщил Кэшел весьма ядовито. — Ведь и в первый раз не я все это затеял. Но, клянусь Пастырем, примат, только вякни, и я разорву тебя пополам.

— Не надо зубы скалить, — угрюмо произнес Захаг. — Я слишком долго прожил среди людей и забыл, как нужно обращаться с настоящими представителями рода человеческого.