Победитель троллей - Вильям Кинг

Далеко внизу он увидел долины у подножия гор. Падать пришлось бы с огромной высоты — кроны деревьев казались отсюда плесенью на ветхой карте. Падающий орк стал крохотной вопящей зеленой каплей.

Последним усилием воли Феликс попытался перекинуть свое тело через край, сопротивляясь силе потока онемевшими руками. В какой-то момент он уже решил, что ничего не получится, но затем он окунулся в волны потока, барахтаясь в пузырящейся воде.

Он выбрался на берег. Орки после гибели своего вожака рассеялись. Феликс стянул свой облепленный илом плащ, гадая, простудится ли он на холодном горном ветру.

— Слава Сигмару, дело сделано! Нам тут приходилось нелегко, — сказал высокий темноволосый мужчина, начертив в воздухе знак Молота у груди. Он был красив на свой грубоватый лад. Его доспехи, хотя и слегка поврежденные, были великолепны. Пристальный взгляд воина озадачил Феликса.

— Похоже, что мы обязаны вам жизнью, господа, — признал колдун. Он тоже был богато одет. Его порванную робу украшало золотое шитье, и свитки, покрытые магическими символами, специальными кольцами крепились на ней. Его длинные светлые волосы были подстрижены по какой-то особой моде. В середине его ниспадающих кудрей торчал вихор, не похожий, впрочем, на хохол Готрека — покороче и некрашеный. Феликс подумал, что, может быть, это тайный знак какого-то Ордена.

Латник расхохотался.

— Это предзнаменование, Иоганн! Разве бог не сказал, что кто-то из наших древних собратьев спасет нас? Хвала Сигмару! Это добрый знак!

Феликс посмотрел на охотника. Тот развел руками и беспомощно пожал плечами, с циничной насмешкой приподняв бровь.

— Я Феликс Ягер из Альтдорфа, а это мой спутник Готрек Гурнисон, Победитель троллей, — представился Феликс, поклонившись рыцарю.

— А я Альдред Кеплер, известный как Разящий Клинок, Храмовый рыцарь Ордена Пламенных Сердец, — сказал латник.

Феликс вздрогнул от неожиданности. У него на родине, в Империи, этот Орден был известен своей истовостью в религиозных преследованиях гоблинов и тех людей, которых считали еретиками.

Рыцарь указал на колдуна:

— Это мой советник по части волшебства. Доктор Иоганн Цауберлих из университета Нална.

— К вашим услугам, — поклонился Цауберлих.

— А я Юлис Гаскон, воин из Бретонии. Хотя это было много лет назад, — сказал человек в меховой шапке. У него был бретонский акцент.

— Господин Гаскон разведчик. Я попросил его провести нас через эти горы, — сказал Альдред. — Мне предстоят большие дела в Восьми Вершинах Карака.

Феликс и Готрек переглянулись. Феликс знал, что гном предпочел бы, чтобы они путешествовали в одиночестве в поисках затерянных сокровищ древнего города гномов. Однако отказ от общества их случайных спутников только усилил бы подозрения.

— Возможно, нам следует объединить усилия, — сказал Феликс, надеясь, что Готрек думает о том же, о чем и он. — Мы двое тоже направляемся в город в Восьми Вершинах, а эта дорога далеко не безопасна.

— Отличное предложение, — сказал волшебник.

— Без сомнения, ваш спутник идет повидаться со своими сородичами, — сказал Юлис, не заметив острый, как кинжал, взгляд Готрека. — Там все еще сохранилось маленькое поселение имперских гномов.

— Давайте лучше похороним ваших спутников, — поспешно сказал Феликс, чтобы прервать нависшее молчание.

— О чем печалишься, друг Феликс, в такую прекрасную ночь? — насмешливо спросил Юлис Гаскон, дуя на руки, чтобы согреть их на пронизывающем холодном ветру. Феликс закутал плащом колени и протянул руки к маленькому огоньку, разожженному заклинанием Цауберлиха. Он взглянул на бретонца, лицо которого превратилось в дьявольскую маску в свете огня.

— Эти горы холодны и пустынны, — ответил Феликс. — Кто знает, какую опасность они таят.

— И верно, кто знает? Мы сейчас очень близко от Темных земель. Говорят, в них часто гнездятся орки и прочие зеленые черти. А еще я слышал легенды о том, что в этих горах обитают куда более темные силы.

Феликс жестом указал на огонь:

— Вы думаете, разумно привлекать их внимание?

Рядом раздавался храп Готрека и мерное посапывание остальных членов отряда. Юлис повертел головой.

— Это меньшее зло, верно? Я видел, как люди замерзали до смерти в такие ночи, как эта. Если на нас кто-нибудь нападет, то лучше пусть у нас будет огонь — по крайней мере, мы их разглядим. Зеленокожие могут заметить человека в темноте, а мы не можем, правда? Нет, я не думаю, что костер чем-то сильно повредит. Однако мне кажется, что не это тебя печалит.

Он испытующе посмотрел на Феликса. Тот, сам не зная почему, рассказал ему всю печальную историю о том, как они с Готреком присоединились к отряду фон Диела, направлявшемуся в земли Порубежных Князей. Фон Диел и его отпрыски отыскали новые земли, но обрели в них только ужасную смерть. Он рассказал ему и о встрече со своей любимой Кирстен. Бретонец слушал с участием. Когда Феликс закончил рассказ смертью Кирстен, он затряс головой.

— О! В каком жестоком мире мы живем, верно?

— Увы, это так.

— Не грусти о прошлом, мой друг. Его не изменишь, а время, как известно, лечит.

— Только не меня.

Они умолкли. Феликс посмотрел на спящего гнома. Готрек сидел, как каменная горгулья, совершенно неподвижный, с закрытыми глазами и с секирой в руках. «Интересно, — подумал Феликс, — насколько бы гном последовал совету разведчика?» Готрек, как и все гномы, всегда учился на примерах прошлого. Его знание истории определяло его отношение к будущему. Он утверждал, что у людей всегда неточные воспоминания, что у гномов они лучше.

«Может быть, поэтому он так отчаянно ищет свою смерть?» — подумал Феликс. Может быть, его стыд жжет его сейчас также сильно, как и в тот час, когда он совершил преступление, которое теперь должен искупить? Феликс ужаснулся, представив себе, каково это — жить с прошлым, которое столь сильно проникло в твое настоящее, что уже никогда не будет предано забвению? «Я бы сошел с ума», — решил он.

Он прислушался к своей печали и попытался вызвать ее с новой силой. Казалось, скорбь отчасти унялась, стерлась временем — и так оно и будет продолжаться дальше. Но его не утешало понимание того, что рано или поздно он обязательно все забудет, что его воспоминания поблекнут. «Возможно, жизнь гнома лучше», — подумал он. Даже время, проведенное с Кирстен, казалось, потеряло свои живые краски.

Во время дежурства Феликсу показалось, что он увидел какой-то зеленоватый колдовской свет высоко в горах. Когда он посмотрел вверх, то ужаснулся. Луч света бродил по поверхности, как будто искал что-то, очерчивая неясную фигуру человека. Феликс слышал рассказы о демонах, обитающих в этих горах. Он посмотрел на Готрека, решая, стоит ли его будить.

Свет исчез. Феликс наблюдал еще долгое время, но больше ничего подобного не происходило. Может быть, то был отблеск костра, или игра света, или плод утомленного воображения. Однако что-то заставляло его сомневаться в этом.