Это просто игра - Шамиль Шаукатович Идиатуллин

сопляки, вот и рисуют из себя пожилых да крутых. А повзрослее не будут, похоже, никогда. Странно, что Макс себе облик подростка оставил. Значит, остатки мозгов есть. Ну да, меня заманить много ума не надо. Сижу теперь с игроманами безмозглыми, самая компания мне. Застряли в нарисованном мире и довольны – у костерка языками чешут, в море плещутся да дебильные миссии выполняют.

Насколько понял Немакс, асатов было около десятка. Они занимались в основном активным бездельем, время от времени отправляясь в какие-то игрушечные миссии то порознь, то группой, то в составе войска. Сейчас, например, Драгун с парой дружков охотился за сокровищами морогладов на полуострове Бу, ещё несколько асатов забавлялись мелкими диверсиями в лагере садоринцев. Детки малые, в общем. Чем они мне помогут, горько подумал Немакс.

А чем угодно, вдруг дошло до него. Надо только понять, найти и заставить. Мне-то, похоже, возвращаться некуда – не просто так ведь Макс меня сюда заманил. Раз здесь я оказался никому не нужным, значит, всё ради моего настоящего тела затевалось. Забрал его как-то Макс или припрятал, поэтому синяя звезда и не срабатывает.

Значит, конец света недопустим.

– И когда эта перезагрузка? – спросил Немакс. – Как только Бифуан возьмут?

– Ага. Бифуан должен пасть, императорский флаг спускается, на трон садится садоринец, любой – тачдаун, яхху! – и в этот момент фххх!

Балтаз растопырил пальцы и повёл руками в стороны.

– Что фххх?

– А всё. Весь мир фххх – и исчезает. И на его месте возникает новый. Вместе с нами.

– Или без нас, – вполголоса сказал Алып.

– Ну, это спорно.

– И временно, – добавил Шихуа.

Немакс спросил:

– А если Бифуан не падёт? Ну или флаг не будет спущен. Или трон не занят – что-то, в общем, не случится, – тогда как?

– А чего это он не падёт-то? – снисходительно поинтересовался Шихуа. – Никуда не денется, вопрос ближайших дней.

– Ну прям. Садорину до Бифуана маршем идти дня три минимум, а ещё ведь Гарданику брать.

Шихуа издал пренебрежительный звук и отмахнулся. Алып объяснил:

– За Ортон воевать тупо некому. Большая часть игрунов уже соскочила, чтобы не расстраиваться, и тупо ждёт поражения.

– Так же нельзя, – сказал Немакс. – Как это можно – проигрывать до проигрыша?

– Так игрунам-то что. Они как старожилы по-любому получают всякие плюшки в новой игре. Независимо, проиграли или победили: инвайты там, допуск к скиллам, право выстругивать вдвое больше персов, всё такое. Вот и ждут, сложив ручки. Может, в форумах ещё организаторов ругают. Всё как в жизни, в общем.

– Не все же такие.

– Не все, – согласился Шихуа. – Кому-то куражно просто играть, без разницы, выигрывает или проигрывает. А некоторые просто сдаваться и отступать не любят. Знаешь же эти байки про настоящих солдат, которые сюда переселились, потому что в их реале утомили генералы-предатели – ну там сдача своих городов, сигнал к отходу в разгар победной битвы, всё такое. А тут типа такое невозможно.

– Это не байки, – сказал Алып негромко.

Шихуа пожал плечами.

– Вот и посмотрим.

Немакс поинтересовался почти машинально, без особых мыслей:

– А если, наоборот, Садорин падёт?

Шихуа поднял подбритые брови, Алып заинтересованно выпрямился. Балтаз посмотрел на Немакса и спросил:

– Почему?

– Неважно. Подходит войско, берёт Тадуру, нет, Жарданвилль, видимо, так? Спускает флаг, занимает трон…

– Кресло диктатора.

– Ну вот. Что тогда?

– Ну, наверное, тоже конец света, – неуверенно предположил Шихуа. – Разница-то, с той стороны мишень поражена, с этой ли, всё равно цель достигнута, война окончена. Перезагрузка.

Логично, согласился Немакс и горько задумался. Шихуа продолжил:

– Только так не бывает. Кто брать-то Жарданвилль будет? Да ещё успев перед этим с Кингхиллзом разобраться, с Тадуру. Не, нереально. Даже если нашествие из космоса случится, самые крутые бойцы с неба свалятся – всё равно им времени не хватит. Кингхиллз они, ладно, сметут, но пока дойдут до Тадуру, экспедиционный корпус Садорина опа, развернулся и домой поскакал. И вот это будет гасилово.

– Ага, – сказал Алып мечтательно.

– Ну так давайте устроим, – предложил Немакс, стараясь не показать нетерпения.

– В смысле? – уточнил Алып; остальные внимательно изучали Немакса.

– Это же интересно, так? Вдесятером против империй, а? Это по-настоящему круто, не то что сейчас, детсад на выезде, а? Или мы что, хуже пришельцев? Не крутые бойцы?

Алып медленно сказал:

– Норм. Вот откуда ты взялся такой умный, не из космоса случайно? И конь у тебя такой…

Немакс уже привык и к завистливым шуткам про Рому, и к новому имени, которое придумалось само и довольно удачно. Представляться хоть Максом, хоть Немаксом было глупо и странно – после настойчивого-то «Вы Макса не видали?». Заготовленным ником он так и не обзавёлся. В голове вертелось ещё слово «лопух» на русском и почему-то на английском. В местном языке такого слова не было, здесь лопухи не росли, но Немакс помнил здоровенные зелёные листы, хотя и не мог сообразить, какое они имеют к нему отношение. А вечное его «норм», из-за которого мама ругалась, оказалось на удивление уместным. Тем более что Немакс, похоже, и впрямь был тут единственным нормальным.

Но сейчас, кажется, в нём заподозрили не столько нормального – это он переживёт, – сколько лазутчика или провокатора. Это пережить будет сложнее. Бойцами асаты были умелыми, и не Максу-Немаксу-Норму с ними состязаться, в любом теле и на любой скорости. И до Ромы-то добежать не успею, вообще всё забуду, тоскливо подумал Немакс, с трудом сдерживаясь, чтобы не оглянуться на возможный путь отхода.

Алып продолжил:

– И почему ты раньше не пришёл? Мы бы с такой идеей такого наворотили.

– Наворотим ещё, – сказал Балтаз, вскакивая. – Не плачь.

Глава 16. Так уж лось

– Насть, ну не плачь, говорю. Да, Танюш. Да откуда я знаю. Мальчик какой-то. Да, в Зотове. Ну, если ты не слышала, то я тем более. Не объясняет она толком ничего, плакать начинает, вот, опять. Давай-давай, сейчас самое время, ага. Танюш, я говорю – не надо пока.

Дед некоторое время молчал, глядя на дорогу, потом сказал:

– Танюш, ну плачет человек. Мы будем разбираться, а человек будет плакать, да? Нет, не получается так. Не надо человеку плакать, и всё. Доедем, всё сделаем, будем разбираться, ладно? Да не бойся ты, ёлки. Я тебя не подводил никогда, и внучку не собираюсь. Маме я позвонил, не дёргайся. Всё, успокаивайся давай. Чайку наверни зелёного этого своего и ложись. Всё хорошо будет, я утром позвоню.

Он выдернул наушник, покосился на Макса и сказал:

– Всё нормально. Не спеша доедем, всех, кого тебе надо, найдём. Я на завтра с