Хочу тебя навсегда - Татьяна Никандрова

- Ах, нельзя, значит? - взбеленилась женщина. - А если я к вашему начальству сейчас обращусь?!

- Да хоть к верховному судье обращайтесь, - рассмеялась я. - Ответ не изменится.

И такие случаи происходили постоянно. Будто я устроилась на работу не в юридическую фирму, а в психиатрическую больницу.

С Даниилом мы практически не виделись. Иногда из окна я наблюдала, как он выходит из своего Mercedes, проводит рукой по волосам и уверенной походкой направляется в офис. В отличие от основной массы сотрудников, Войнов работал не по расписанию. Он мог приезжать в обед, засиживаться допоздна или вообще не появляться в офисе.

Всякий раз, когда мы с Даниилом пересекались в коридоре, он делал вид, что мы не знакомы. Точнее знакомы, но лишь как стажер и руководитель. Войнов сухо кивал в ответ на мое "здравствуйте" и с безразличным лицом шел дальше.

Казалось, "морда кирпичом" - это его перманентное состояние. Даже во время перерыва на кофе, беседуя с коллегами, он не улыбался, не шутил и выглядел в высшей степени серьезно.

Вскоре я узнала массу забавных прозвищ, которыми наградили Войнова подчиненные. Робот, Фюрер, Диктатор - как только не называли его за глаза. Однако каждый раз, когда Даниил Романович появлялся в помещении, присутствующие вытягивались в струну и жадно ловили каждое его слово.

Сам Войнов в выражениях тоже не стеснялся и поносил провинившихся подчиненных на чем свет стоит. Один раз я стала свидетелем сцены, когда у младшего юриста, парня по имени Матвей, и Войнова завязался небольшой спор. Ну как, спор... Первый защищался, второй нападал.

- Если ты не знаешь, как правильно, то и не хрен делать вид, что знаешь! - возмущался начальник. - Хочешь скажу, в какой момент ты совершил ошибку?

- Когда писал апелляцию? - проблеял Матвей.

- Когда подавал документы на юрфак! - бушевал Войнов.

- Но, Даниил Романович, у меня красный диплом...

- Забудь цвет своего диплома! Забудь, что там написано "юрист"! Это ложь, фикция, иллюзия! - голос мужчины громовыми раскатами разносился по кабинету. - Юристом ты станешь, когда научишься пользоваться серым веществом по назначению!

Глядя на такого Даниила, я с трудом могла поверить, что он и есть тот самый мужчина из клуба, с которым мы занимались животным сексом на полу. Тогда он смотрел на меня с плохо скрываемым вожделением, шептал пошлости в ухо и хищно улыбался, притягивая к себе.

Сейчас же передо мной был будто совершенно другой человек: холодный, требовательный, бесчувственный. Он ходил по офису с видом грозовой тучи, со скепсисом на лице выслушивал подчиненных, а на меня и вовсе смотрел с каким-то брезгливым равнодушием.

Спустя неделю я и другие стажеры сидели на небольшой кухне, оборудованной под нужды сотрудников, и обедали. Общаясь с ребятами, я поняла, что они все просто повернуты на юриспруденции и у них, похоже, напрочь отсутствует личная жизнь.

- А давайте обсудим что-нибудь другое? - вклинилась я в их унылый разговор. - Ходатайства, исковые заявления, аресты - вам самим не надоело?

Семь пар глаз вопросительно уставились на меня.

- Предлагаю поговорить о том, кто как провел выходные, - скомандовала я, пытаясь раззадорить их.

- Я читал о "слепых зонах" правового конфликта. Книга увлекла меня тем, что... - подал голос кучерявый парень по имени Олег Семенов.

- Олежка, а у тебя девушка есть? - перебила я.

- Эм... Ну... - промычал он.

- И не будет, если ты продолжишь нудеть про правовые конфликты! - назидательным тоном сказала я. - Женщинам нужна перчинка, интрига, игра, сечешь?

Я окинула взглядом ребят. Лица у них были непонимающие.

- Короче, давайте посплетничаем, - чуть подавшись вперед, предложила я. - Какие интересные события произошли в офисе за последнее время? Вот я, например, слышала, что блондинка из бухгалтерии крутит роман с одним из партнеров фирмы.

Ничего подобного я, разумеется, не слышала. Сказала это просто так, для затравки. Но в глазах моих собеседников тут же зажегся интерес.

- А разве отношения внутри коллектива не запрещены? - удивился Олег.

- Э... С чего ты взял?

- Ну, так написано в корпоративных правилах.

Вот черт! А я их даже не читала!

- На бумаге, может, и запрещены, - отвертелась я. - А на деле.... Сами понимаете.

- Да-да, - закивала головой кудрявая девчонка по имели Даша и, понизив голос, добавила. - Я позавчера задержалась на работе и видела, как Лариса Аркадьевна села к автомобиль к Войнову и они вместе уехали.

- Я тоже их как-то видел вместе во время обеденного перерыва, - вставил Олег.

Приглушенно хихикая, ребята шепотом принялись делиться друг с другом офисными сплетнями, а я сидела как громом пораженная.

Немцова Лариса Аркадьевна была старшим юристом фирмы и являлась непосредственной подчиненной Войнова. На вид ей было лет тридцать. Ухоженная, с длинными ногтями и короткими черными волосами - Немцова напоминала мне хищницу. Неприятную и опасную. Неужели ее и Даниила что-то связывало?

- А эта Лариса Аркадьевна не замужем? - я вновь вмешалась в разговор.

- Кольца нет, - пожала плечами Даша.

- Да уж, - хмыкнула я. - А этот Войнов не так прост, как кажется. Строит из себя железного человека, а на деле тот еще кобель!

Даже не знаю, с чего я так взбесилась, но мысль о том, что Даниил мог спать с этой Немцовой доводила меня до белого каления.

- Может, он просто ее подвез, почему сразу кобель? - тихо возразила Синичкина, которая до этого хранила молчание.

- Просто подвез?! - огрызнулась я. - Оля, это только таких монашек, как ты, мужики "просто подвозят"! Потому что на всю эту мешкообразную кучу, которую ты носишь вместо одежды, у них не встает!

Я брызгала ядом, чтобы выплеснуть скопившееся негодование от того, что всю неделю Даниил игнорировал мое присутствие. Едва у меня получилось выкинуть мысли о нем из головы, как он вновь ворвался в мою жизнь! Весь такой обольстительный и недоступный!

Черта с два! Войнов выглядел, как смертный грех, имя которому похоть. И я просто не могла игнорировать этот факт. Каждый раз при виде Даниила мое сердце предательски екало, а желудок болезненно сжимался. Этот человек страшно, просто до изнеможения бесил меня. И в то же время будоражил.

Он был таким неприступным, таким недосягаемым, что мне отчаянно хотелось еще хотя бы раз увидеть его потемневший от желания взгляд. Хоть раз коснуться рукой его колючей щеки. Хоть раз ощутить на себе его обжигающее дыхание.

Те самые чувства, которые вопреки гордости заставили меня написать свой номер на зеркале Войнова в ванной, опять вынуждали меня пялиться на него дольше положенного и выпрямлять спину, стоило ему показаться в кабинете.