Раба любви - Лесли Мэримонт

— Н-нет… — ответила Кэтрин, правда, с некоторой неуверенностью в голосе. — Не думаю. Просто я… немного не в себе. Не каждый день проводишь бурную ночь любви с мужчиной, знающим в этом толк и обладающим умением доказать тебе это.

Брови Джейн изумленно поднялись.

— Правда? Об этом ты ничего не говорила. Давай-ка поподробнее.

Кэтрин рассмеялась.

— Мне кажется, что я сказала более чем достаточно. И вообще, ты не оправдала моих надежд. Я-то рассчитывала услышать от тебя совет перестать валять дурака и прекратить всякие встречи с ним!

— Я так и сделала бы, если бы ты меня послушала, — возразила Джейн. — Но мы обе знаем, что этого не случится. Ты будешь поддерживать эти отношения, пока не очутишься у разбитого корыта. И на этот раз тебе будет еще больнее, потому что Брайан — это не Эдвин, забыть его будет гораздо труднее. Так что же мне остается? Кстати, какие чувства ты испытываешь сейчас в отношении Эдвина?

— Какого Эдвина?

— Ты что, спятила!

— Я пошутила, Джейн. Нельзя так просто забыть десять лет жизни. Но с ним покончено раз и навсегда! — решительно заявила Кэтрин.

— Надеюсь, что так. Но я, кажется, слышала от тебя подобные заявления и раньше.

— На этот раз все серьезно.

— Это потому, что у тебя перед глазами стоит великолепный Брайан. Интересно, что было бы, если бы Эдвин бросил жену и вновь появился у твоего порога.

На этот вопрос Кэтрин не знала ответа. Все ее мысли были в настоящем и недалеком прошлом, когда Брайан, вылезая утром из ее постели, утверждал, что не способен сегодня работать.

— Не приставай ко мне больше, Джейн! — взмолилась она.

— И что же вы поделывали весь оставшийся уик-энд? — спросила подруга, и Кэтрин покраснела.

— Боже мой, неужели опять! — воскликнула Джейн.

— Да нет… не совсем. Мы поднялись и позавтракали. Немного посмотрели телевизор. И много говорили.

— Могу себе представить, — пробормотала Джейн, иронически подняв бровь. — О чем же? О неиспробованных позах из «Камасутры»?

— О моей семье. Брайан хотел побольше узнать о моей жизни.

— Очень неглупо с его стороны. Ничто не привлекает женщину так, как мужчина, интересующийся ее жизнью. Весьма оригинальный подход. Но цель та же самая: создать атмосферу для дальнейших занятий сексом.

Ехидное замечание Джейн было, вероятно, недалеко от истины и напомнило Кэтрин слова Эдвина о том, что, когда Брайан получит все, что ему надо, он ее бросит.

Невольно пришло на ум и то, что, прощаясь, Брайан сообщил, что на этой неделе будет занят делами журнала и не сможет увидеться с ней до пятницы. Соответствовало ли это действительности или являлось прелюдией к тому, чтобы перестать встречаться с ней, Кэтрин не знала. Может быть, все уже кончено?

От этой мысли она на мгновение ощутила почти физическую боль.

— Что с тобой? — спросила Джейн. — Тебе плохо?

Кэтрин подняла взгляд на подругу.

— Ничего, — пробормотала она.

Но обмануть Джейн было не так легко. Глаза Кэтрин просто не могли лгать. Она связалась еще с одним никчемным, но красивым негодяем, и Джейн прекрасно понимала это. Таким женщинам, как Кэтрин, недостает моральной силы и жизненного опыта. Вот сама Джейн могла бы завести подобную любовную интрижку… если бы только нашелся подходящий кандидат. Но для хладнокровных постельных забав Кэтрин просто не хватало твердости или, может быть, цинизма.

Возможно, со временем…

— Не дай остыть твоему кофе, — напомнила Джейн и сменила тему разговора, вызвав у пожилой пары за соседним столиком вздох разочарования: разговор подруг был куда интереснее телевизионных мыльных опер.

Опасения не оставляли Кэтрин даже во время работы, мешая сосредоточиться, хотя это было крайне необходимо. Презентация проекта, разрабатываемого ее группой, должна была состояться на будущей неделе. Кэтрин радовали достигнутые на данный момент результаты, но добавочные волнения и тревоги были ей сейчас совсем ни к чему.

— Как продвигаются дела?

Подпрыгнув от неожиданности на стуле, Кэтрин обнаружила стоящего возле рабочего стола и пристально смотрящего на нее босса. Босс любил заставать людей врасплох.

Питер Дайсон слыл человеком трудным в общении и требовательным, фанатиком работы и педантом, руководствовавшимся при этом принципами, о которых Кэтрин могла только догадываться. О его происхождении было известно лишь то, что печаталось в бульварной прессе.

Лет пятнадцать назад он начал свою карьеру рекламным агентом в большой транснациональной компании. Когда ему исполнилось двадцать пять, Питер уволился и основал свою собственную компанию с одним-единственным служащим — им самим. Офисом ему служила обшарпанная однокомнатная квартирка в городском пригороде.

Около года конкуренты вообще не воспринимали его всерьез, считая сумасшедшим, а вовсе не блестящим и довольно жестким новатором, коим он на самом деле являлся. На заключенные им несколько контрактов они не обратили никакого внимания. Но когда Питер подписал договор на рекламное обслуживание большой и разветвленной сети продовольственных магазинов, стало ясно, что с ним придется считаться.

К тридцати пяти годам Питер успел стать миллионером, обладателем шикарного автомобиля и пентхауса в центре города, а его компания каждый год завоевывала по несколько престижных наград.

Сейчас, спустя много лет после столь скромного начала, в фирме Питера, расположенной в пяти минутах езды от его апартаментов, трудилось пятнадцать человек. Сам не терпящий тратить драгоценное время на дорогу, он поощрял сотрудников, живущих поблизости от работы.

Обладая завидным здравым смыслом, босс также не любил швырять деньги на шикарные кабинеты, с экстравагантным оформлением и захватывающими дух видами из окон. И хотя его собственный кабинет имел весьма солидный вид, рабочие места сотрудников выглядели довольно скромно. Просторная комната Кэтрин была обставлена по-спартански, за исключением необходимого для работы оборудования.

На это Питер денег не жалел, обеспечивая сотрудников всем, что им представлялось действительно нужным. Работающие на него люди были высокообразованны, по-хорошему амбициозны и во главу угла ставили не плюшевые ковры и трехчасовые перерывы на обед, а любимое ими дело, к тому же достаточно хорошо оплачиваемое.

Поэтому Кэтрин поторопилась принять задумчивое и деловое выражение лица.

— Как вам сказать, Питер, — начала она, — дело в том, что…

Она замолчала, потому что бровь босса иронически поднялась, а на губах появилась одна из знаменитых усмешек, типа «меня не обманешь». Это служило плохим признаком, и Кэтрин неловко заерзала на стуле. Питер не терпел недомолвок, и горе было тем сотрудникам, которые пытались его провести. Если у тебя что-то не получалось, лучше было сказать об этом прямо.