Небо и корни мира - Юлия Тулянская

– Здесь, – сказала Девонна.

Она подвела Яромира к озеру. Они остановились над водой. На зыбкой поверхности возникли их отражения. Двое рука об руку стояли рядом. Красавица Девонна в пышном венке казалась богиней леса. Рядом с ней Яромир по-новому увидел себя, увенчанного листвой, тоже похожего на бородатого бога чащоб. К озеру подошел Шалый и стал лакать. Отражения заколебались.

Девонна и Яромир стояли рядом так долго, что птицы совсем перестали остерегаться их. Они порхали и пели в зарослях у них за спиной. Шалый, напившись, встряхнулся и свернулся поодаль. Поднятая им муть улеглась, и несколько водомерок заскользили по воде у самого берега. Кроны деревьев над головами, давая тень, сами переливались от полуденного солнца.

– Вот наш обряд, Девонна, – шепнул Яромир.

Девонна кивнула:

– Да.

– Ты моя?

– Да. А ты мой?

– Ты моя, а я твой, Девонна. Я люблю тебя… как мать, как сестру, как любимую, – добавил он. – Ты все для меня.

– И я люблю тебя… как отца, как брата и как любимого, – сказала Девонна.

У вестников не бывало ни отцов, ни братьев. Но Девонна знала, что она тоже любит Яромира всеми Любовями, которые есть на свете.

Они сблизились, бережно касаясь губами губ друг друга. Их поцелуй начался с этой осторожной ласки, а потом Девонна склонила голову на грудь Яромира, с улыбкой слушая, как он взволнованно дышит.

– Мы муж и жена? – спросила она, не поднимая головы.

– Да, – подтвердил он, крепче прижимая вестницу к груди; у него так билось сердце, что она это слышала.

Храм больше не был храмом.

Когда Девонна и Яромир стали близки, Девонна перестала возвращаться через алтарь в свой дом у подножия Небесного Престола. Алтарь больше не вел туда. Вестница знала, ее небесные собратья сказали бы: это потому, что храм осквернен. Но Девонна не чувствовала себя оскверненной, и теперь ее храм стал многократно дороже ей, чем когда был посвящен Вседержителю.

Они с Яромиром не знали, чего им теперь ждать. С тех пор как на заре времен часть небожителей ушла в Обитаемый мир следом за Князем Тьмы, Девонна никогда не слышала, чтобы кто-нибудь самовольно покидал край у подножия Престола. Тогда по велению Вседержителя небесное воинство низвергло спутников Князя Тьмы в Подземье. Но явится ли теперь кто-нибудь с небес, чтобы наказать вестницу Девонну? Или в последние времена все кары будут отложены до высшего суда над живыми и мертвыми?

Однажды утром Яромир вышел на двор. Девонна выглянула на крыльцо и увидела, как с топором в руках он движется, словно в пляске, рассекая лезвием воздух. Потрясенный Шалый застыл в стороне в напряженной стойке. Яромир чувствовал, что тело не так легко повинуется ему, как в дар-городские времена. Галеры сделали его еще сильнее, чем был, хотя он утратил прежнюю быстроту и гибкость. Но Яромир хотел вернуть себе прежнее мастерство.

Девонна замерла на пороге. Она понимала, что Яромир будет ее защищать, от кого бы ни довелось.

Девонна не могла больше готовить медвяный хлеб небожителей, беря муку из неисчерпаемой кадки. Но вместо даров неба свои дары Девонне и Яромиру теперь щедро посылал лес. Они просыпались с рассветом и, позвав Шалого, уходили в чащу. Весь лес стал для них домом и готов был кормить их летом и дать запас на зиму. В озерах ловилась рыба; Девонна собирала грибы и ягоды. Лесовицы открывали ей тайные тропы к черничникам и зарослям малины. Яромир решался собирать дикий мед, и опасность этого дела только привлекала его. За озером знакомый Девонны, юный дубровник, показал им густой орешник.

Их очагом пока был костер во дворе. Яромир сделал над ним навес от дождя. Девонна научилась разделывать и варить рыбу в старом котелке Яромира, с приправами из кореньев и трав.

Яромир с удивлением замечал, что вокруг их храма словно бы сотворился островок, который пока не затрагивают бури приближающегося Конца. Поглядев на недавно сотканное Девонной полотно, он вдруг узнал в рисунке то место, где они недавно венчались.

– Девонна, смотри! – показал он ей.

Вестница не сводила глаз с полотна.

– Это наше потайное озеро… – она растерянно улыбнулась.

Когда Девонна ткала, она еще не знала, что оно есть на самом деле. Она закончила полотно до того, как три лесовицы и дубровник привели ее на поляну с сосной – в сердце леса.

– Вокруг нас творится какое-то чудо, и мы не знаем, кто его творит: Вседержитель, лес или мы сами, – сказала она Яромиру.

Лесные сестры подарили бывшей вестнице прялку и научили делать пряжу из дикой конопли. Она узнала, что они прядут в своих дуплах и шалашах на деревьях целыми днями, чтобы одеть не только себя, но и будущих сестер и братьев. Раз в год, во время солнцеворота, в лесу появлялись новые лесовицы, дубровники и озерники, таинственно порожденные самим миром, юные, с кошачьими ушами и мерцающими в темноте глазами.

Яромир и Девонна старались не расставаться. Если Яромир шел ловить рыбу, Девонна отправлялась с ним и собирала травы у водоемов. Когда Девонна пряла или ткала, Яромир сидел в храме, делая деревянную посуду. Но чаще всего, оставив домашние заботы, они просто так бродили по лесу или сидели поздним вечером у костра. Яромир по-прежнему устраивался у ее ног, но теперь он клал голову ей на колени, а Шалый, свернувшийся неподалеку, посматривал на хозяина удивленным и ревнивым взглядом.

Приближалась осень, в кронах деревьев появились желтые листья, и лес дал невиданный урожай грибов. Девонна думала о том, как бы приманить лесных кроликов и вычесывать их – она хотела прясть шерсть на зиму. Никто не нарушал уединения тайного места вокруг храма. Была надежда, что небожительница и ее муж-человек останутся здесь в безопасности до самых последних дней мира.

Девонна с каждым днем все сильнее ощущала свою связь с лесом: ей уже не нужны было подсказки лесовиц и дубровников, чтобы найти грибные места или дикую яблоню. Лес жил ожиданием осени. Девонна чувствовала, как птицы готовятся к отлету, звери делают запасы, лесовицы и дубровники собираются уснуть в дуплах старых деревьев… Кроны деревьев ловили последние лучи летнего солнца. Но теперь, кроме жизни леса, Девонна ощущала еще одну жизнь. Человеческой женщине понадобилось бы время, чтобы понять, что она зачала. Девонне хватило нескольких часов, чтобы ощутить зарождение и рост нового существа в себе самой.

«Я рожу ребенка! – изумленно обрадовалась она. – Мы с Яромиром дали ему жизнь!»

Девонна ощутила это на рассвете. Яромир крепко спал рядом на лавке. Голова Девонны лежала у него на плече, им было тепло под одним одеялом. Шалый дремал под лавкой. Стараясь не потревожить мужа, Девонна приподнялась, оглядывая храм, серый в утренних сумерках. «Здесь будет дом нашего ребенка…» – подумала она, и сердце ее забилось от неясной тревоги. Девонна больше не могла уснуть. Было еще так рано, что она не хотела будить Яромира и, выскользнув из-под одеяла, укрыла мужа потеплее и вышла во двор.