Опасный винтаж - Рина Осинкина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И представляла себе вдруг и очень ярко, что Егор сидит вот тут рядом, на соседнем сиденье, очень близко. Молча берет ее руку. Сладко заходилось сердце. Он берет ее руку и заглядывает в глаза, и взгляд его серьезен. А потом другой рукой бережно и очень нежно проводит по ее щеке. Сердце принималось биться бешено.
Дурочка. Диагноз.
Но она справилась бы. Естественно. Если бы он не позвонил. Прошла бы неделя-вторая, все бы из головы выветрилось. Она уверена.
Но он позвонил. Алина решила, что по делу. Обещал же он, в конце концов, что-то выяснить для нее у своего школьного товарища. Значит, выяснил. Зачем же волноваться?
Но она все равно разволновалась. Особенно после того, как он ничего не стал рассказывать по телефону, а предложил «завтра вместе пожевать гамбургеры».
Он еще добавил, что пусть Алина оденется подемократичнее. Что мероприятие таково, что необходимо выглядеть демократично.
Выходит, он наметил какое-то мероприятие! Алина должна соответствовать. И она купила с детства презираемые джинсы. Чего не сделаешь ради мечты?
И тут вдруг возникла вторая Алина и ехидно спросила Алину первую:
«Этот длинный Егор – твоя мечта? Ты что же, о таком всю жизнь мечтала?»
«Заткнись, а?» – предложила ей первая.
«И что это ты так всполошилась? – не послушалась ее вторая. – Ничего чрезвычайного в твоей жизни не произошло. Это обыкновенная вылазка в выходной. Как у прочих людей. У которых есть масса приятелей и подруг. По выходным они собираются вместе в группу, чтобы погонять шары в кегельбане, попить пивка и всей толпой поржать и как-то еще повеселиться. И совершенно необязательно твоему новому знакомому знать, насколько ты, детка, нелюдима, а всем на свете дискотекам предпочитаешь утреннюю выездку в Битцевском лесу на гнедой красавице Коре из конюшни Славы Бурмистрова, в компании одной только красавицы Коры».
И это была чистая правда, у Алины не было подруг. Марианна Путято не в счет. Они никогда не обсуждали проблемы женского недомогания, свинство своих мужчин и не делились взахлеб по телефону рецептами салатов.
И Рита Радова не была ей подругой. Она скорее была непутевая сестра – безалаберная, сентиментальная и взбалмошная. Младшая сестра, хотя они были одного возраста, только Алина родилась в январе, а Рита в конце сентября.
С непутевой сестрой Алина недавно имела тяжелый разговор. И с ее непутевой мамашей тоже.
Они вызвали Алину поговорить. Вряд ли они надеялись получить от нее какую-то вещественную помощь, просто сидели и тряслись вдвоем. Им нужно было на кого-то выплеснуть страх, вот и позвонили.
Она, конечно, поехала. Потому что Ритка попала в историю. Алина не должна пускать историю на самотек.
Обе Радовы, и младшая, и старшая, ожидали ее в их старой однокомнатной квартире, где временно жила теперь и тетя Тамара.
Состоялся брифинг. По его окончании обе дамочки заявили, что следователь Путято на допросах была с ними гораздо любезнее. Но Алине было не до любезностей. Алина испугалась за них, и этот испуг отчасти оправдывал ее резкость, граничащую с грубостью.
Счастье еще, что любезная Путято не засадила тебя, деточка, в СИЗО, а выпустила под подписку. И опасность того, что ты, крошка, окажешься все же за решеткой, никуда не пропала, поэтому терпи.
Конечно, Марьяна крутой профессионал, но, как любой профессионал, она подвержена профессиональным болезням. А именно – частичной слепоте вкупе с глухотой, которые разрослись на почве природной самоуверенности, превышающей приобретенный опыт.
Алина взялась за дознание. Она усадила мать и дочь Радовых напротив себя за кухонный стол и принялась их потрошить. Допотрошила до слез, а узнала мало.
Первое, что ее интересовало больше всего, так это зачем Ритку понесло встречаться с отчимом в отсутствие маменьки, потому как ясно было, что в это время дня дома ее не будет. Точно не будет. Очная ставка показала, что Ритуля предварительно маменьке звонила, чтобы узнать ее планы на день, и убедилась, что у тети Тамары как раз смена.
Призванная к ответу Ритка прохлюпала, что просто собиралась поговорить с дядей Сашей по-хорошему, убедить его бросить «зашибать», а то потеряет жену, и куда он без нее? Превратится в опустившегося типа, ясно куда.
Имея такое меркантильное намерение, Ритка и возникла в тот день возле Шуриковых дверей. Почему меркантильное? Ну, не благородное же. Ей не хотелось снова проживать вместе с мамой, которая уже была на чемоданах.
Выслушав объяснение, Алина спросила ее неприятным голосом:
– А почему я не помню, что ты мне рассказывала об этом?
– Об чем? – продолжила хлюпать Ритуся.
– Да об том. Ты позвонила мне на работу в слезах и соплях, чтобы пожаловаться, какая беда с тобой стряслась, и что Тамара Михайловна… такое сделала. Не забыла? Почему ты тогда скрыла, что в день убийства заявлялась к ним домой?
– И ничего я не скрыла! Потому что я к ним не заявлялась! – разволновалась еще больше Ритка. – Не заявлялась! Не было дома дяди Саши, я его не застала! И зачем тогда об этом говорить было?
– А вот и не ври! – повысила голос Алина. – Тебя там не только видели! Еще и слышали, как ты с ним общалась!
– Да не с ним же я общалась! – воскликнула, приложив руку к груди, Ритуся. – И вообще ни с кем я не общалась. Я же следователю все объяснила! Я поднялась на полпролета, вижу, дядька какой-то стоит у них под дверью. На меня смотрит. И говорит, что, девушка, если вы в двадцатую, то нету никого у них дома. Что он тоже пришел к Александру по делу, звонит, звонит, а никого нету!
– Что за дядька? – строго спросила Алина. – Опиши. Он тебе представился?
– Ну зачем, Алиночка, ему представляться? А дядька обыкновенный, можно сказать, никакой был дядька. Лет сорок восемь. А может, за пятьдесят. Да не разглядывала я!
– Из подъезда вы вместе вышли? – продолжала допрос Алина.
– Нет, он остался. О, вспомнила! Он сказал, что пришел, чтобы дрель попросить по-соседски, а теперь придется еще у кого-нибудь просить. Наверное, выше поднялся. За дрелью пошел.
– И ты сразу отправилась домой?
– Нет, на работу. Я позвонила тут же у подъезда дяде Саше на мобильный, но он был недоступен. Я и пошла.
Все время, пока Алина расспрашивала Ритку, тетя Тамара сидела молча, неестественно выпрямившись и сцепив крупные руки на цветастой