Капитан её сердца - Вера Эн

Tea замотала головой, не позволяя себе думать о непоправимом. Нет, не мог Дин избежать смерти под обвалом, чтобы на следующий день погибнуть в этой же самой проклятой пещере! И что тут только казалось Tea красивым? Ни воздуха, ни света, лишь одни нескончаемые коридоры и черные камни под ногами. Такие же, какие сейчас придавливали сердце Tea, едва позволяя тому биться. Никогда еще ей не было так страшно, даже в подвале «Элинстара», оказавшимся в итоге входом в штаб доктора Дейса. Знал ли о нем Дин? Вряд ли. Его родители, в отличие от родителей Теа, не имели к этому штабу никакого отношения, а значит, и он не был посвящен в этот секрет «Элинстара». А ему бы там обязательно понравилось. И Tea обязательно расскажет ему эту невероятную историю прошлого, если только…

Грот оказался пуст, но это не стало для Tea сюрпризом: чего бы Дину кричать там, где не было для того ни одного повода? Не давая себе перевести дыхания — в страхе, что то подведет в этом одуряющем волнении, — Tea нырнула в правый коридор, который отправился обследовать Дин.

И снова этот отвратительный лабиринт, которому не было ни конца ни края. Вперед, вперед, по спичкам. Как же далеко ушел Дин в погоне за спасением, а Tea не хватало никакого самообладания, чтобы справляться с преждевременными слезами. Они мешали, застилая глаза и забирая драгоценные секунды, и Tea проклинала свою слабость и собственное недавнее желание найти неизведанные залы Кристальной пещеры. Вон сколько их теперь попадалось по дороге, но Tea они больше не интересовали. Ах, если бы она вовремя сумела справиться с обидой на оставившего ее отца, подавила желание показать ему, на что способна и в одиночку, всех нынешних бед удалось бы избежать, не оставшись по эту сторону обвала. И пусть тогда Tea не узнала бы о Дине столь много, а он по-прежнему не вспоминал бы о ее существовании, все лучше, чем эта неизвестность и непреодолимые мысли о несчастье. Дин не стал бы кричать просто так, уж слишком он боялся за свою репутацию. И если потерял над собой контроль…

Tea тряхнула головой, заставляя себя оставить эти думы и отыскать пропавшую спичку возле очередной развилки.

До сих пор все они лежали на видных местах, и Tea не сбавляла темпа, на ходу определяя направление, а сейчас замешкалась, заметалась взглядом по близлежащим камням, выкрутила яркость фонарика до упора — но все тщетно. Спички в зале не было.

Как же Дин забыл оставить столь необходимый в пещерном лабиринте знак? Так торопился, что не подумал о безопасности? Это было вполне в его духе. Но что же делать Tea? Как выбрать правильное направление, чтобы не проплутать в пустых ходах и не потерять драгоценное время, когда еще можно что-то изменить? Какой из трех ходов ей предпочесть, если не было никакой отметки?

— Дин! — с отчаяньем позвала Tea и тут же зажала себе рот руками: а ну как вызовет новый обвал своим криком? Это же как в горах: тут одно неловкое слово — и природные силы будет не угомонить. А удача Tea была ой как нужна.

Она сделала несколько глубоких вдохов и заставила себя досчитать до десяти, чтобы успокоиться и вернуть себе способность рассуждать здраво. Пусть не спички, но какие-то другие приметы все равно должны остаться. Например, следы от кроссовок на полу пещеры, щедро посыпанному каменной пылью. Tea вперила взгляд в землю и у первого же — правого, разумеется, — коридора разглядела отпечатки подошв. Послала мысленную благодарность небесам и устремилась указанным путем.

Но она рано обрадовалась. Полсотни шагов — и коридор снова раздвоился. И снова никакой спички, а пол был идеальной чистоты и гладкости, как будто его специально отполировали к появлению Tea. Теперь уж и она не сдержалась, чертыхнулась, кажется переняв у Дина Уоллеса эту дурную привычку. Но как еще было реагировать, если он вопреки всем договоренностям продолжил исследования, когда у него закончились спички? Хоть бы в рюкзак глянул: там клубок ниток на такой случай был. Но когда бы Дин думал о благоразумии? Всегда только риск признавал. Вот и дорисковался.

Тот факт, что Дин по прошествии всех сроков так и не попался Tea навстречу, подтверждал худшие ее подозрения о том, что он не может двигаться, и Tea решилась. Дин был помешан на правой руке, даже в играх атакуя исключительно с этой стороны и мяч бросая ею. И у Tea не оставалось выбора, кроме как повиноваться его причудам.

Одобрив злость на Дина вместо измотавшего вконец беспокойства, Tea быстрым шагом двинулась по коридору, но уже скоро поняла, что Дин не в угоду самомнению наделал глупостей. Если в начале коридора свет фонарика перекрывал робкие солнечные лучи, то к его концу Tea их увидела и призналась себе, что тоже не устояла бы перед таким искушением. Неужели впереди выход наружу? Но почему тогда Дин кричал?

Ни одного достойного ответа на этот вопрос ей придумать так и не удалось, зато Tea скрасила предположениями остатки дороги и сама не заметила, как шагнула в высокий, щедро украшенный кристаллами грот. Наверху, в потолке, зияла дыра, через которую виднелось синее небо, но не оно интересовало сейчас Tea. Вдохнув поглубже и сжав наудачу кулаки, она осторожно позвала Дина по имени. И не успела испугаться ответной тишины, как где-то справа послышался сдавленный стон и шорох.

Tea бросилась на звук, не думая о том, сколь ужасная картина может открыться ее взору, и оказалась вознаграждена за храбрость. Дин был жив!

Жив!

Волосы у него слиплись от крови, колено распухло так, что было заметно даже через джинсы, но какое это имело значение, если настороженные серые глаза прожигали ее совершенно непонятной смесью чувств, а тонкие губы кривились в привычной усмешке, хотя, возможно, лишь для того, чтобы сдержать новый стон?

— Жив! — не скрывая собственных эмоций, счастливо выдохнула Tea, однако Дин не разделил ее восторгов.

— Лучше бы сдох, — сквозь зубы процедил он. — И тебе забот меньше, и мне — позора.

Tea распахнула глаза, не ожидая услышать ничего подобного.

— С ума сошел? — не сдержала возмущения она, но страх и волнение были слишком долгими и сильными и требовали хоть какого-то выхода. А Дин предоставил такой шанс. — Желать себе смерти может только ненормальный! Тем более теперь, когда до свободы осталось всего ничего!

Tea забыла, что Дин ничего не знает об обнаруженном ею выходе, но его, как оказалось, это уже и не интересовало.

— Какая свобода, Мелоун? — очень четко и ясно, не отводя от нее взгляда, поинтересовался он. — На кой черт она мне теперь сдалась? Все кончено, понимаешь? Прямиком по пути Стивена: в мастерскую, всякое старье чинить. Как мамаша и пророчила. Оправдал.

Tea тряхнула головой, ничего не понимая.

— Дин, ты… очень странные вещи говоришь, — осторожно пробормотала она. — Ты головой, кажется, ударился: может, у тебя сотрясение? Тебя не тошнит? В глазах не двоится?

По всем канонам он должен был сейчас расхохотаться, объявить, что Tea точно решила его угробить своими диагнозами, сказать, что тошнит его от нее, и послать ее на самый северный мыс Аляски. И перестать ее пугать.