В ночь на Ивана Купала - Лёля Булочка

За долгими разговорами о нашем прошлом и будущем прошло уже часа два… И тут в дом, спотыкаясь о лавку, вбежал рыжеволосый, смешной парень и громко начал говорить:

— Ой… Здрасти! — Он говорил это с широкой, искренней улыбкой до ушей, разглядывая с огромным интересом каждого из нас, а затем кинул свой взгляд на старца и добавил: — Банька готова Святогор!

— Ох, окаянный! Опять ты влетаешь, не смотря под свои ноженьки! Мало тебе того, что мы наших иномирцев закинули, сам черт не разберет куда?! — Возмущено пригрозил пальцем пареньку Маг.

— Ой, да ладно тебе Святогор! Все же обошлось, все живы, здоровы! — Продолжая широко улыбаться, говорил паренек, прожигая меня своими глазами.

— Ох, Федька! Ох, и получишь ты у меня, однако, скоро! Сделал дело, а теперь убирайся восвояси! Что бы глазоньки мои тебя не видали сегодня!

Федор кивнул головой, и все с той же обаятельной улыбкой попрощавшись с нами, вышел вон.

— Что ж… Раз баня уже стынет, а вы как-никак с такой долгой дороги, приглашаю вас отведать нашего легкого пара. — Вставая из-за стола, обратился к нам Маг Провидец.

А мы естественно не отказались, ведь дорога и правда была долгой и не простой.

Пока Грушенька нас с Катюшкой повела к себе, дабы выделить нам пару чистых платьев, парни отправились в баньку первыми, получив свои комплекты чистого белья сразу в доме у Святогора.

Сразу после водных процедур Мирослав с Егором, предупредив нас, отправились в свой родной дом, на встречу… Мы надеялись, что все-таки на встречу… С родителями… А мы с Катей, наконец-то, решили насладиться местным «SPA».

Распарив свои косточки и смыв с себя двухдневный слой грязи, и пыли, по рекомендации Грушеньки, я решила окунуться в бочку с холодной водой, заботливо подготовленной для нас нашими парнями. Катюха же предпочла еще немного потомить себя в парной, а затем пообещала присоединиться ко мне в импровизированный бассейн.

Наслаждаясь прохладной водицей и расслабившись от получаемого удовольствия, моих ушей коснулся, некий писк, вроде бы изданный Катюхой… Насторожившись и прислушавшись, я больше ничего не услышала… А решив окликнуть свою подругу в ответ лишь получила гробовую тишину… Выбравшись с горем пополам из этой злополучной бочки я вбежала в предбанник, все еще пытаясь докричаться до подруги, но меня встретили пустота и разбросанные в разные стороны Катюхины тапочки, которые были на ней в последние секунды нашего с ней общения…

Еще на подъезде к деревне мое сердце заколотилось как бешенное, а мысли полностью заполнились воспоминаниями из детства…

Мы с Егором, наконец-то, были так близки к тому, к чему шли десяток лет…

Совсем скоро мы можем увидеться с родителями… А можем узнать трагические новости… Но думать о плохом совершенно не хотелось, внутренний голос подсказывал, что все будет хорошо… Хотя… Возможно это вовсе и не внутренний голос… Возможно это просто мое желание… Мечта…

Егор переживал ничуть не меньше меня. Он хоть и был старшим братом, но всегда был более сентиментальным…

На наши глаза наворачивались слезы в тот момент, когда мы увидели до боли знакомые улочки и главное тот самый знакомый переулок, в котором когда то еще совсем ребятами мы с братом и отцом резвились… Бегали… А мама заботливо кричала нас, созывая на вкусный обед…

Хотелось спрыгнуть с этой проклятой повозки и мчатся туда… На встречу детству… Счастью… Но мы еще в той деревне договорились с Егором, что девчонок не бросим, сперва передадим их в надежные руки, а уж потом побежим решать свои дела.

В доме Мага, который когда то помог нашим родителям спасти нам жизни, после продолжительной беседы, нам предложили посетить баньку. Отказываться мы не стали. Приведя себя в порядок и предупредив девчонок, мы с Егором отправились в тот самый переулок, который пару часов назад заставил наши сердца колотиться еще сильнее пущего…

Видимо от волнения мы с братом шли молча… С каждым шагом дрожь в теле усиливалась, а ноги становились ватными… Одновременно нас охватывала надежда, вера и страх… Страх разочароваться… Узнать плохие вести…

Мы вглядывались в лица прохожих, боясь пропустить среди них самых важных для нас людей… На лице машинально появлялась улыбка в моменты, когда среди этих самых прохожих мы встречали знакомые, хоть и постаревшие лица…

Нас с братом никто не узнавал… Ну еще бы?! Ведь мы были совсем детьми, когда нас отсюда переместили в иной мир, но, тем не менее, интерес мы вызывали у них не маленький. Казалось, что в деревне о нашем появлении знали уже все и всё. Каждый норовил разглядеть пришлых повнимательнее… Всем было безумно любопытно…

И вот, наконец, настал тот момент когда мы ступили в тот самый переулок, в котором прошло наше детство… Да в страхе, но тем не менее счастливое детство…

В голове стали всплывать давно забытые воспоминания… Любимые игры… Игрушки… Друзья… И вот мы стоим напротив родительского дома… Он все такой же красивый, уютный, родной… Из открытых дверей доносится приятный и кажется такой знакомый запах пирожков…

Дрожащей рукой Егор уже хотел было открыть ворота и бежать на встречу… На встречу, о которой мы с ним мечтали уже больше десяти лет… Но вдруг с заднего двора дома появился мальчуган лет семи…

Он внимательно смотрел на нас, а мы на него… Его лицо вроде казалось знакомым, но в то же время прекрасно понимал, что знать его я не могу…

— Привет! — Вдруг сказал Егор.

— Привет! — Ответил мальчишка и как то гордо задрал свою головешку.

— Ты тут живешь? С кем? — Продолжил вести с ним беседу брат.

— Да. Живу. С мамкой и папкой. А вы те самые иномирцы, о которых все судачат? — Бесстрашно вел свою беседу с нами мальчуган.

— Ну, да! Они самые. А как тебя зовут? — Подхватил я их диалог.

— Ярослав. А что вам нужно у нашего дома? — Прищурив свои глазки, обратился он к нам.

Его вопрос застал нас врасплох… Вроде и причина нашего визита проста, но как то тяжело было решиться и задать тот самый главный, волнующий нас вопрос… В воздухе повисла неловкая тишина… Мы то смотрели на мальчишку, то друг на друга, будто каждый из нас ждал, кто же решится первым спросить…

И вдруг совершенно неожиданно, откуда-то из-за двери донесся до боли знакомый… Любимый голос мамочки…

— Ярик, милый, с кем ты разговариваешь?

В момент, когда моего слуха коснулся нежный, ласковый голос мамочки у меня подкосились ноги, а голове замельтешили радостные мысли: «Жива… Она жива… Господи спасибо тебе! Моя мамочка жива…»

На пороге появился такой знакомый образ мамы… Она была все так же прекрасна… Да на ее голове уже появилась заметная седина, а лицо покрылось мелкими морщинками, но все это ее отнюдь не портило… Она прекрасна…

Её любимые глаза пристально смотрели то на меня то на Егора… В них читалось недоумение… Её руки дрожали и нервно теребили кухонное полотенце… От волнения, не в силах произнести и слова, она суетливо поджимала свои сухие губы, пытаясь таким образом удержать уже вырывающиеся наружу слезы… В какой то момент ее ноги слегка подкосились и она осторожно присела на лавочку у крыльца, что еще лет пятнадцать назад смастерил отец.