Магистр - Дэвид Коу

Единственное, к чему она еще испытывала интерес, — это сад. Здесь она могла действовать, смело заполняя цветочные клумбы, словно бросая вызов зиме. Тут было ее поле боя, а рабочие служили ее солдатами.

Сейчас она шла среди них, заглядывая им через плечо, иногда давая совет или указание. Многих из них она знала не первый год. Старый Тиран был здесь дольше нее, а Крид, Лиретт и Аффрен появились здесь вскоре после ее вступления в должность. Некоторые были наняты позднее, и хотя их имена были ей неизвестны, она знала их в лицо. И как бывало почти каждый год, среди них попалось ей новое лицо — женщина, которой она раньше не видела, и сейчас та направлялась к ней. Новеньким всегда нравилось знакомиться с ней.

— Правительница! — Она обернулась и увидела, как Лиретт делает ей знак подойти и взглянуть на что-то. Шивонн кивнула и направилась в ее сторону. Новенькой придется подождать.

— Да, Лиретт, — сказала Шивонн, подойдя к тучной женщине, которая копалась в большой цветочной клумбе. — Что-нибудь случилось?

— Конечно, случилось, Правительница! — ответила Лиретт, и голубые глаза ее засверкали, когда она положила мотыгу. — У них лобелия и гибискус посажены рядом! Дело не в том, что они по цвету друг другу не подходят. Но гибискус слишком высокий! К середине лета он будет отбрасывать на лобелию такую тень — ого-го!

Шивонн сдержала улыбку. Лиретт никогда не стеснялась в выражении своих чувств, и, хотя она с почтением относилась к положению, занимаемому Шивонн, своим поведением она всегда подчеркивала: сад был ее владением.

— Я понимаю тебя, Лиретт, — ответила Шивонн с подобающей серьезностью. — Вноси любые изменения, которые сочтешь необходимыми.

Та улыбнулась:

— Благодарю вас, Правительница.

Шивонн кивнула и продолжила прогулку. Затем, вспомнив о новой женщине, она остановилась и стала осматривать сад в поисках ее.

Но прежде чем найти новенькую, она услышала, как кто-то еще зовет ее. Тяжело вздохнув, она повернулась к террасе и увидела одного из охранников, который звал ее во дворец.

— В чем дело? — нетерпеливо воскликнула она.

— Ваш говорящий экран, Правительница! — ответил тот, — С вами желает говорить Мелиор!

Шивонн сделала кислое лицо.

— Ну, прекрасно.

Она повернулась, чтобы пойти к террасе по самой короткой дорожке, и чуть не столкнулась с одной из работниц. Мгновением позже она поняла, что это новая женщина.

— Ах, здравствуйте, — как можно любезнее сказала Шивонн. Затем она попыталась обойти ее. — Боюсь, наше знакомство будет…

Шивонн остановилась, с изумлением глядя в глаза женщины. Ее зрачки были огромными, и оставляли лишь тоненькое колечко светло-серого цвета вокруг бездонной черноты.

«Она одурманена», — поняла Правительница, и страх охватил ее сердце. Она попыталась отступить, внезапно осознав с поразительной ясностью, зачем пришла эта женщина, но позади оказалась изгородь.

Никто ничего не заметил. Ей предстояло умереть, хотя ее крик услышала бы дюжина рабочих и целая бригада охраны, потому что никто из них не успеет ей помочь.

— За что? — чуть ли не шепотом спросила она.

Но она знала, что женщина не сможет ответить.

А та слегка подняла руку, и Шивонн увидела, как утреннее солнце сверкнуло на металле квадратного детонатора. Правительница открыла рот, чтобы закричать, но прежде чем она успела это сделать, убийца шевельнула большим пальцем.

Я никогда не скрывал своих чувств к Лиге. Кроме того, я уверен, что ты была бы счастлива, если бы не прочитала больше ни слова об этой организации и ее членах. Мне трудно простить любого из них за тот вред, который они причинили мне, и даже еще труднее из-за того, что они сделали с Волшебной Силой. Ты, конечно, это знаешь. Обо всем этом я уже писал.

Поэтому может показаться удивительным, что есть некий член Лиги, к которому я не испытываю враждебности и чей отказ от вступления в Орден не могу считать ошибкой. Несомненно, ты удивишься еще больше, узнав, что этот человек считается одним из лидеров Лиги. Насколько мне известно, эта женщина — одна из тех, которые санкционировали покушения на мою жизнь. Однако, даже если бы это точно было известно, это не имело бы никакого значения…

Ее зовут Кайлин, и она так пострадала от рук пришельцев, когда была всего лишь ребенком, что я с трудом понимаю, как ей удалось дожить до зрелых лет. То, что она возлагает на Орден ответственность за неспособность защитить ее, кажется совершенно справедливым и убеждает меня в том, что, пока она служит Лиге, не важно в каком качестве, между двумя нашими организациями не произойдет примирения.

от мага Орриса Мелиор И Лакин, Правительнице Брагор-Наля, зима, год 4633

Кайлин снова вытерла глаза и с извиняющимся видом улыбнулась Линвен.

— Прости, Верховная Жрица, — сказала она все еще нетвердым голосом. — Это все столь непривычно для меня. Каждый раз, когда я начинаю говорить об этом, я чувствую себя так, словно потеряла его еще раз. — Она сглотнула, сдерживая новый поток слез. Прошло почти уже две недели со смерти Маркрана; чувство огромной пустоты в ее груди казалось ей теперь таким же знакомым, как присутствие маленького ястреба в ее сознании еще совсем недавно. И все-таки каждый раз, когда она говорила о его смерти, которую он принял спокойно во время сна, она снова чувствовала боль от его утраты, такую же сильную и изнуряющую, как в первый день.

Линвен стояла у окна в своей тускло освещенной комнате, ее грузная фигура казалась почти черной на фоне еще одного серебристо-серого дождливого дня. Но теперь она подошла к сидящей Кайлин и положила руку на голову девушки.

— Не нужно извиняться, дитя, — мягко сказала она. — Мне жаль, что я ничем не могу помочь тебе. Могу лишь сказать, что быть Неприкаянным — это обычное дело для мага, но, похоже, тебе от этого не легче. Она поставила маленький деревянный стул рядом со стулом Кайлин и села на него. — Разве в Лиге нет человека, который мог бы помочь тебе? — спросила она. — Такого, кто уже проходил через это.

Кайлин пожала плечами.

— Думаю, лишь с несколькими я могла бы поговорить, — ответила она без особого энтузиазма. — Большинство из них боятся меня.

— Боятся тебя? — повторила Линвен, задыхаясь от смеха. — Они, наверное, плохо тебя знают.

Кайлин посмотрела на нее и широко улыбнулась. Линвен сильно постарела за последние годы, в особенности с тех пор, как перестала руководить Храмом более двух лет назад. Теперь ее волосы были седыми, а когда-то круглые щеки выглядели впалыми и были испещрены морщинами. И хотя Линвен все еще была крупной женщиной, она казалась какой-то хилой, как будто ее серебристо-серый халат был натянут почти на одну кожу да кости. Недавно Кайлин стала бояться, что Верховная Жрица, возможно, больна. Тем не менее хоть было заметно, что она слабела, ее голубые глаза оставались такими же яркими и острыми, как всегда. Они искрились от света из окна и вспыхивающих золотых отблесков церилла Кайлин.