Василий Сталин. Письма из зоны - Станислав Грибанов

А вскоре и сам Беляков, как начальник 1-й высшей Рязанской авиационной школы штурманов, обратился к Рычагову.

— Для развертывания школы я просил у начальника ВВС гарнизон, располагавший большими фондами, — вспоминал Александр Васильевич. — Ведь собиралось много людей, которых предстояло учить штурманскому делу, искусству бомбометания. «Для решения поставленной задачи нужны героические меры», — сказал я Павлу Васильевичу, на что он ответил мне: «Знаешь что? Трудности нам известны. Если ты не доволен — ступай сам в правительство и докладывай. А что касается «героических» мер, так ты Герой — тебе и карты в руки!»

В феврале 1941 года в Кремль съехались все недавно назначенные командиры авиационных корпусов, дивизий и школ. И вот строки из воспоминаний Белякова о той памятной встрече: «Выступал Сталин. Он перечислил нам новые самолеты, запущенные в серийное производство. По каждому типу назвал основные тактико-технические данные: скорость, потолок, вооружение. Когда дошел до самолета-штурмовика Ил-2 конструкции С. В. Ильюшина, подчеркнул:

— Такого бронированного самолета, способного поражать цели с малых высот, в зарубежных армиях нет. А мы, взвесив все «за» и «против», решили пустить его в серию — и штурмовик уже выпускается.

Прощаясь с нами, Сталин напутствовал:

— Переучивайте летчиков, штурманов и техников на новые типы самолетов как можно быстрее. А тактические задачи решайте на Германию.

В том же феврале начальнику вузов ВВС генералу Левину была написана такая вот аттестация:

«…Вследствие продолжительного отрыва от строевых частей (8 лет) Левин мало замечает недостатки в работе школ. Плохо знает условия работы частей, и потому ему трудно руководить учебной работой подчиненных школ. Руководимые школы, в большинстве плана подготовки кадров в 1940 г. не выполнили, особенно по СБ (СБ — скоростной бомбардировщик авиаконструктора Поликарпова). Качество подготовки кадров отставали от требований, предъявляемых к выпускникам школ ВВС.

Решительной борьбы за выполнение плана и качество подготовки Левин не вел, плохую работу оправдывал ссылками на объективные причины.

Выводы: Работу начальник ВУЗов не обеспечивает, особенно при увеличении объема. Учитывая командирский и большой методический опыт, общую и военную подготовку, может быть назначен заместителем командующего ВВС большого округа.

Начальник ГУ ВВС КА генерал-лейтенант Рычагов

5 февраля 1941 г.»

Пройдет всего четыре месяца и заместитель командующего ВВС Ленинградского военного округа генерал Левин будет арестован прямо в кабинете А. А. Новикова, командующего ВВС округа. Проект постановления об аресте, был подготовлен органами контрразведки. Нарком обороны С. К. Тимошенко утвердил его и на следующий день у Левина произвели обыск. Вот первые показания арестованного:

«Намеки о заговорщицкой организации я слышал от Хрипина. В мае 1934 или 1935 г., когда мы возвращались домой с первомайского парада пешком, он говорил, что дисциплина слабая, вооружение тоже, что армия по сути очень слаба, что во многом дело происходит от правительства, которое не уделяет должного внимания как кредитам, так и контингенту. Он намекнул, что такое положение не может долго продолжаться, т. к. найдутся силы, которые смогут его изменить.

В заговор я был вовлечен Троянкером. Он говорил о непорядках в армии, трудностях взаимоотношений с промышленностью. Однажды он заявил, что существует серьезная военная организация во всей РККА, которая имеет своей задачей изменение существующего положения вещей, в стране, по сути дела, антисоветская организация, что он входит в нее и что предлагает вступить мне. Я согласился»…

16 июля 1941 года состоялся допрос, который проводил заместитель начальника следственной части 3-го Управления НКО (СМЕРШ) Павловский совместно со следователем Попковым.

— После долгих запирательств вы на предыдущем допросе сознались в том, что являлись участником антисоветского военного заговора. Подтверждаете эти показания?

— Да, подтверждаю, я с 1934 года являлся участником антисоветского военного заговора. В заговор был вовлечен бывшим помощником начальника ВВС по политчасти Троянкером…

27 июля 1941 года состоялась очная ставка А. А. Левина и его бывшего непосредственного начальника — командующего ВВС Красной Армии А. Д. Локтионова.

Вопрос к Левину: — Подтвердите, что вы являлись заговорщиком и шпионом и были связаны по заговорщицкой работе с Локтионовым.

— Да, полностью подтверждаю.

Вопрос к Локтионову: — Теперь вы имеете возможность убедиться в том, что ваш соучастник по заговору Левин вас выдал. Будете давать показания?

— Я Левина, как участника заговора, не знал и никаких преступных связей с ним не имел.

— Как вы можете отрицать свою заговорщицкую связь с Левиным, если вы сами на прошлом допросе показывали о том, что были непосредственно связаны с Левиным, как с участником военного заговора?

— Я действительно показывал о том, что знаю Левина как заговорщика, но эти мои показания неверны. Я от них тогда же отказался.

Вопрос к Левину:

— Не оговариваете ли вы Локтионова?

— Нет, не оговариваю.

— В таком случае покажите, когда вы установили заговорщицкую связь с Локтионовым?

— Не я, а сам Локтионов установил со мной связь… Через несколько месяцев после ареста Троянкера, примерно в октябре 1938 года, Локтионов задержал меня в кабинете и заявил, что знает о моей причастности к военному заговору и связи с Троянкером. Я опешил, Локтионов стал меня успокаивать: «Вот на вас же Хрипин капал в НКВД, но это ничего, обойдется». В этой же беседе Локтионов сказал, что в данное время нужно сохранить от разгрома нашу организацию для того, чтобы в момент войны мы могли бы содействовать поражению Красной Армии и что только при этом условии наша организация может захватить власть в стране».

Вопрос Локтионова к Левину: — Вы, гражданин Левин, как видно из ваших показаний, старый заговорщик, были связаны еще с Троянкером, зачем вы подводите и меня своими клеветническими показаниями?

— Я отвергаю заявление Локтионова о том, что я даю клеветнические показания.

Вопрос к Левину:

— До какого времени продолжалась ваша заговорщицкая связь с Локтионовым?

— Вплоть до мая-июня 1940 года, до момента отъезда Локтионова в Прибалтику.

Вопрос к Локтионову: — Вы окончательно изобличены. Еще раз предлагаю приступить к даче показаний.

— Левин сейчас показал, что вел подрывную работу по моим указаниям до 1940 года, но я ушел из ВВС в сентябре 1939 года.

Вопрос Локтионова к Левину:

— Вы со мной встречались один на один?

— Да, такие встречи были дважды…

Справка по результатам дополнительного расследования: