Собачья служба. Истории израильского военного кинолога - Иван Гончаренко

Перед каждой спецоперацией все спецназовцы разбиваются на пары — зугот барзель, и при любых обстоятельствах, какая бы обстановка ни сложилась, эти двое всегда должны быть вместе, прикрывать друг друга. Можно сказать, что в ЦАХАЛ боевая единица — это не солдат, а зугот барзель. По прибытии в чужое подразделение нашему кинологу, конечно, выделяют бойца, который будет его зуг барзель. Но это совершенно ему незнакомый человек. Да, есть приказ, устав, но еще существует и человеческий фактор, который никто не отменял. И не исключена вероятность, что во время какого-нибудь жаркого события о кинологе могут попросту забыть.

Именно по этой причине мы используем несколько приемов, чтобы повысить свою запоминаемость. Прибыв в другое соединение для проведения операции, кинолог непременно знакомит его бойцов со своим четвероногим другом, рассказывает о нем интересные истории, возможно, даже придуманные. Например, я перед боевым заданием прикреплял на ошейник своей собаки Тальи лейтенантские погоны и говорил, что она окончила офицерские курсы. И рассказывал с жаром, что в ее подчинении есть другие три собаки. А еще что после офицерских курсов для собак она стала настолько умной, что поглощает именно столько еды, сколько ей необходимо для пополнения сил, и ни грамма больше. Таким умением — остановиться в процессе поедания пищи, серьезно заливал я, похвастать могут далеко не все солдаты ЦАХАЛ.

— Нужно познакомить ее с твоей девушкой, Надав, чтобы она помогла ей сдерживаться и не есть больше, чем нужно, — вдруг слышалась игривая фраза из уст какого-либо солдата, и все начинали смеяться.

Мне верили и восхищенно смотрели на мою Талью! Когда я в конце концов признавался, что это всего лишь шутка, раздавался дружный взрыв смеха, и отношение ко мне становилось намного теплее. А в завершение знакомства, как заключительный аккорд в установлении контакта с чужими бойцами, я разрешал им погладить Талью.

Вернемся к моим служебным будням. Ведь до боевых операций было еще далеко — мы только начинали спецподготовку и учились ориентироваться на местности с помощью карты. Подготовка началась после шести месяцев службы в ЦАХАЛ, после того как мы перешли в Миткан Адам и успели насладиться регилой — недельным отпуском, который дается военнослужащему после каждых четырех месяцев службы. Цель — дать солдату отдохнуть, побыть с родными, снять психологическое напряжение. Время регилы может быть сдвинуто, если солдат по каким-то причинам не в состоянии отлучиться из армии, например, участвует в спецоперации. Я, к слову, подарил армии четыре регилы — месяц отпуска! То я был на командирских курсах, то участвовал в операциях, то не имел возможности уехать, так как уже сам стал командиром и по каким-то обстоятельствам не мог покинуть свое подразделение. Но, если честно, я нисколько об этом месяце не жалею. Он был заполнен очень яркими и запоминающимися событиями.

Наконец, об ориентировании по картам. Подготовка длилась полтора месяца. Почти каждый день нас вывозили с базы на какую-то территорию, и там мы шли по определенному маршруту от одной точки до другой. Среднее расстояние похода — 10–15 км, но часто приходилось проходить больше, так как солдаты сбивались с пути и блуждали, пытаясь вновь выйти на правильное направление. За несколько часов до выхода мы должны были по карте изучить маршрут. Обычно работали в паре. Ты изучаешь одну половину пути — 5–20 км, другую — твой напарник. В походе картами пользоваться запрещено, их необходимо держать в памяти. Нужно было заранее представить, каким будет ландшафт по маршруту, какие там будут объекты, подходящие для ориентирования. Например, ты идешь по азимуту двадцать градусов в течение 15 минут, а это примерно 2 км, и затем слева от тебя должна возвышаться гора, а справа — располагаться деревня. Мы должны были, глядя на карту, представить, как территория выглядит ночью, так как походы совершались в любое время суток. От нас требовали продумать, что делать, если заблудишься, и как в таком случае вернуться на маршрут.

После такой подготовки, которая занимала два-три часа, ты идешь с напарником к командиру и рассказываешь, как будешь двигаться по маршруту. А он, в свою очередь, спрашивает, например, как ты поступишь, если через пятнадцать минут пути не увидишь ни горы, ни деревни или в ручье, который на карте обозначен как сухой, окажется вода. Эти вопросы помогают выявить слабые места построенного тобой маршрута или упущения в подготовке.

За полтора месяца работы с картами отношение к нам со стороны офицеров немного изменилось. Нет, требования к службе не стали менее высокими, планку никто и не думал понижать. Но мы уже начали приобретать профессиональные навыки, хотя еще не были полноценными бойцами элитного спецподразделения. Если раньше все задания были направлены на повышение физической выносливости и выработку беспрекословного подчинения командирам, то теперь — на повышение нашего профессионального уровня. Конечно, нам нисколько не стало легче физически, наоборот, значительно труднее — и вместе с тем значительно интереснее. Мы понимали, что благодаря таким задачам совершенствуемся как бойцы.

После того как мы выучивали карту и офицер оценивал нашу подготовку, мы приступали к инспектированию экипировки — подгоняли жилеты, осматривали обувь, компас, проверяли наличие воды, батареек в фонариках и многое-многое другое. В поход мы часто брали с собой луф — израильскую тушенку. Сейчас ее перестали производить, но настоящие «старики» ее еще помнят. С помощью этой тушенки можно было отвлечь от себя диких бедуинских собак в пустыне. А еще украдкой от командиров мы брали с собой немного сладостей, чтобы можно было добавить себе калорий в процессе похода, взбодриться физически и эмоционально.

Полуторамесячный курс работы с картами начался с вывоза нас в горы Гваот Гораль, в переводе с иврита — Горы Судьбы, находящиеся в 20 км от города Беер Шева. Благодаря гористой местности ориентироваться было сравнительно легко, поэтому она идеально подходила для новичков в этом деле. По прибытии на место Лютан сказал, что нам повезло: теперь опытом с нами будут делиться настоящие бойцы части. И действительно, вскоре подъехал автобус с кинологами. Нас разбили на группы, во главе которых поставили по одному прибывшему бойцу. Я попал в группу Кирилла Гольншина, который подробно объяснил, как правильно идти с картой, фиксируя внимание на многих нюансах. Ну и, конечно, поделился интересными историями из своей армейской жизни. Мы, естественно, попросили его рассказать о своей собаке, что он охотно сделал.

Собаку звали Мако. По словам Кирилла, это был очень умный пес. Кирилл научил его понимать английский и русский языки в дополнение к ивриту, естественно, не для ведения светской беседы, а для понимания команд. Этот опытный боец продемонстрировал нам приемы вхождения в незнакомое подразделение перед операцией.

Потом мы задали волновавший всех вопрос: знает ли он о собаках, которые предназначались нам, новичкам? Ведь, конечно же, мы с волнением ждали дня, когда сможем увидеть своих будущих четвероногих напарников. И Кирилл сказал, что животные уже ждут нас, и даже немного рассказал о них. «Но, конечно, — гордо добавил он, — ни одна из них не сравнится с Мако».