Мятная полночь - Карина Тихонова

– Зачем? – снова удивилась я.

– На всякий случай, – объяснил Влад. – Предположим, тебя приковали наручниками к батарее. Позвонить мне ты не можешь. Что делать? Берешь и стучишь по батарее: два коротких удара означают опасность. Или один. Да, лучше один, вдруг у тебя сил не будет два раза стукнуть…

Он продолжал разглагольствовать, а я смотрела на него и думала: мальчишка! Права была умница Коко Шанель, которая сказала: если женщина знает, что мужчина до смерти остается мальчишкой, то она знает о мужчине все! Влад – мальчишка! Точнее не скажешь! И сложившуюся ситуацию он воспринимает, как игровую.

– Ладно, – сказала я, прерывая его детский лепет. – Я поняла. Давай, топай на новую квартиру. Я хочу немного отдохнуть.

– Мы договорились? – уточнил Влад.

– Договорились.

Влад метнулся на кухню, притащил десертный нож и спрятал его за батареей.

– Вот, – сказал он. – Заметила, куда положил?

– Заметила. А зачем мне нож?

– Чтобы стукнуть по батарее, – объяснил Влад. – Так звук получится долгий, с резонансом, я услышу. И вообще, ножик может пригодиться. Вдруг тебя не прикуют, а привяжут к батарее веревками. Тогда ты ножик тихонечко достанешь и веревки перепилишь. Понятно?

– Понятно, – ответила я. – А если меня привяжут не к батарее?

Влад опешил и глубоко задумался. Подобный поворот ему в голову не приходил.

– Ну а ты попроси, чтобы привязали к батарее, – неуверенно предложил он. – В общем, придумай что-нибудь! Ты ведь женщина!

Мне стало смешно.

– Ладно, что-нибудь придумаю.

– Завтра с утра я тебе позвоню. Во сколько ты просыпаешься?

– Я сама тебе позвоню.

Ему явно не хотелось уходить, и я боялась, что это даст мне повод на что-то надеяться. Поэтому и вылила на себя ведро холодной воды. Незачем тешить себя иллюзиями. Влад не хочет уходить потому, что не знает, как убить остаток вечера, вот и все дела! Боится, что не справится с собой, поедет к своей девице… Неужели правда поедет? Только не это! Неужели я снова останусь одна?!

– Лиза, ты меня слышишь?

Я очнулась:

– Что ты сказал?

– Я говорю, дай мне свой мобильник.

– Зачем?

– Запишу тебе в память все свои номера. Чтобы ты их на бумажках не искала.

– А-а-а, – сообразила я. – Ну да, так удобнее.

Пошла в коридор, достала из сумки мобильник. Просмотрела входящие звонки и вздохнула. Бесполезно. Никому я не нужна. Вернулась в комнату, протянула телефон Владу:

– Держи.

Он быстро и умело нашел записную книжку, довольно бесцеремонно пролистал ее. Убедился, что в списке только женские имена, и просветлел.

– Разбавим дамский коллектив, – заметил он и принялся тыкать пальцем в кнопки.

– Нехорошо читать чужие записи.

– Нехорошо читать чужие письма, – поправил меня Влад. – А про то, что нехорошо читать чужие мобильники, в правилах ничего не сказано.

– Когда создавались эти правила, мобильников еще не было, – начала я лекцию. Но тут же заткнулась и махнула рукой. Можно подумать, он сам не знает!

Влад вернул мне аппарат:

– Положи рядом с диваном. Если ночью услышишь, что кто-то пытается открыть дверь, – сразу звони. Сама тоже никому дверь не открывай. Поняла? – Влад потоптался на месте, огляделся кругом, поискал повод, чтобы не уходить. Но повода не нашлось. – Ладно, я пошел.

– Подожди!

Я подняла с дивана дубликат ключей, протянула Владу.

– Зачем? – не понял он.

– На всякий случай! Если меня прикуют к батарее, я не смогу открыть тебе дверь!

– А! – сообразил Влад. – Действительно, не сможешь. Ты права, возьму на всякий случай. Похоже, подруга, ты находишься в эпицентре какого-то смерча. Кто знает, что с тобой может случиться?

– Спасибо, – сказала я сердито. – Умеешь утешить.

Влад рассмеялся. Я вышла в коридор следом за гостем. Не удержалась и спросила, стараясь, чтобы голос звучал небрежно:

– Чем будешь заниматься?

– Поработаю, – тут же ответил Влад. – Я с собой ноутбук прихватил, не заметила?

Я вспомнила чемоданчик, который Влад положил на заднее сиденье машины, и похвалила:

– Молодец.

– Да, – ответил Влад, но лицо его было хмурым. – Молодец. Если бы ты только знала… – Он не договорил, махнул рукой и вышел.

Я заперла дверь, вынула ключ и бросила его на вешалку. Немного постояла, прислушиваясь к удаляющимся шагам. «Если бы ты только знала»… Интересно, что Влад хотел этим сказать? Ответа я не нашла. Пожала плечами и отправилась в ванную. Попытаюсь помыться. Если, конечно, осмелюсь нарушить идеальный порядок, который навела в моей квартире неугомонная бабушка-одуванчик Анна Ильинична.

Излишне говорить, что ванная сверкала и переливалась свежеотдраенным кафелем и керамической плиткой. Эмалированная чаша ванны засияла первозданным жемчужным блеском. По-моему, так заманчиво она не сияла даже на стенде в магазине, где я ее купила. «Ну и бабушка!» – подумала я в очередной раз. Осторожно дотронулась до сверкающих кранов, осторожно открыла воду, осторожно заткнула водосток. Скоро я заработаю комплекс неполноценности и перестану дотрагиваться до собственных вещей. Чтобы, не дай бог, не посадить пятнышко и не нарушить гармонию. Я рассердилась на себя за такие мысли. Увеличила напор воды, плеснула под струю ароматизированную пену из флакона. Шмякнула флакон на место и специально не вытерла маленький подтек, который образовался возле донышка. Моя квартира! Что хочу, то и делаю! Где хочу, там пятна и сажаю! В конце концов, это вещи созданы для нас, а не мы для вещей!

Я вышла из ванной и вернулась в комнату. Стянула с себя майку, бросила ее на диван. Вылезла из джинсов с таким ощущением, что чего-то не хватает. Чего? Лифчик на месте, трусы тоже… Но чего-то нет. Чего? Я задумчиво провела ладонью по шее. И тут же испуганно схватилась пальцами за отсутствующую железную цепочку.

Амулет! Динкин амулет! Куда он подевался?

Я схватила майку и зачем-то встряхнула ее. Нет, в ней ничего не завалялось. Повторила процедуру с джинсами. Тот же результат. Куда подевался Динкин амулет? Я же точно помню, что утром, уходя, я надела его на себя! Я схватила мобильник, торопливо зашарила в записной книжке. Нашла номер Влада и нажала кнопку набора. Влад ответил сразу:

– Тебя уже приковали? Что-то быстро…

– Влад, где моя цепь? – оборвала я его.

– Какая цепь? – удивился приятель. – Тебя что, приковать нечем? Извини, помочь не могу, такого добра не держу.

– Я говорю про украшение! То, которое было на мне утром!