Мой бывший темный - Екатерина Вострова

Вот только, проходя мимо прихожей, заметила висящую на крючке куртку Виктора. Он забыл ее.

В голове моментально вспыхнул план: демонстративно скинуть ему эту куртку на голову. План был глупым, и я сама это понимала, но внутреннее желание мести толкало на дурные поступки.

Поспешила в одну из комнат, окно которой выходило на дверь подъезда, и уже собралась открыть, как из кармана куртки что-то выпало.

Я присела, пытаясь найти, что же это. Какой-то пакетик. Потянулась, беря в руки.

— Вот же ж… вампир! — от неожиданности я даже произнесла это вслух. — Сволочь! Так он специально!

Внутри все буквально перевернулось от внезапного осознания. В руках у меня был пакетик с кормом для котят.

Вот что за «девочка-лапочка» ждет его дома! Он нарочно дразнил меня! Просто издевался, прекрасно понимая, что я все еще…

Я мысленно оборвала себя, не давая предложению закончиться. Слишком страшно было признаваться в этом даже себе.

Чуть потрясла головой, прогоняя ненужные мысли. Снова поднялась на ноги, выглядывая в окно. Виктор уже вышел из подъезда и шел по направлению к калитке. Открывать окно и окрикивать его в моем положении было уже перебором.

«Он ведь оставлял мне сотовый!» — вспомнила я и тут же убежала за телефоном на кухню.

Вот только когда я примчалась обратно, то так и не набрала заветный номер.

Потому что рядом с калиткой Виктора поджидала невысокая девушка со светлыми волосами. Расстояние было большим, но мне показалось, что я узнала ее, хотя до этого видела лишь однажды, и у нее был при этом совсем иной цвет волос. Это она дала мне фальшивые деньги!

Неужели… во всех моих бедах виноват бывший? Но ведь это не логично, разве не так?

Или это все-таки не она? Волосы были длинными и светлыми, никакого пирсинга. Как бы понять точно?

Может быть, что-то крикнуть в окно? Или выбежать на улицу?

Руки до боли сжались от напряжения… Сотовый! У меня же телефон в руках!

Дрожащими от волнения пальцами со второй попытки разблокировала телефон, нажала кнопку вызова.

«Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны…»

Черт! Черт! Черт!

Я дернула оконную раму — та была старой, деревянной и не поддалась. Дернула еще раз — лишь стекла опасно зазвенели, угрожая осыпать меня осколками, если буду усердствовать дальше.

Виктор к тому моменту успел подойди к калитке, и времени на принятие решения становилось все меньше. Он говорил, что с кулоном меня никто не тронет. Проверять не очень хотелось, но разве у меня был выбор?

Я не верила в то, что он замешан в моем обвинении. Скорее, эта «уже не розовая» втерлась ему в доверие и ведет двойную игру. И я должна это ему рассказать, пока не стало слишком поздно.

Недолго думая, бросилась вниз, на ходу надевая куртку; ждать лифта не стала, побежала по лестнице, перепрыгивая через ступеньки настолько быстро, насколько позволял живот.

Консьерж даже не подняла глаз, когда я распахнула дверь.

Виктора уже не было. Как и розовой. Лишь незнакомая мне машина, отъезжающая от парковки. Все, что я успела запомнить, это номер.

«В312ЕС».

Я тяжело сглотнула и шагнула назад в подъезд. Быстрый бег дал о себе знать. То ли от него, то ли от пережитого волнения низ живота начало тянуть.

Тяжело вздохнула, чувствуя опустошение.

Нужно подняться наверх, в вещах с работы у меня есть таблетки от спазмов, которые рекомендовал гинеколог в таких случаях…

Так вот зачем были нужны все эти микросхемы. Не сами по себе! Через меня хотят добраться до Виктора. Но откуда они могли узнать обо мне? На

тот момент, когда эта «нерозовая» вышла на меня, я уже полгода как ничего не слышала о бывшем. И зачем нужна была такая сложная многоходовка?

Консьерж, сидящая на небольшом диванчике, по прежнему не обращала на меня никакого внимания.

Сделав еще несколько глубоких вдохов и выдохов, я направилась к лифту, вот только по пути у меня снова скрутило живот, я запнулась о чертову ступеньку на подходе к лифту, опрокидывая стоящую на столике рядом вазу с цветами.

Женщина тут же вскинула голову, всплеснула руками и побежала поднимать, я едва успела отпрыгнуть в сторону:

— Ну и сквозняк! — услышала я ее бормотание.

— Извините, это я уронила… — виновато выдавила я. — Я помогу.

Женщина удивленно вскинула голову:

— А вы… — она словно только меня увидела.

Кулон чуть нагрелся, а блеск красных глазок стал виден даже через футболку, под которой мышка была спрятана.

— Я наверху живу.

— Ага, — консьержка тут же потеряла ко мне всякий интерес и занялась дальше вазой. — Ну и сквозняки сегодня…

Странно… Это так летучая мышь, что дали мне вампиры, действует? Или гипноз Виктора?

Вернувшись в квартиру, я снова подошла к злополучному окну. Постояла немного, не понимая, что теперь делать. Покрутила в руках ставший бесполезным мобильник. Ну и куда звонить?

На всякий случай, проверила память телефона — там был записан только номер самого Виктора.

Снова нажала кнопку вызова.

«Аппарат вызываемого абонента…»

В сердцах отбросила мобильник в сторону. Этот… самоуверенный тип даже не догадался записать мне еще хоть какой-нибудь контакт! Да хотя бы кого-нибудь из своих многочисленных братьев!

Наклонила голову и, потянув за цепочку на шее, достала из-под одежды кулон. И что же мне делать? Кулон, словно прочитав мои мысли, подмигнул одним глазом, я аж выронила его от удивления.

«Виктор сказал не снимать!» — напомнила я сама себе, справляясь с желанием стянуть эту чертову вещицу поскорее.

А если крови вампиров окажется мало? Мало ли, превратится в живую тварь и набросится на меня?

«Так, нужно перестать фантазировать!» — но сказать это себе оказалось легче, чем действительно успокоиться.

Приложила руку к животу, чуть поглаживая. Наверное, мне эти прикосновения сейчас были гораздо важнее, чем будущему ребенку. Они помогали мне чувствовать себя более значимой. Словно уже рядом со мной есть кто-то, кто меня любит и будет всегда любить и поддерживать. Хотя ведь это родитель должен быть опорой своему малышу, а не наоборот.

Волнение буквально пожирало меня изнутри, хотелось действовать. Еще и живот неприятно тянуло, заставляя ощущать чувство вины за собственную несдержанность.

Мне нельзя волноваться, а я только и делаю, что накручиваю себя!

Но как тут не волноваться, если разум буквально охвачен огнем? Сегодня я узнала такое, что полностью перевернуло мою картину мира.