Предназначенная судьбой - Александра Айви

Эта ласка была едва ощутимой, но Тейн вздрогнул так, словно получил удар под дых. Дело было в этой женщине. В ее прикосновении, в аромате тела, в тихих вздохах наслаждения. Все это делало его желание невероятно сильным.

Лейла языком раздвинула ему губы и провела кончиком по клыку. Он застонал, не понимая, что она с ним творит.

— Осторожнее, а то можешь начать то, что не готова доводить до конца.

— Я просто добиваюсь того, чтобы готов был ты!

Она рассмеялась и принялась осыпать поцелуями его крепко стиснутые челюсти. А потом, злостно не обращая внимания на то, что он теряет самообладание, она проложила нахальную дорожку вниз по его груди.

Он комкал пальцами простыню, пока она терзала его поцелуями и нежными покусываниями, прикасаясь к нему везде — кроме того места, которое больше всего требовало ее внимания.

Садистка.

Подняв голову с подушки, он возмущенно посмотрел на свою мучительницу, но слова протеста замерли у него на губах, когда он увидел ее сосредоточенное выражение. Она была полностью поглощена своим занятием, и ее яркие волосы огнем горели вокруг ее прекрасного лица.

Один этот вид чуть не заставил его кончить.

Кончиком языка Лейла облизала его плоть от основания до самого конца.

Тейн охнул от наслаждения и запустил пальцы ей в волосы. Эта страсть порабощала его вернее, чем способности джиннов.

Явно вознамерившись его наказать, Лейла исследовала его плоть губами и языком. Ее ласки были неспешными, превращаясь в преднамеренную пытку.

Он застонал и наконец схватил ее за плечи и привлек к себе.

— Если ты будешь продолжать в том же духе, то наши забавы закончатся, не успев начаться, — проворчал Тейн.

Сидя на нем верхом, она посмотрела на него сверху вниз: ее темные глаза светились насмешливым удовлетворением.

— А как же хваленая стойкость вампиров? Наверное, это были просто сказки и такое просто невозможно?

Его инстинкт охотника моментально проснулся. Прямой вызов!

Тейн резко перекатился и оказался сверху. Лейла уперлась ладонями ему в грудь, глаза ее округлились.

— Тебе нужна стойкость? — Он провел губами по ее упрямому подбородку, а потом царапнул клыками вниз вдоль ее шеи. Ответная дрожь заставила его улыбнуться. — Могу продемонстрировать тебе всю стойкость, какую ты только сможешь пожелать.

— Тейн…

Ее слова прервал шумный вздох: его губы сомкнулись на ее соске. Язык подразнил набухший бутон, переместился к центру живота, погрузившись в аккуратную впадинку пупка, а потом Тейн устроился между раздвинутыми ногами Лейлы, готовясь довести ее до кульминации.

Утопая в запахе желания, Тейн нежно прикусил внутреннюю сторону ее бедра — и тихо улыбнулся, услышав тихий стон.

Медленно и осторожно он повернул голову, чтобы проникнуть языком в нетерпеливый жар ее тела. Он провел кончиком языка в самом сладком месте — один раз и второй. Ладонями он прижимал ее ноги, ограничивая ее стремление выгнуться от острого наслаждения. Тейн только-только успел найти ее жемчужинку, когда Лейла схватила его за волосы и с силой потянула вверх.

— Пожалуйста!

Тейн собирался заставить ее помучиться так же, как мучился он сам, но его плоть готова была взорваться, угрожая позором.

Приподнявшись, он всмотрелся в лицо женщины, лежавшей под ним на кровати: ее глаза потемнели от желания, губы приоткрылись в предвкушении. Его взгляд скользнул по безупречному телу цвета слоновой кости, с розовыми сосками грудей и мягкими изгибами бедер.

Поразительно прекрасное создание!

И она принадлежит ему.

Она целиком его!

— Слушаю и повинуюсь, — негромко отозвался он.

Его ладони скользнули под ее бедра, чуть их приподнимая.

Их взгляды встретились — и он одним плавным движением вошел в нее.

Тейн замер, ощущая, как в нем расцветает ошеломляющий восторг, смешанный с чувством… правильности происходящего.

Боже всемогущий! Он готов был поклясться, что знает о сексе все, что только можно знать.

Женщины, с которыми он делил постель, были приятными спутницами на несколько часов — и он делал все, что позволяли его немалые способности, для того, чтобы их совместное времяпрепровождение доставило им обоим удовольствие.

Но это…

Это затрагивало его в самых неожиданных и уязвимых местах. В местах, которые он постарался спрятать ото всех окружающих и даже от самого себя с момента той ночной кровавой бани.

Игнорируя смертельно опасные ощущения, Тейн тихо застонал и чуть отодвинулся, чтобы потом снова медленно вернуться в ее тугое лоно. Он сжал пальцами ее ягодицы и стал наблюдать, как ее темные ресницы опускаются и как она прикусывает нижнюю губу, когда он входит в нее.

Волшебство. Иначе нельзя было назвать то, что сейчас разливалось по его телу.

Незамутненная магия Лейлы.

Его медленные, сдержанные движения постепенно ускорялись. Она приподнималась навстречу ему, и его решение растянуть происходящее на всю ночь уступало место стремлению к блаженству, которое было так близко.

Лейла закинула руки за голову и отдалась экстазу. Ее прерывистое дыхание звучало слаще любой музыки.

Клыки ныли: ее оргазм массировал его плоть, и желание отметить ее укусом становилось почти непреодолимым.

А потом его захлестнул его собственный оргазм, заставив забыть обо всем, кроме сокрушительного наслаждения.

Им пришлось прохлаждаться в темнице до следующего вечера. Но Тейн совсем не был против: он был безумно рад делить крошечную камеру со своей прелестной полукровкой.

Это можно было бы объяснить, если бы все эти часы он был занят удовлетворением своего непреходящего желания. Какой вампир не был бы рад насладиться несколькими часами непрерывного секса?

Вместо этого Тейн просто крепко прижимал к себе Лейлу, погрузившуюся в глубокий сон: последние несколько дней явно измучили ее.

Час за часом он оберегал ее сон, не позволяя никому, в том числе и Уриэлю, войти в камеру.

Уже наступили сумерки, когда он почувствовал, что Лейла зашевелилась. Чтобы не смущать ее, Тейн вышел из камеры, позволив ей спокойно натянуть джинсы и футболку, которые заранее отправил вниз Уриэль.

Ему было непривычно демонстрировать такую нежную заботу. Он хладнокровный убийца, а не нянька для хрупких полукровок! Но Лейла явно не оценила его заботы. Тейн преградил ей дорогу к двери камеры, раздраженно глядя ей в глаза.

— Мы об этом спорить не станем, Лейла.

— Это ты споришь, а не я. — Она ткнула пальцем в его грудь, явно жалея, что это не осиновый кол. Неблагодарная девица! — Я пойду с тобой к главе клана, и это не обсуждается.