Распад - Ак-патр Алибабаевич Чугашвили

Пакуша был мне другом, лучшим, самым любимым (после Пиночета), я всю ночь проплакал, когда узнал, что его больше нет, (Филя громко всхлипывает) мы с ним с детства дружили, моя сестра за него замуж собиралась, а ты разрушил молодую, российскую семью, я тебя кончу за это!

Он делает выпад в сторону моего горла, и радостно смеётся при виде моей болезненной гримасы – не ссы, я шучу, Пакуша был скудоумный примат, сдох – и хрен с ним, всем похуй, даже если его и вправду ты грохнул, а шейка у тебя цыплячья – тоненькая, синюшная, аж хрустит, если б я захотел, ты бы уже сегодня рядом с Пакушей заночевал, на соседней полке морга – «осознав тяжесть своего преступления, рядовой Злобарь покончил с собой, повесившись на ремне, в сушилке казармы» – похоже на отчёт об обнаружении тела? Живи пока, и помни кто твой господин, благодаря кому, ты ещё дышишь. Оревуар, душара.

12.

– Разрешите войти?

– Разрешаю.

– Товарищ капитан, разрешите сходить в госпиталь?

– Зачем?

– У меня чего – то хрипит в лёгких, тяжело дышать…

– Бросай курить, и всё пройдёт…

– Обязательно, а пока разрешите сходить в госпиталь!

– Ты не понял, чего я сказал? Хрипит у него…тут у всех что – нибудь хрипит…у одного гной из ушей течёт, другой все матрасы в роте обкончал, третий срать бегает через каждые десять минут…

– А у меня не только хрипит, но и ещё и булькает…

– Зашарить хочешь? Поспать на мягоньком, поесть в госпитальной столовой, я понимаю…

– Так я пошёл?

– Куда?

– В госпиталь?

– Какой ты настырный, я с тобой пойду, и как только доктор скажет мне, что ты – симулянт, я тебя лично, пинками под сраку погоню в роту, ты у меня на тумбочке корни пустишь, прорастёшь здесь, понял?

– Угу.

– Не «угу», а так точно, ну что, не передумал? По – прежнему хочешь в госпиталь?

– Угу, в смысле «так точно»!

– Ну, пошли, жду не дождусь момента твоего разоблачения…

– Ну что, товарищ майор – парень симулирует? Я так и знал!

– У него хронический бронхит, его надо госпитализировать.

– Это точно, он ничего там не подкрутил в ваших приборах, посмотрите на его довольную рожу…

– Точно, его надо лечить.

– А это надолго?

– Недели две.

– Повезло тебе, ну ничего, из госпиталя выйдешь, и сразу в наряд – «радость приносит наряд бодрящий, хлорочки вкус всегда настоящий!»…

Медсестра провела меня в палату – устраивайся, через пять минут спускайся на анализы.

Здоровенный брюнет в тельняшке легко встал с койки у окна, и одарил меня золотозубой улыбкой – Борис, можно просто – Барсик.

Барсик показал рукой на лежащего лицом к стене (в дневное время! Это просто святотатство!) солдата в окровавленных кальсонах – это Колян.

– Стесняюсь спросить – а что у него с кальсонами? Дедовщина? Старые лютуют?

Барсик серьёзно посмотрел на меня, вздохнул, и изрёк – не хотелось тебя огорчать брателло, но это – он указал на кровавую корку Коляновых кальсон, это – ждёт и тебя, все через это проходят, Пикулик разорвёт жопу каждому.

– Ппи – кулик? Кто это?

– Майор Пикулик, главный здесь, командует этим госпиталем, ни одной задницы не пропускает, если хочешь остаться целкой, беги обратно в роту…ну да ладно, не будем о грустном, это – Аферист – он указал на худенького азиата, скромно сидевшего у прикроватной тумбочки.

– «Аферист»?

– Да, ещё какой! С большой буквы «А»!

Азиат подошёл бочком, сунул тёмную, твёрдую ладонь для приветствия, и также бочком вернулся на свой стул, и замер, уставившись взглядом в стену. Немного обалдев от увиденного и услышанного, я открыл рот, чтобы уточнить информацию, но Барсик замахал на меня руками – иди на анализы, а потом в столовую, там всё поймёшь.

Сдав анализы, я с трудом нашёл путь к столовой – масса запутанных коридоров, плохо освещённые повороты – всё это затрудняло поиски. У закрытой двери уже притопывал от нетерпения Барсик – о, ты быстро! Слушай, зёма, у тебя бабки есть? Мне немного – полтинничек, до послезавтра, ко мне послезавтра мама приезжает, я всё отдам!

Он смотрит кристально честными глазами прямо в глубину моей души, и мне стоит большого труда соврать – неа, голяк на базе, всё так быстро случилось с этим госпиталем…

– Вот бля, засада…

– Да уж…

Барсик лупит ногой в дверь столовой –э! Сколько можно морить голодом защитников Отечества!

Дверь открывается – не заперто. Барсик рывком пробирается внутрь – ооо, бля! Вот это сила! Котлеты! Ты в столовке, у себя в части, котлеты ел хоть раз?

– Нет.

– А здесь, через день, зауважал котлетки…

Дальше было чавкание, жалобный хруст котлетной корочки на зубах, затем Барсик быстро сожрал суп, громко лязгая зубами, и по его лицу было ясно, что он также голоден, как и в начале трапезы – ссука, я не наелся, ты котлету будешь доедать? Вот же гад, нет, чтобы поделиться с товарищем…ммм, у меня продуктовая ломка, срочно требуется инъекция бутерброда с колбасой, прямо под язык положить, пускай тает там, как мороженое, я даже жевать не буду – пусть рассосётся!

Столовая постепенно наполнялась, выяснилось, что в госпитале лежат и офицеры, и их жёны, и солдаты. Тощий полусогнутый парень сел за наш стол, увидев мой удивлённый взгляд, Барсик объяснил – это Колян, с нашей палаты, просто ты с его тылом познакомился, а рожу не видел.

Колян ел вяло, расковырял котлету на мелкие кусочки, брезгливо выискивал что – то в начинке, Барсик побагровел от такого кощунства – Колян! Пидор ты гнутый! Ты чего продукты переводишь, после тебя и собака побрезгует доедать!

– Так не доедай! Псина длинная…

– Пошёл ты, жертва коллективного изнасилования!

Колян болезненно поморщился, и поёрзал на тощей заднице. Тихонько, чтобы не слышали окружающие, я спросил – сильно болит?

Он недоумённо посмотрел на меня – скоро узнаешь. Барсик поёрзал на стуле, неожиданно сорвался с места, и быстро вернулся назад с двумя тарелками в руках – добавка! Будешь? Этому длинному не предлагаю…

– Конечно, буду!

Мы быстро и сосредоточенно сожрали вторые порции, и тут от дальних столов донеслось возмущённое бурчание – где моё второе? Девушка! Сколько ждать?

Барсик ойкнул, сделался ниже ростом, и потянул меня за рукав – пошли, покурим?

Не понимая этой перемены, я легко согласился – пошли. Колян понимающе усмехнулся, и продолжил ковырять котлету, не успели мы дойти до выхода, как нас нагнала упитанная повариха – стоять! Баринов! Опять твои штучки! Ты украл две порции со стола №