Капитуляция - Джейн Энн Кренц

— Что это? — Лукас, нахмурясь, разбирал изящный почерк. — Игорный дом. Бордель. Скачки. Мужской клуб.

— Это первые пункты в моем списке, — пояснила она.

— В каком списке? — Наконец он понял. Он недооценил своего противника, подобного рода просчеты случались с ним очень редко. — Черт побери, вы полагаете, что я поведу вас в игорный дом и в бордель? Бога ради, Викки, будьте хоть немного разумнее. Одно дело ночная ярмарка или прогулка по темным аллеям Воксхолл-Гарден. Но повести вас в бордель или в игорный дом! Вы шутите?

— Ошибаетесь, милорд. Я серьезна, как никогда, — не уступала Виктория.

Он поглядел на нее и понял, что так оно и есть.

— Черт побери! Я же совсем не это имел в виду.

Виктория отмахнулась от его протеста:

— Вечер четверга как нельзя лучше подходит для очередного приключения. Я увижу вас на балу у Кинсли, и мы окончательно составим наш план. А тем временем…

Голос Клео Неттлшип прервал этот инструктаж:

— Викки, дорогая, вы все еще там? Пожалуйста, не увлекайся, иначе твоя лекция надоест лорду Стоунвейлу. Не все любят подробные экскурсии по оранжерее.

Лукас обернулся и увидел леди Неттлшип у самой двери с приветливой улыбкой на губах.

— Уверяю вас, миледи, я в жизни еще не был так далек от скуки, — вежливо возразил он.

— Да, рядом с Викторией соскучиться трудно, — согласилась леди Неттлшип.

Лукас глянул на самодовольное личико Виктории, а потом вновь на странный золотисто-желтый цветок, привлекший его внимание:

— Прежде чем мы покинем оранжерею, я был бы вам очень благодарен, мисс Хантингтон, если бы вы назвали мне имя этого причудливого растения.

— Strelitzia reginae. Все были просто потрясены, когда она впервые расцвела в Кью. А нам с тетей Клео очень повезло, и мы тоже достали один отросток. Правда, она замечательная? — восторженно произнесла Виктория.

Глаза Лукаса вновь обратились к ней. Она была полна жизни, она словно сияла в своем золотисто-желтом платье, ее янтарные глаза светились радостью.

— Да, — сказал он, — она просто прелестна.

Спустя неделю Виктория надела новую коричневую с желтым амазонку, лихо сдвинула набекрень маленькую шляпку в военном стиле с желтым пером и велела груму привести ее любимую лошадь. Было пять часов вечера — время, когда все отправляются на верховую прогулку в парк.

В числе «всех» непременно окажется и граф Стоунвейл. Прошлым вечером на балу у Баннербруков Виктория целый пять минут давала ему строжайшие указания появиться назавтра в парке. Ей было нужно непременно с ним поговорить.

Как Виктория успела уже убедиться, проблема в отношениях с Лукасом заключалась в том, что хотя он с неизменной покорностью принимал все ее указания, но имел дурную привычку переиначивать все на свой собственный манер. Пора покончить с этим.

Когда Виктория спускалась по лестнице, тетя Клео как раз пересекала холл, направляясь в библиотеку. Она с кротким удивлением оглядела наряд племянницы:

— Собираешься кататься верхом, дорогая?

— Да. Мне надо немного прогуляться. — Виктория легонько чмокнула тетю в щеку и устремилась к двери. — Не беспокойся, явлюсь домой вовремя и успею переодеться к лекции Гримшо о состоянии земледелия в Йоркшире.

— Что ж, прекрасно. — Тетя Клео удовлетворенно улыбнулась. — Я надеюсь, лекция будет интересна и Лукасу.

Виктория резко остановилась и обернулась к ней:

— Что ты сказала?

— Я сказала, что надеюсь на интересную лекцию.

— Ты сказала, что она будет интересна и Лукасу?

— О да, ему, наверное, понравится. Он мне сам признался. Это ведь вполне естественно, не правда ли? В конце концов, у него имение в Йоркшире, насколько мне известно. Я пригласила его еще в среду, когда мы вместе осматривали мои новые георгины. Должна заметить, наш граф проявляет глубокий интерес к садоводству и родственным дисциплинам, — заметила тетя Клео.

«Да, похоже, граф действительно проявляет глубокий интерес к садоводству и родственным дисциплинам», — мрачно подумала Виктория, поправляя шляпку. Последнее время его интерес к садоводству и земледелию стал подозрительно глубоким. Виктории даже казалось, что в последнее время она только и слышит о проблемах удобрений и севооборота.

Еще неделю назад он хотел соблазнить ее. Однако Лукас так внезапно уклонился от первоначального намерения, что Виктория не знала, гневаться ей или радоваться.

Через несколько минут она быстрой рысью въезжала в парк, за ней на пони следовал грум. Дорожки были заполнены нарядными всадниками, колясками, открытыми маленькими экипажами. В этот час все светское общество выбиралось в парк — что называется, людей посмотреть и себя показать, то есть дело было не только в приятной и полезной прогулке. Те, кто любил верховую езду ради нее самой, отправлялись гулять поутру.

Виктория машинально улыбалась, приветствуя своих многочисленных знакомых, и не переставала высматривать Лукаса. Ей уже казалось, что он намеренно избегает назначенной встречи, и она гадала, как он потом объяснит свое поведение, но тут Лукас неожиданно возник слева от нее верхом на великолепном гнедом. На миг Виктория забыла их счеты:

— Какое изумительное животное! Просто красавец!

Лукас слегка улыбнулся:

— Приятно это слышать. Я сам привязан к старине Джорджу. Где мы только не побывали вместе, верно, Джордж?

Виктория наморщила носик:

— Вы назвали его в честь короля?

— Нет, я назвал его Джорджем потому, что имя показалось мне простым для запоминания.

— Такую лошадь не забудешь, как ее ни назови. А жеребята от него были? — продолжала расспросы Виктория.

— Еще нет, но у Джорджа серьезные планы на будущее.

При этих словах Виктория усмехнулась:

— Вы надеетесь, он станет основателем династии?

— Почему бы и нет? Породистый жеребец должен исполнить свой долг, тем более с такой родословной, как у старины Джорджа. У нас, мужчин, есть свои обязанности, верно, малыш? — Он похлопал жеребца по шее, и гнедой, обернувшись, зафыркал.

Улыбка сбежала с лица Виктории. Она рассердилась на себя за свою «династическую» шутку. Лукас время от времени намекал, что у него есть обязательства перед именем и титулом, и Виктория старалась избегать щекотливой темы. Почему-то ей была не по душе сама мысль, что лорд Стоунвейл должен будет однажды выбрать жену, которая подарит ему наследника.

— Да, очень красивое животное, но не гнедого я собиралась обсуждать с вами, — торопливо произнесла она.

— Очень жаль. Я так люблю беседовать о лошадях. — Лукас вежливо раскланялся с элегантной четой средних лет в красивой карете. Они улыбнулись в ответ, пристально рассматривая Викторию.