Тайна булавки - Эдгар Уоллес

— Однако, — начала мисс Эрдферн и замолчала в нерешительности. — Вам известно, например, почему мы приехали в ту ночь в Майфильд?

— Вы приехали, чтобы показать И Лингу секретный ящик в камине, в котором старик хранил свои бумаги. Вы полагали, что в этом ящике окажутся документы, относящиеся к вам… но не нашли их… Только вот что неясно: был ли И Линг также разочарован или нет?

Мисс Эрдферн покачала головой.

— Так! Разумеется, документы были в лакированной шкатулке. В ней — двойное дно? Не правда ли? Мои догадки правильны?

Она снова покачала головой.

— Нет. И Линг думал, что они там… Документ, который он искал, оказался в секретном ящике…

— У вас есть ключ от Майфильда… — произнес Карвер после некоторого раздумья. — Мне думается, что будет лучше, если вы передадите его мне… Иначе у вас могут быть крупные неприятности…

Не возразив ни слова, мисс Эрдферн вышла из комнаты и, вернувшись, отдала Карверу ключ. Он посмотрел на него, положил в карман и заметил с усмешкой:

— Если бы я был писателем, от чего Бог меня миловал, то я назвал бы убийство Трэнсмира «Тайной трех ключей». Одна из них только что разрешилась. Впрочем, она и не была очень загадочной… Остаются еще две… Из них третья — самая трудная.

— Вы говорите о тайне ключа, найденного посреди стола в подвальной комнате? — спросил Тэб.

— Да.

Мисс Эрдферн не задавала Карверу больше никаких вопросов. Тэб глядел на своего приятеля с нескрываемым восхищением. Карвер усмехнулся и взглянул на часы.

— Уже десять часов, — прошептал он, обращаясь к мисс Эрдферн, которая тотчас же встала и направилась к двери. — Нужно потушить здесь свет до вашего ухода. И вообще помните, что джентльмен в черном, вероятно, следит за каждым вашим шагом. Думаю, что лучше было бы также открыть портьеры.

Тэб потушил свет. Карвер раздвинул тяжелые плюшевые портьеры. Ночь была ясная и звездная. Весь сад был отчетливо виден с террасы. Карвер уселся у окна.

— Если вы хотите курить, Тэб, то спрячьтесь за портьеру, чтобы из сада не было видно огня.

Через десять минут мисс Эрдферн вернулась на террасу.

— Можно мне посидеть с вами? — тихим шепотом спросила она. — Я уже потушила огонь в спальне.

Целый час они просидели на террасе, разговаривая шепотом. У Тэба наконец начали слипаться глаза.

— Тише, — произнес вдруг Карвер еле слышно.

Тэб вгляделся в темноту: около калитки в саду появилась фигура в широкополой шляпе. Фигура начала приближаться к дому… На полпути к ней присоединилась другая фигура, выросшая словно из-под земли. Человек в широкополой шляпе не сразу ее заметил… Через минуту они уже лежали на земле. Между ними, по-видимому, завязалась борьба.

На террасе все были так изумлены, что не могли пошевельнуться. Карвер опомнился первым и бросился в сад, Тэб последовал за ним. Когда они добежали до калитки, обе фигуры исчезли. Карвер распахнул калитку и споткнулся о неподвижно распростертого на земле человека. Он вынул из кармана электрический фонарь и направил свет на лежащего. Перед ним был бесчувственный китаец И Линг.

Карвер огляделся по сторонам в надежде увидеть таинственного «человека в черном», но дорога в обоих направлениях была пуста. Однако, приглядевшись внимательнее, он заметил кравшегося вдоль ограды человека и тотчас же бросился в погоню. В ста ярдах от дома дорогу пересекала аллея, в которую и повернул человек в черном. Добежав до поворота, Карвер услышал шум мотора и увидел удалявшийся автомобиль. Раздосадованный, он вернулся в дом. И Линг сидел в комнате мисс Эрдферн, положив голову на руки.

— Как вы себя чувствуете? Расскажите, что произошло.

— Я еще не совсем пришел в себя.

К удивлению Карвера, китаец говорил на прекрасном английском языке, без малейшего акцента. И Линг укоризненно посмотрел на молодую женщину.

— Почему же вы не предупредили меня, что к вам приедут эти господа?..

— Когда я писала вам, И Линг, я не знала, что они приедут.

— Если бы я пришел сюда немного раньше, то увидел бы его, — задумчиво произнес китаец. — Мне кажется, что я все вам испортил, господин Карвер.

— Но разглядели ли вы хоть немного его лицо?

— Увы, нет… но… почувствовал его кулак. — И Линг улыбнулся и потер рукой ушибленную голову. — Мне кажется, что у него не было никакого оружия…

— А лица его вы так и не видели?.. — настаивал Карвер.

— Увы… нет! Мне лишь показалось, что он бородат. Боюсь, что я слишком понадеялся на свои силы, — прибавил он, обращаясь к хозяйке дома. — Во времена студенчества я слыл чемпионом… В то время студенты-китайцы были еще в диковинку…

— Вы учились в университете? — спросил явно удивленный Тэб. — А я думал… — Он в замешательстве замолчал.

— Вы думали, что я из рабочих, не так ли? Я, правда, одно время сильно нуждался… Мисс Эрдферн помнит это тяжелое время… Мы жили тогда с ней в одном доме, и я ей обязан спасением жизни моего сына…

Тэб вспомнил рассказ мисс Эрдферн о том, как она ухаживала за больным китайским мальчиком, когда сама была еще почти ребенком. И многое ему стало понятно…

— Я не думала, что вы приедете сегодня вечером, И Линг, — сказала мисс Эрдферн, как бы прося прощения у китайца. — Вы ведь просили меня известить вас, если у меня будут неприятности…

— Да, я вижу, что только помешал… — с горькой усмешкой заметил китаец. — Вероятно, вы и не подозреваете, мисс Эрдферн, что я уже много лет бдительно слежу за вами… Вот уже семь лет, как я лично или кто-нибудь из моих слуг следит за каждым вашим шагом… Даже когда вы ездили… — Он замолчал и в нерешительности посмотрел на сыщика.

— Даже когда мисс Эрдферн ездила к старику Трэнсмиру, вы дежурили около дома… Вы хотели это сказать, не правда ли, И Линг? Мне это известно. И мисс Эрдферн осведомлена о том, что я знаю об этом…

— Да, именно это я хотел сказать. Обычно я следовал за мисс Эрдферн из театра в отель. Затем из отеля к дому Трэнсмира, и снова — в отель, когда она возвращалась домой.

— Но ведь я не знала, что вы меня охраняли, И Линг! Спасибо вам, вы добрый человек!.. — В глазах молодой женщины показались слезы, и Тэб в душе позавидовал китайцу.

— Доброта — понятие относительное, — заметил китаец, достал папиросу и спросил у хозяйки дома разрешения закурить. Она молча кивнула, и в ловких руках у китайца неизвестно откуда тотчас появилась спичка.

— Разве вы не спасли жизнь моему сыну? А ведь он моя единственная отрада… Вам, как литератору, господин Холланд, это может показаться обычной преувеличенной вежливостью восточного человека, но для меня забота о мисс Эрдферн — святой долг. — Затем, без малейшего предисловия, И Линг рассказал историю своей жизни, не вполне известную и мисс Эрдферн.