Любить - значит страдать. - Ребекка Донован

– А об этомписали в газетах?

– Должны были, – скромно признался он. – Я был членом команды Пенсильванского университета. Это помогало платить за обучение.

– Значит, ты действительно был хорошим пловцом, – заметила я, но он только передернул плечом. – Постой-ка, а я так поняла, что платить за обучение тебе помогали рекламные съемки! – ухмыльнулась я.

– Ну да, но это было разовое мероприятие, да и платили они не очень, чтобы очень. – (Я кивнула, ехидно улыбнувшись.) – Что, не надо было тебе это говорить, а?

– Извини, – засмеялась я. – Просто ты такой непосредственный, что даже смешно…

– Привет! – услышала я мамин голос и сразу замолчала.

Джонатан вскочил с места, обнял ее и поцеловал в щеку, а я тут же уставилась в тарелку. Я еще не свыклась с тем обстоятельством, что за ней кто-то ухаживает, да и вообще предпочла бы при этом не присутствовать. И не знала, как все это пережить… Особенно когда она села за стол, взяла его за руку и начала, по своему обыкновению, болтать без умолку.

Я смотрела, как Джонатан ловит каждое мамино слово, тактично притормаживая Рейчел на поворотах. В конце концов ее речь стала даже вполне осмысленной.

Не приходилось сомневаться, что мама увлечена им, а он к ней тоже неравнодушен. К тому времени, когда мы собрались уходить, я почти пришла в себя. Рейчел казалась счастливой. А все остальное не имело значения.

Я вытащила телефон, чтобы посмотреть, который час.

– Хм… Мне пора, – заявила я, прервав мамин рассказ о том, как она случайно на презентации включила видео из YouTube с поющими кошками. – Спасибо за обед.

– Что ты этим хочешь сказать? – с легким разочарованием в голосе поинтересовалась мама.

– Через двадцать минут мы встречаемся с Эваном возле дома.

– А ты хочешь поехать к нам домой? – спросила она Джонатана, застав меня врасплох.

– Конечно, – ответил тот, когда подписал счет.

Алло?! Ну и как он тебе? – получила я уже в машине очередную эсэмэску.

Он милый, – написала я в ответном сообщении.

Когда я подъехала к дому, Эван ждал меня на крыльце.

– Прости, – состроила я жалобную гримасу.

– Не волнуйся. Я только что приехал.

А вскоре подъехали и мама с Джонатаном.

– И как все прошло? – поинтересовался Эван.

– Нормально, – пожала я плечами. Эван с интересом посмотрел на меня, поскольку лучше, чем кто либо другой, знал, как я психовала перед встречей с Джонатаном. Тогда я решила выдать заранее заготовленный ответ: – Он милый.

– Эван! – обрадованно воскликнула мама. – Как поживаешь?

– Прекрасно. Спасибо, – ответил Эван, снимая куртку.

И когда в дом вошел Джонатан, застыл с вешалкой в руке. Затем все же помог мне раздеться и убрал нашу одежду в шкаф.

– Джонатан, это Эван, – представила его мама.

Джонатан протянул руку и широко улыбнулся.

– Приятно познакомиться, – пожал ему руку Эван.

– Мне тоже, – ответил Джонатан.

В напряженном молчании мы все четверо топтались в прихожей.

– Мы идем наверх делать уроки, – взяв Эвана за руку, объявила я.

– Так это он и есть? – спросил Эван, когда я закрыла дверь.

– Да, – ответила я и села на кровать. – Он самый.

– Я ожидал, что он будет другим, – заявил Эван.

– А каким? – спросила я, несколько удивленная отрешенным выражением его глаз.

– Не знаю, – отмахнулся он, садясь рядом со мной на кровать.

Он наклонился ко мне и собрался было поцеловать, но ему помешал стук в дверь.

– Привет! – В комнату ворвалась Сара и, заметив, что мы застыли в неловко позе, добавила: – Я, случайно, не помешала?

– Нет, – ответила я, пораженная ее раздраженным тоном. Я соскочила с постели и села возле стены, подальше от Эвана. – А что ты здесь делаешь?

– Я должна была увидеть этого парня. Твоя эсэмэска – сплошное издевательство. – Она обиженно посмотрела на меня. – О мой бог! Он такой красивый. Я хочу сказать, по-настоящему красивый! Он, типа, совсем как античная статуя.

Эван бросил на нее насмешливый взгляд. Я же удивленно покачала головой.

– А сколько ему лет? Около двадцати?

– Нет, – посмотрела я на нее как на сумасшедшую. – Ему двадцать восемь.

– Ну Рейчел дает! – завистливо воскликнула Сара. – Надо же, ведь ты будешь встречаться с ним почти каждый день!

Я сделала страшные глаза, тем самым дав ей понять, что не мешало бы заткнуться. На лице у Эвана снова появилось озабоченное выражение. Он явно не разделял Сариного энтузиазма.

– Не уверена, правильно ли я поступаю. – Мама стояла, опершись на кухонный прилавок, и задумчиво смотрела в окно.

Я подождала, однако продолжения не последовало.

– Ты это о чем? – уточнила я.

– О Джонатане.

Я еще чуть-чуть подождала, но она опять замолчала. Тогда я сделала еще одну попытку:

– А что с Джонатаном?

Своим вопросом я словно открыла шлюз, и на меня обрушился поток слов.

– Не уверена, что я готова к этому, – выпалила она. – За мной ведь уже сто летникто по-настоящемуне ухаживал. А что, если я ему не так сильно нравлюсь? А что, если он слишком уж идеальный для меня? Он ведь такой роскошный парень. Непонятно, что он во мне нашел. Уж я-то вижу, как на него заглядываются девицы. И они, наверное, тоже удивляются. Не уверена, что смогу это сделать. Нет, точно не смогу. Все, проехали, я с ним завязываю.

Я обалдело смотрела на нее. Она выдала свой монолог буквально на одном дыхании.

– Постой, – покачала я головой, пытаясь вникнуть в смысл ее бессвязной речи. – Ты что, уговорила себя порвать с ним ровно за десять секунд? – (Она обреченно вздохнула.) – Во-первых, прислушайся к своему сердцу. И поступай так, как оно тебе подскажет, – с жаром произнесла я. – А кроме того, он ни на кого, кроме тебя, даже не смотрит. Это ведь ясно как день. По крайней мере, вчера именно так и было. Он тобой явно увлечен. Поэтому, если хочешь, дай ему шанс, потому что он тебе явно нравится. И не отталкивай его только из-за нежелания признаться, что он тебе слишком сильнонравится.

– Спасибо тебе. Поверить не могу, что моя семнадцатилетняя дочь дает мне советы в любовных делах! – облегченно вздохнула она и рассмеялась.

А я сама на себя удивлялась. Надо же, я сейчас поощрила маму продолжить отношения с парнем, словно процитировала страницу из Сариного руководства к действию.