Тайная женитьба - Линдсей Баффин

— А как с работой? — Дэвид тоже поднялся.

Его лицо хмурилось. — Тебе придется сказать работодателю, что ты ждешь ребенка. Это значительно усложнит дело.

Настроение у Джанет совсем упало. Она забыла, что рассчитывала на помощь Дэвида в поисках работы.

— Не беспокойся, — пробормотала она, стараясь казаться безразличной, — я не заставлю тебя из-за меня лгать. Я что-нибудь придумаю.

Не забивай себе голову.

— Как бы не так! — Дэвид проследовал за Джанет в прихожую и открыл дверь. — Я воспринимаю это как свою беду.

— Это очень мило с твоей стороны, Дэвид. — Джанет деланно улыбнулась. — Но я не хочу, чтобы ты чувствовал себя чем-то мне обязанным.

— Но кто-то должен о тебе позаботиться.

Думаю, мы должны все рассказать моей матери В критические моменты она становится оплотом силы. Как только она узнает о том, что ты ждешь ребенка…

Джанет резко повернулась к нему.

— Она ни о чем не узнает. Ты должен обещать, Дэвид. Умоляю.

Он в отчаянии сжал кулаки и твердо сказал:

— Обещаю, но при одном условии.

— И какое же оно?

— Ты позволишь мне помогать тебе. Скажи для начала, кто твой врач.

— Я, я пока еще не определилась. Я собиралась подождать…

— Хорошо, я об этом позабочусь и запишу тебя на прием. Что насчет страховки?

— Я рассчитывала, что, устроившись на работу…

— Не волнуйся, я и об этом позабочусь. Вместе мы что-нибудь придумаем.

— Я очень ценю твои усилия, Дэвид, — начала Джанет намеренно бесцеремонно, не желая становиться для него обузой, — но я приехала сюда не для того, чтобы сесть на шею тебе и тете Мэри.

Я большая девочка и в состоянии справиться со своими проблемами самостоятельно.

— Я взялся тебе помочь не потому, что чувствую себя обязанным, — заявил Дэвид твердо. Я действительно хочу тебе помочь.

Как бы ей хотелось ему поверить! Джанет посмотрела ему в глаза, в них она увидела искреннее участие. Может, он и впрямь за нее переживает? Хотя бы чуточку.

— Спасибо, Дэвид. — Джанет улыбнулась. Ты хороший человек. И, сказать по правде, настоящий друг.

В его глазах вспыхнул странный огонек, но тут же погас, хотя голос Дэвида прозвучал, как всегда, бесстрастно.

— Буду рад. Ни о чем не беспокойся. Вместе мы пробьемся.

Вернувшись в свою пустую квартиру, Джанет с трудом поборола подступившие слезы и неотвязное желание позвонить матери и во всем признаться. Узнав о беременности дочери, та непременно велит ей возвращаться домой и, возможно, пришлет за ней всех трех братьев. Но ехать в Холодный Ручей под конвоем Джанет претило.

Отец всегда гордился своей семьей. Он говорил, что мальчики никогда его не подведут. Всю жизнь Джанет только и делала, что соревновалась с братьями за отцовское расположение.

Если отец узнает о ее беременности, он ее не простит. На это Джанет не могла согласиться.

Придется обходиться своими силами.

Но обещание Дэвида помочь осушило слезы Джанет. Она не одинока. У нее есть Дэвид. Он для нее вроде оазиса посреди выжженной солнцем пустыни. В детстве он всегда приходил ей на выручку. Ее вечный спаситель. Ее рыцарь в сияющих доспехах.

Если бы только все сложилось иначе и Дэвид остался в Холодном Ручье, то сейчас, вероятно, они стали бы семьей. Возможно, зная, что дома его ждут жена и дети, он не был бы до такой степени помешан на работе. Вместе они были бы счастливы.

Джанет попыталась представить Дэвида в Холодном Ручье в окружении детей и жены, но у нее ничего не вышло. Похоже, она чересчур увлеклась мечтами о том, что могло бы быть.

Дэвид держался с ней, как старый друг семьи.

Только и всего.

Вопреки его заверениям Джанет по-прежнему казалось, что он чувствует себя чем-то ей обязанным. В любом случае он предложил ей помощь, и она не преминет ею воспользоваться. Повернуть часы вспять она не может, но принять поддержку готова. В ней растет новая жизнь, которая все для нее изменила. Отныне все будет по-другому.

Когда Джанет ушла, Дэвид долго сидел, опустив голову на руки и размышляя над услышанным. Откровения Джанет его потрясли.

С одной стороны, его пугала ответственность, которую он на себя брал, не имея ни малейшего представления о том, что его ждет. С другой стороны, он ощущал неимоверную гордость оттого, что ему предстоит стать причастным к величайшему событию в истории человечества — рождению нового человека.

Дэвид был исполнен решимости находиться рядом с Джанет, что бы с ней ни случилось.

Еще он был исполнен решимости осуществить свой план. Что бы ни говорила Джанет, Дэвид верил, что она не хочет расставаться с ребенком. Он чувствовал это по ее голосу, видел по ее глазам, хотя произносимые ею слова свидетельствовали об обратном. Он должен заставить ее изменить решение. Должен убедить, что у нее все получится. Что она сумеет дать крохотному существу все, что ему нужно, и даже больше.

Он считал Джанет ответственным и заботливым человеком. Она даже за него переживала, хотя он приходился ей всего-навсего соседом. Дэвид не сомневался, что она станет хорошей матерью. Ей только нужна поддержка. Он готов сделать для нее все, хотя пока не знает, что именно потребуется. Он поразмыслит на эту тему позже. В первую очередь Джанет нуждается в работе, и он обязан об этом позаботиться.

Дэвид сделал несколько телефонных звонков, пока не добился желаемого результата.

Довольный собой, он хотел немедленно обрадовать Джанет, но, взглянув на часы, понял, что время позднее. Он поговорит с ней завтра.

В ту ночь он спал крепко. Ему снились кричащие младенцы и рыдающие женщины. Дважды он просыпался среди ночи с мыслями бежать к Джанет, полагая, что уже наступило утро, и с разочарованием снова засыпал.

Ему снилась Джанет. Он опять обнимал ее, как в тот момент, когда она разрыдалась в его прихожей. Только на этот раз он не отпустил ее, но поддался соблазну узнать вкус ее губ.

К сожалению, будильник прозвенел как раз в тот миг, когда их губы должны были соприкоснуться. От острого разочарования Дэвид даже не сразу сообразил, что это был только сон. Он еще несколько минут лежал в постели, перебирая в памяти чувственные ощущения.

Сияющая, яркая и трепетная, Джанет появилась на его небосклоне, как радуга, привнеся в довольно серую жизнь все краски мира.

Джанет очень изменилась с тех пор, как он видел ее в последний раз. С другой стороны, она во многих отношениях осталась прежней: сохранила безоглядную смелость духа, импульсивность и здоровое упрямство — черты, выделявшие ее среди сверстниц. Но теперь в ней угадывались беззащитность, ранимость, скрытый страх и глубокая печаль, отчего Дэвиду хотелось стиснуть ее в объятиях и заверить, что он сделает все, что в его власти, лишь бы она оставила ребенка, которого носит в себе.