Дар мертвеца - Чарлз Тодд

Над этим вопросом тоже стоило поразмыслить. И все сводилось к одному: почему жители Данкаррика с такой готовностью объединились против одинокой молодой женщины?

Словно по наитию, Ратлидж заглушил мотор, перешел дорогу и обошел паб с тыла. Он очутился во дворе, напротив конюшни и хозяйственных построек.

Все они оказались во вполне приличном состоянии. Если вспомнить о том, что во время войны дела шли плохо, а после войны ни у кого не было денег на крупный ремонт, хозяйки хорошо справлялись со своими обязанностями.

Он заглянул в конюшню и стал искать встроенный шкаф, за которым инспектор Оливер нашел первые кости. Неожиданно раздался чей-то громкий голос:

— Эй! Вы что тут делаете?

Обернувшись, он увидел в дверях высокого широкоплечего мужчину среднего возраста. Стоял он подбоченившись и смотрел на него с откровенной неприязнью. В тени лицо его казалось темным и уродливым, но оно дышало силой.

Ратлидж, прекрасно понимая, что нарушил чужие владения, миролюбиво ответил:

— Я услыхал, что паб продается.

— Еще неизвестно, продается он или нет, — проворчал здоровяк.

— Понятно. — Ратлидж обернулся, найдя, что он искал, — остатки снесенной до основания перегородки, за которой обнаружился скелет. Глубокий встроенный шкаф перегородили и спрятали за ним захоронение. Поработали на совесть — сто лет назад кто-то взял за труд замаскировать все так, чтобы все выглядело обычно, не вызывало подозрений. Вот, должно быть, удивился инспектор Оливер, когда оказалось, что труп почти ровесник «Разбойников»!

Ратлидж зашагал к здоровяку, который перегораживал ему выход. Он не выносил таких искусственных препятствий, даже в относительно просторной конюшне его сразу охватывала клаустрофобия. Ему стало душно, он начал задыхаться…

— Расскажите о владельце… — Он осекся. После того как он оказался похоронен заживо в воронке от снаряда, заполненной жидкой грязью, а сверху упало тело Хэмиша, Ратлидж не мог оставаться в закрытых помещениях. Поэтому он не ездил в поездах, не спал в маленьких комнатах и не терпел, если ему не давали пройти или спуститься по лестнице. Ему так захотелось глотнуть свежего воздуха, что стало страшно. Лицо покрылось испариной, перехватило горло. Ему показалось, что он сейчас умрет…

— Тогда вам лучше обратиться в полицию, — грубовато ответил незнакомец, но объясняться не стал. Он слегка изменил позу, и она стала намеренно угрожающей, воинственной, как будто он почуял, что Ратлиджу в его присутствии не по себе. Ратлидж невольно напрягся.

— Насколько я понимаю, хозяйка — женщина, — продолжал он, заставляя себя говорить как ни в чем не бывало. — Что она такого натворила, что ею заинтересовалась полиция?

— Вас ее дела не касаются, ясно? — Наконец-то незнакомец вышел из конюшни, и Ратлидж, тяжело дыша, последовал за ним.

«Будь он проклят! — произнес он мысленно, сражаясь с клаустрофобией, и сказал себе: — Не забывай, ради чего ты сюда приехал!»

Но и Хэмиш реагировал на агрессию незнакомца. «Интересно, — сказал он, — этот тип тоже поверил анонимным письмам? А может, он ненавидит обвиняемую?» Покосившись на незнакомца, Ратлидж так ничего толком и не понял. На лице стоявшего перед ним человека не отражалось почти ничего, такого непросто допрашивать.

— У нее есть родственники? Наследники?

— Нету, — решительно и холодно ответил незнакомец, а затем ворчливо добавил: — Я ни о какой ее родне не знаю.

О мальчике он не упомянул. Но ведь ему ничего не достанется в наследство… не так ли?

— Тогда я поеду. — Зашагав к постоялому двору, Ратлидж чувствовал, как взгляд незнакомца прожигает ему спину между лопатками.

Если все местные так же относились к хозяйке «Разбойников», очевидно, она ухитрилась каким-то образом нажить себе здесь врагов.

Что совсем не соответствовало ее портрету, так подробно и ярко нарисованному Маккинстри.

Противоречивая женщина… и она вполне может закончить свои дни на виселице…

Вдруг Ратлидж сообразил: он даже не знает ее полного имени. Правда, ее имя и фамилия не имели особого значения, и все же косвенно это было знаком. Неясно пока, в чем она виновна — в обмане или убийстве, — но, совершив преступление, она словно перестала быть самой собой. Местные жители словно отказывали ей в праве на имя, довершая начатое еще в июне. Ее бойкотировали до тех пор, пока она не утратила связи с окружающим миром и наконец не исчезла.

Что натворила эта женщина? Почему возбудила такие темные страсти?

Странно, думал Иен, переходя тихую улочку к своей машине. Сначала злобные письма, а потом письмо священнику… как его фамилия? Эллиот… Старые останки, к которым она точно не имела отношения. Еще одни останки… Погибшая вполне могла оказаться жертвой обвиняемой. Упорство, выдержка… Что еще? Удача? Или продуманное преследование?

Скорее всего, последнее. Хэмиш согласился с ним.

Перед тем как завести мотор, Ратлидж остановился и еще раз окинул взглядом паб «Разбойники». Обвиняемая — владелица паба. Может, кто-то очень хочет его заполучить? У нее был маленький ребенок, о котором она должна была заботиться независимо от того, родной он ей или нет. Может, кому-то понадобился именно ребенок? Может, его хотели отобрать, чтобы наказать обвиняемую. Извращенная месть за настоящую или вымышленную обиду. Вот более очевидные причины для того, чтобы желать этой женщине тюрьмы, чтобы убрать ее с дороги. Может, есть и другие мотивы? Может быть, паб содержит какую-то тайну, не известную никому, кроме злоумышленников, и очень важную для них? Или в прошлом обвиняемая вольно или невольно угрожала чьему-то благополучию… Если ее повесят, ей определенно заткнут рот.

Неожиданно Ратлидж снова подумал о мальчике. Оторванный от матери, от единственного известного ему дома, он вынужден жить с чужими людьми. Это жестоко, наконец!

Но почему обвиняемая не солгала ради ребенка? «У меня нет брачного свидетельства… его забрал муж, чтобы предъявить в армии…»

Почему она не уехала из Данкаррика сразу после того, как соседи ополчились на нее? Ратлиджу показалось, что он знает ответ на последний вопрос. Из-за травли количество посетителей в баре сократилось настолько, что у нее, скорее всего, просто не было денег на отъезд. На что, наверное, и рассчитывали ее враги…

Он вздрогнул, услышав за спиной женский голос:

— Вы кого-то ищете?

Ратлидж развернулся и машинально снял шляпу. Хэмиш, реагируя на его удивление, вдруг насторожился и встрепенулся. Перед Ратлиджем стояла высокая и полная молодая женщина во всем черном, на вид ей можно было дать около двадцати пяти лет. Она держала за руку девочку лет шести-семи.

— Я приехал посмотреть на паб. Слышал, что его, возможно, скоро продадут.

— Сейчас еще рано судить! — Его собеседница покачала головой и зашагала к соседнему дому, возле которого Ратлидж оставил машину. Значит, соседка…