Среди осколков - Татьяна Александровна Лакизюк

– Простите, но я вас не слышу! Простите!

Она упала на колени и разрыдалась. Луна чувствовала, что происходит что-то важное, но была бессильна перед этой непонятной глухотой.

«Мы обречены! Никто нас не спасет! Это конец!» – прозвучало в ее голове.

Луна посмотрела вокруг. Тысячи глаз с мольбой смотрели на нее. Теперь море словно окаменело. Люди стояли не шевелясь и смотрели на нее. Это было еще хуже их беззвучного крика.

Девушка сжалась, спрятала лицо. Слезы капали на постамент. Сквозь всхлипывания она почувствовала, как кто-то осторожно тронул ее за руку. Подняв глаза, она увидела пожилого огненного воина, странно знакомого ей. Но непонятная глухота сопровождалась еще более непонятной пустотой в голове. Луна пыталась вспомнить, кто он, но никак не могла.

Воин знаками показал ей, что нужно встать. Девушка с трудом поднялась, устало распрямилась и посмотрела на толпу. Там творилось что-то еще более странное. Люди разделились на две шеренги и как будто нападали друг на друга. Магические шары летали от соперника к сопернику и, попадая в цель, уносили жизни. Луна догадалась, что ей пытаются показать сражение. Сложив ладони рупором, она прокричала:

– Вы изображаете войну? На Драгомир кто-то нападет?

Люди перестали сражаться и, посмотрев на нее, закивали.

Упавшие воины, пораженные магическими шарами, встали с земли и беззвучно зааплодировали.

Пожилой воин жестами показал ей, что нужно быть очень внимательной.

Люди продолжили сражение. Теперь над каждым обороняющимся висело черное пятно, похожее на камень. Один воин продемонстрировал Луне, что пятно невозможно убрать. Он попытался оттолкнуть его руками, разрубить мечом, но и руки, и меч проходили насквозь. Воин остановился и выжидательно посмотрел на девушку.

– Я поняла. Этот черный камень нельзя ни разрубить, ни сломать.

Люди опять обрадованно закивали и захлопали. Воин улыбнулся, создал магический шар и метнул его в пятно. И тут… Луна остолбенела. После того как шар попал в пятно, оно стремительно разрослось и поглотило воина, облепив его, как мокрое черное одеяло, так что был виден открытый в крике рот. Тот сопротивлялся, но через несколько секунд от него не осталось ничего. В воздухе висело только пятно – «черная дыра», как назвала его Луна про себя.

Пятно еще немного увеличилось и соединилось с соседним. Раздался противный чавкающий звук, который девушка предпочла бы не слышать, но почему-то услышала.

– Оно питается магией? – догадалась она.

Воины еще радостнее закивали. Пропавший под пятном воин неслышно спустился сверху и ободряюще улыбнулся ей. Потом все стоявшие на площади стали друг за другом подниматься в небо. И вскоре на площади осталась одна Луна.

– Молодец, догадалась, – вновь прошелестел голос. – А теперь предупреди остальных.

Резко оглянувшись, девушка увидела Празета в развевающихся одеждах. Изображение было смазанным, будто кто-то потянул за край и вся картинка съехала в сторону. Через секунду он исчез.

– Просыпайся, а то всё съедят! Луна! Вставай, пока я не окатил тебя холодной водой. Мой нос чует, что на завтрак сегодня пудинг.

Девушка стремительно соскочила с кровати. Завернулась в халат и прямо босиком выбежала из спальни. Обескураженный хранитель метнулся следом:

– Я, конечно, переживаю, что нам не достанется, но не до такой же степени! Ты могла хотя бы умыться и одеться для приличия.

Не обращая на него внимания, девушка неслась вперед.

– Ты куда? – растерялся хранитель, который был совсем не рад утренней тренировке, да еще и на пустой желудок. – Обеденный зал в другой стороне.

Луна добежала до высокой двери и выскочила на балкон. Через секунду она обессиленно прислонилась к стене.

– Фу… Это был сон. Просто сон.

Площадь была заполнена жизнерадостными хозяйками, которые несли во дворец хлеб, молоко и яйца. Луна перевела дыхание и, резко развернувшись, столкнулась с Фиччиком.

– Ай! – завопил тот, потирая ушибленный нос. – Да что с тобой такое? Чего ты носишься как сумасшедшая?

– Ничего, Фиччик, – радостно пропела Луна. – Все хорошо, это сон. Мне уже снилось что-то похожее по ту сторону земли, но все объяснилось чрезмерным воображением и впечатлительностью. Так что не о чем переживать, пойдем одеваться и завтракать.

– Завтракать, – проворчал Фиччик. – После такой пробежки мне полагается двойная порция.

– А вот и наша девочка! – Нефелина поднялась из-за стола навстречу дочери, которая наконец-то привела себя в порядок и спустилась на завтрак.

Поцеловав маму, Луна заметила, что рядом с отцом сидит незнакомый человек. Точнее, даже человечек – таким он был маленьким, особенно по сравнению с могучим Александритом. При появлении Луны гость поспешно спрыгнул со слишком высокого для него стула и, протянув ей руку, почтительно склонился, заложив вторую за спину. Луна покраснела.

– Знакомься, Луна! Это наш новый старейшина Гилмар[20]. Он займет место Празета, – сказал отец.

Луна насторожилась. В ее сердце никто не мог занять место Празета.

– Нет-нет, на его место я ни в коем случае не претендую, – смешно приглаживая брови, проговорил человечек. – А вот поделиться своим опытом попробую, хотя до Празета мне далеко. Такие величайшие умы появляются раз в тысячелетие.

Луна с облегчением вздохнула, тут же почувствовав к Гилмару дружеское расположение.

Она чинно присела, приветствуя нового старейшину. После соблюдения церемоний все вернулись за стол, который в честь гостя был заставлен всевозможными угощениями. Недаром длинный нос Фиччика учуял что-то особенное. Такого завтрака в Манибионе еще не бывало!

В центре стола стояло блюдо с огромным пирогом, начиненным абрикосами и медом. От него исходил такой аромат, что Луна сглотнула слюну. Рядом возвышался фруктовый пудинг, украшенный взбитыми сливками и свежей вишней. В плетеной корзине лежали еще теплые сахарные булочки. Хранитель представил, как будет таять на них сливочное масло, и облизнулся. Кроме того, повара предложили овсянку с медом, яичницу с колбасками, теплое молоко, горячий хлеб, хрустящие гренки, несколько видов варенья и, конечно же, воздушные блинчики, за которые не только Фиччик, но и сама Луна были готовы отдать если не все, то многое. Вазочки с засахаренными фруктами, печеньем и конфетами дополняли композицию.

Фиччик, решивший, что непременно попробует все угощения, вспоминал, остался ли у него сироп кориункулиса обыкновенного. Или опять придется мучиться от вздутиков – так хранитель называл последствия своего обжорства. Часто после очередной обильной трапезы Фиччик валялся на своей любимой подушке и клялся, что с завтрашнего дня сядет на диету.

– Больше никаких плюшек! Эти вздутики вновь терзают мой молодой растущий организм!

Но приходило завтра и приносило новые вкусности, перед которыми невозможно было устоять.

Так и не вспомнив, есть ли у него сиропчик от вздутиков,