Хранители Жемчужного жезла - Вольфганг Колльберг

— Скоро у нас будет маленький, золотко мое, ведь карлик нам это предсказал.

— Ой, как бы я обрадовалась, если бы наконец забеременела! Мы ведь так долго этого ждали…

Голоса пары растворились в толпе.

Еще один?! Значит, появился еще один. Черт, тогда его гном больше не будет суперсенсацией, с которой его ожидали бы лучшие времена.

— Извините, я жених мадам! — Флориан протиснулся перед двумя почтенного возраста дамами из дома престарелых Оберкасселя, которые тоже готовились устремить полные надежд взоры в свое будущее.

Помещение за синим занавесом было все обито синим бархатом. По стенам в мерцающем свете блестели золотом звезды, планеты и таинственные знаки. На заднем плане восседала Мадам Терезия, эффектно освещенная снизу. Ее объемное тело венчал впечатляющий огромный тюрбан, на котором сверкал голубой камень-стекляшка. Позади Мадам скрытая машина выпускала клубы тумана, усиливавшего атмосферу мрака и таинственности.

Лизхен Радебуш смотрела на Флориана сердито и недовольно.

— Что это тебе пришло в голову врываться сюда, расталкивая моих клиентов? — она и в самом деле сказала «клиенты». — Хочешь угробить мой бизнес?

Она шептала, чтобы бабушки, подслушивавшие за занавесом, ничего не поняли, но тон был резким, как бритва.

— Вот из-за этого!

Флори указал на морковку, сидевшую на маленькой золотой подушечке. Подушечка лежала прямо перед подсвеченным хрустальным шаром Мадам.

— Значит, из-за дурацкой куколки ты врываешься сюда и мешаешь мне?! Ты с ума сошел?

— Полегче, Лизхен. Еще один такой же у меня в палатке.

У Мадам Терезии отвисла челюсть.

— Как! Значит, их несколько?

Она удивленно посмотрела на крохотное существо, сидевшее с закрытыми глазами на маленькой золотой подушечке.

— Лизхен, что ты с ним сделала? Он же совсем не шевелится. Я едва укротил своего, там.

Лизхен поднесла палец ко рту и умоляюще посмотрела на дверь. Потом она встала и отдернула синий бархатный занавес. Обе пожилые дамы отпрянули, покраснев.

— Уважаемые дамы и господа! К сожалению, медиум сейчас совершенно обессилен и нуждается в отдыхе и покое. Синий кабинет снова к вашим услугам с 14.30. От имени медиума я благодарю вас за понимание!

Ворча, но слушаясь, очередь начала расходиться. Что пользы в совершенно вымотанном и истощенном медиуме, если хочешь что-то узнать о своем будущем? Ведь он будет молоть чушь, и деньги снова пропадут понапрасну. Так что приходилось ждать медиума, свежего и окрепшего. В конце концов, было столько вопросов!

— Огоньку под хвост! — обрюзгшее лицо Мадам Терезии выглядело теперь не величественным, а скорее просто вульгарным. — Я ему задала огоньку под хвост!

Флориан Фло ничего не понимал.

— Эту маленькую неблагодарную тварь я нашла в траве за моим балаганом. Он был в полном отрубе. На мне не было моих очков и я решила, что это морковка, которую обронил повар из соседней закусочной. Ты сможешь натереть ее в свой салат, подумала я. Свежие овощи полезны, и надо же мне в конце концов позаботиться о своей фигуре!

«Было бы о чем заботиться!» — подумал директор цирка, оглядев весомые достоинства Лизелотты Терезы Радебуш.

— Как я сказала, я была без очков, и едва достала терку, как этот маленький засранец укусил меня за палец! Не спрашивай как. Взгляни-ка… До сих пор чертовски больно!

Мадам Терезия с плаксивым видом сунула ему под нос свой забинтованный жирный указательный палец.

— Можешь себе представить, что я едва не грохнулась в обморок от ужаса, когда надела очки и увидела, кто попал ко мне в салат. Он тогда сразу начал хамить и потребовал, чтобы я немедленно выпустила его из миски с салатом. Но с Лизелоттой Терезой Радебуш это не пройдет! Сначала кусаться, потом хамить, а потом я еще должна ему помогать! Я не самая хитрая, но закрыть крышку и перекрыть доступ воздуха в миску мне раз плюнуть, так что он смог в полной мере насладиться достижениями современной кухонной посуды.

— Ну, а потом, Лизхен?

— Потом я подождала, когда у него кончился воздух, и он отключился. Ловко, не правда ли? Такая опасная тварь! Хоть он и такой маленький, но я до него теперь и плоскогубцами не дотронусь.

— Так что, он потерял сознание?

— Именно! У него больше не было воздуха! Хи-хи! — веселилась Мадам Терезия. Складки ее могучего тела начали сотрясаться, а огромный тюрбан угрожающе заходил ходуном. Флори из осторожности отступил на шаг назад.

— Ну, и…

— Что «ну, и»?

— Ну, и что ты потом с ним сделала?

— Х-ха! Пока я ждала, когда он вырубится, у меня было достаточно времени подумать о том, что мне делать с этой забавной «морковкой». Ты должен признать, что на первый взгляд он выглядит ну прямо как морковка, правда?

Флори должен был, кивнув, согласиться.

— Так вот, что же мне делать с маленькой кусачей тварью? Тут до меня начало медленно, но верно доходить, что ко мне в салат угодила курица, несущая золотые яйца. Я уже довольно долгое время прикидывала, как бы мне сделать мою программу немного привлекательней, успешней. — Ярмарочная сивилла вздохнула. — Ты ведь сам знаешь, какова теперь публика — совершенно испорченная телевизором. Они больше никому не верят. Эти чертовы ведущие ток-шоу совсем угробили весь бизнес. Каждый чувствует свое призвание в том, чтобы предлагать людям помощь и поддержку по телевизору! Эти телевизионные прохиндеи более прожженные, чем мы, и хладнокровно используют легковерных людей. Они демонстрируют миру глупость людскую, пока несчастные, наконец, не начинают выть перед всем народом. Тошно смотреть!

Мадам Терезия опять затряслась. Тюрбан заходил ходуном. Флори сделал еще один шаг назад.

— Милая, но что все-таки ты сделала с этим гномом?

Тот до сих пор не произнес ни слова и лежал, закрыв глаза.

Влунгор, сокращенно Влуни, очнулся от обморока в салатнице и желал лишь одного — прочь от этой противной жирной каннибальши, которая собиралась накрошить его в салат. Ему удалось укусить ее за палец, после чего его швырнули в салатницу. Он не смог даже воспользоваться своим колпаком как парашютом. К счастью, листья салата смягчили падение. Он хотел мгновенно выбраться оттуда, но салатница была слишком высокой. Между тем каннибальша нацепила очки и, очевидно, поняла, что он не закуска и не гарнир. Во всяком случае, поначалу она не производила впечатления, что хочет им закусить. Когда он попросил вынуть его из салатницы, она лишь долго, тупо и недоверчиво смотрела на него, пока Влуни не разозлился.

Допустим, он не должен был на нее кричать. Но его нервы были на пределе. Сначала этот ужасный ураган, потом падение. Он был счастлив, что приземлился в траву за какой-то развалюхой, а ведь мог переломать себе кости на одном из стальных каркасов карусели… И тут эта жуткая тетка хочет протереть его на терке! А как апогей — этот отвратительный номер с крышкой!