Царь Иван IV Грозный - Дмитрий Лисейцев

Версий, объясняющих странный поступок царя Ивана, несколько. Кто-то видит во временном отказе от престола попытку реанимировать опричные порядки (создать свой «особый» двор) и в очередной раз «перебрать людишек». Действительно, с этого времени и до конца жизни Ивана Грозного будут функционировать особые органы управления – «дворовые приказы», которые дублировали приказы общегосударственные. Следы «перебора» также сохранились – в августе 1575 г. на эшафоте простились с жизнью люди, составлявшие в предыдущие годы ближайшее окружение царя – боярин Василий Умной-Колычев, князь Борис Тулупов, родственники бывшей царицы Колтовские (Иван Грозный к этому времени был женат уже в пятый раз – на Анне Григорьевне Васильчиковой). В октябре того же года Иван Васильевич расправился с новгородским архиепископом Леонидом – опального владыку «ошив медведно» (зашив в медвежью шкуру) затравили собаками.

Есть и другое объяснение поступка Ивана Грозного: после пресечения в 1572 г. династии Ягеллонов и бегства в 1574 г. из Кракова избранного польским королем французского принца Генриха Валуа престол Речи Посполитой был вакантен, и часть литовской шляхты рассматривала русского царя как претендента на трон. Поэтому временный отказ Ивана Грозного от царского титула мог быть вызван желанием успокоить тех вельмож, которые боялись подчинения Речи Посполитой Москве в случае избрания королем Польши царя России. И, наконец, не лишена оснований третья версия: по Москве ходили слухи, что русскому царю в 1575/76 г. суждено было умереть. Поэтому прекращение Иваном IV использования царского титула на целый год могло быть попыткой обмануть судьбу. В пользу этой гипотезы свидетельствует то, что как раз в 1575 г. Иван Грозный приказал заживо зажарить своего придворного астролога, голландца Елисея Бомелия (имевшего, кстати, в Европе репутацию шарлатана, доносчика и отравителя).

«Иван Грозный показывает сокровища английскому послу Горсею». Художник А. Литовченко

Война в Ливонии продолжалась, и московская дипломатия все еще рассчитывала разыграть комбинацию с созданием в Прибалтике вассального королевства с принцем Магнусом во главе. Еще в апреле 1573 г. Иван IV выдал за него замуж племянницу, 13-летнюю княжну Марию Владимировну Старицкую (прежняя невеста принца, Евфимия, с которой тот был обручен, умерла). Царь от души веселился на свадьбе, выстукивая своим посохом такт музыки на головах поющих монахов. В 1575 г. русские войска взяли крепость Пернау, в 1576 г. – важный город-порт Гапсаль. Продолжали сопротивляться царю две сильнейшие крепости Прибалтики, более всего нужные Московскому государству – Рига и Ревель. В Речи Посполитой в декабре 1576 г. наконец-то закончилось бескоролевье – на трон Речи Посполитой при активном давлении со стороны Османской империи был избран венгерский князь Стефан Баторий. Русские войска тем временем в январе 1577 г. подступили к Ревелю, но полуторамесячная осада города результата не дала, а воевода боярин Иван Васильевич Шереметев, поклявшийся либо взять Ревель, либо сложить у его стен голову, погиб. Тогда Иван Грозный лично возглавил 40-тысячную армию и летом выступил в поход. Наступление оказалось чрезвычайно удачным – город за городом сдавались русскому царю, и вскоре он овладел почти всей Ливонией к северу от Западной Двины. Однако успехи русского оружия встревожили неприятелей Москвы (Речь Посполитую и Швецию) и заставили их действовать против нее сообща. Ливонский король Магнус за спиной Ивана Грозного также проводил двойную политику, ведя тайные переговоры с Баторием, а в начале 1578 г. открыто перешел на сторону Речи Посполитой. К этому времени русские войска утратили несколько городов в Ливонии, и в том числе бывшую столицу Ливонского ордена – Венден. Две попытки отбить город назад не увенчались успехом, и 21 октября 1578 г. у стен Вендена русские войска были впервые атакованы одновременно польскими и шведскими силами. Русская рать была разгромлена, главный воевода – князь Иван Юрьевич Голицын – бежал с поля боя. А вот русские пушкари проявили чудеса мужества и преданности государю. Целый день они сдерживали натиск неприятеля, а затем, испортив пушки, повесились на их стволах.

С этого момента Московское государство в Ливонской войне преследовали неудачи. Затянувшееся военное противостояние со всеми соседями пагубно сказалось на экономической жизни страны. Пустели города, жители которых бежали от растущих налогов и податей. Крестьяне оставляли своих помещиков, ища более легкой доли, закладываясь за монастыри, а то и вовсе подаваясь в казаки на Волгу, Дон или на Гребень (Кавказ). Многие деревни превращались в пустоши, пашни начинали зарастать лесом. Постоянные крестьянские переходы заставили Ивана Грозного в 1581 г. издать указ о заповедных летах – заповедными летами объявлялись годы, в которые переход крестьянина от помещика к помещику запрещался даже в Юрьев день. Этот новый шаг к закрепощению крестьянства, продиктованный разорением страны в условиях затяжной войны, уже не мог предотвратить военного поражения Московского государства. Летом 1579 г. армия Стефана Батория («короля Степана») осадила Полоцк и после долгой осады вынудила его русский гарнизон капитулировать; успех польско-литовских войск был закреплен взятием крепости Сокол. В следующем году Баторий двинул свои отряды на Великие Луки и овладел этим городом. Правда, развить наступление в направлении Смоленска, как предполагалось сначала, польский король не смог – 9-тысячное войско под командой старосты Филона Кмиты было разбито в семи верстах от города, близ села Настасьино, а сам польский военачальник, потеряв коня, едва смог уйти от погони в лес. В июне 1581 г. русский отряд под командой героя битвы при Молодях князя Дмитрия Хворостинина совершил глубокий рейд по тылам неприятеля, разорив посады Шклова и Могилева. Воодушевленный этим успехом, Иван Грозный не преминул уколоть польского короля, напомнив ему, что тот в отличие от самого Ивана Васильевича наследственным владетелем своего трона не является: «Мы, царь и великий князь всеа Русии по Божию изволенью, а не по многомятежному человечества хотению».

Однако основные силы Стефана Батория двигались уже в это время к Пскову и 18 августа 1581 г. осадили его. Обороной города руководил воевода боярин князь Иван Петрович Шуйский (отец которого пал в битве под Чашниками в 1564 г.). В его распоряжении было не более 16 тысяч бойцов. Пять месяцев город, жители которого совсем недавно едва избежали опричного погрома, мужественно сопротивлялся втрое превосходящим силам Батория. Отчаявшись взять Псков штурмом, король покинул лагерь, оставив руководить осадой гетмана Яна Замойского. Гетман пытался совсем не по-рыцарски избавиться от воеводы Ивана Шуйского, прислав ему «адскую машину» – сундук, наполненный порохом с закрепленными внутри пистолетами, которые должны были выстрелить при открывании крышки. Покушение не удалось, и город продолжал держаться. В итоге обе стороны с готовностью приняли папского легата – иезуита Антонио Поссевино, при посредничестве которого 15 января 1582 г. близ Пскова было заключено Ям-Запольское перемирие сроком на 10 лет. По условиям договора Иван Грозный отказывался от притязаний на Ливонию, а польско-литовские войска оставляли все захваченные русские города, за исключением Велижа. Попытка Поссевино склонить Ивана Грозного к переходу в католическую веру закончилась для легата унизительной неудачей.