НЕЙРОС. Часть третья. Черные слезы - Павел Иевлев

— Я понимаю.

— Ничего ты не понимаешь. Но, раз уж у нас сегодня такой день честности, скажешь мне ещё одну вещь?

— Что угодно.

— Почему я?

— В смысле?

— Если тебе, развратному старику, восхотелось молодого тела, то у тебя была всеобщая давалка Дженадин, у тебя была Шоня, которая в сто раз меня краше, полная Средка блядей и так далее… Зачем тебе я? Будь тебе и правда шестнадцать, я бы подумала «любовь зла». Я так и думала, собственно. Сама страдаю разрушительными привязанностями. Но тебе не шестнадцать, ты не мог в меня влюбиться. Я не понимаю.

— Хочешь верь, хочешь нет, но ты мне почему-то очень дорога. Как только увидел, сразу к тебе потянуло. Не ради секса, хотя и это тоже, просто… Сам не знаю. Я, похоже, тоже страдаю разрушительными привязанностями. Может быть, однажды расскажу тебе пару историй. Если ты захочешь слушать, а не занесёшь навеки в число «блевательных воспоминаний».

— Я подумаю над этим, дяденька, — фыркнула она. — Ну почему в твоей дурацкой жизни, Лирания, всё всегда должно идти исключительно через жопу? — это она уже не мне, а сама себе вслух, удаляясь по коридору.

По крайней мере, настроение у неё теперь не суицидное.

* * *

— На минутку, — отвлёк меня Дмитрий от проверки готовности уже погрузившегося в машину подразделения.

Увы, я пока не настолько доверяю своим подчинённым, чтобы оставить это на самотёк.

— Рядовой Тохия!

— Ась?

— Хренась! Я что сказал про воду?

— Что?

— «По максимуму».

— И что?

— Почему в баке половина?

— Так ты же сказал «из расчёта на…» Насколько ты там сказал?

— Это я сказал про пайки. И ещё, вода свежая или с прошлого раза осталась?

— А что ей сделается? Это же вода!

— Так. Бегом — воду слить, новую налить, пайки перепроверить, боекомплект перепроверю сам, и если хоть одного патрона не хватит…

— Поняли, поняли! — засуетились мои бойцы.

— Извини, — вернулся я к Дмитрию. — Это не самые невдалые новобранцы, которых я видел, но в пятёрку войдут точно.

— Давай отойдём, — предложил он.

Когда мы отдалились от места стоянки, он тихо сказал:

— Есть паршивые новости.

— Других давно не слышал. Ну что же, радуй.

— Я нашёл своего проводника.

— Разве это не хорошая новость?

— Нет. Он говорит, что все кросс-локусы прекратили работать, и новые не создаются.

— А так бывает?

— Он говорит, что слышал о таком. В страшных байках, которыми пугают новичков.

— И чем же таким их стращают?

— Что иногда мир закрывается. Без всяких причин, просто так. А потом, когда открывается, он уже пустой. Что бы там ни произошло, никто не выживает. Называется «коллапс». Типа, все те пустые миры, которых в Мультиверсуме до черта, прошли через это.

— Звучит не очень правдоподобно, — сказал я.

— Скорее всего, про «коллапс» байки контрабандистов, но то, что кросс-локусы закрылись, печальный факт.

— То есть свалить не выйдет.

— Увы. Так что, папаша, как бы мне ни было неприятно это признавать, надежда моя отныне на тебя. Что в твоей бедовой головушке остались не только подростковые гормоны, но и вся твоя хитрожопость.

— Моя? Хитрожопость? Ты меня ни с кем не путаешь?

— Напомни, за двадцать лет приключений сколько выжило из первого состава вашей знаменитой шайки межмировых мародёров?

— Никакие мы не мародёры!

— Трое вас выжило! Трое! — проигнорировал мой протест Дмитрий. — Ты, Слон и Змеямба! Да и то, последняя исключительно за твой счёт. Так что я очень надеюсь, что у тебя и в этот раз получится. Потому что больше мне надеяться не на что. А у меня Алька. И она беременна. Твоим, между прочим, внуком. В общем, это была мотивирующая речь. Она окончена. Пиздуй выживать, папаша.

* * *

— Что-то надвигается, — предрекла мрачно Костлявая.

— А можно как-то конкретнее? — раздражённо спросил я, вручая ей маршрут конвоя.

— Это что такое? — она покрутила перед собой лист с пометками. — Ты рисовал карандашом, вставленным в жопу?

— Это не я. Блин, кто из нас кочевник и клановый прем? Разберёшься как-нибудь. Сеть небезопасна.

— Ладно, разберусь, — Костлявая сложила листок и убрала в карман комбинезона. А насчёт конкретики… Я, конечно, из клана ушла, но кое-кто мне там кое-чем обязан. В общем, пегля на хвосте принесла, что ребят снова накручивают. «Город то, город сё, а как было весело им навешать, а не пора ли повторить…»

— В этот раз так легко не прокатит. Средка набита вооружёнными патрулями.

— Я понимаю, но в кланы грузовиками завозят дышку. Ну, ту, новую. И раздают, что характерно, бесплатно. В нагрузку к патронам.

— И кто это такой добрый?

— Понятия не имею. Везут-то клановые, но кто их нанял?

— Похоже, что если в прошлый раз кланам позволили безнаказанно натянуть город, то на этот раз будет наоборот. Тот, кто дирижирует ситуацией, решил поднять боевой дух «Городского Фронта» и частично скормить им кланы.

— Кланы сами кого хочешь схарчат.

— Не в условиях городского боя с противником в броне и с имплантами. Они, конечно, дорого продадут свою жизнь, и крови будет много… Возможно, в этом и замысел. Чем больше пролито крови, тем меньше шансов на мир.

— Мне это не нравится, мелкий прем!

— Мне вообще ничего не нравится, Костлявая.

— Пойдёшь с нами в поиск?

— Не вижу смысла. У нас тихоходная машина, и мы не знаем местности. Будем обузой.

— Может, хоть доедешь до нашего лагеря? Посмотришь, как там детишки…

— Ладно, это, пожалуй, стоит сделать. Вы далеко встали?

— Нет, пара часов ходу, не больше. Мы сняли все небитые батареи с той леталки, теперь у нас приличная автономность, но заряжаться-то всё равно надо. Так что стоим возле энергопорта. Поехали, провожу вас.

Временный лагерь нового недоклана расположился вокруг вышки ЛЭП, от которой кабели идут к машинам и к одному из автотралов, на котором смонтирована соединённая на скорую руку куча аккумуляторов, каждый размером с легковушку. Не могу понять, почему электричество в пустошах до сих пор не отрубили. Я бы с этого начал. Даже если нет возможности добраться до рубильника, тупо взорвать опоры, и бери кланы голыми руками. Похоже, бенефициары конфликта отнюдь не заинтересованы в безусловной победе одной из сторон.