Слишком много и всегда недостаточно - Мэри Л. Трамп

Братья и сестры знали, что отец всегда неодобрительно относился к тому, что сейчас было для Фредди просто хобби. Существовал негласный договор о том, что в обществе Старика о самолетах или лодках говорить не стоит. Доказательством тому послужила реакция Фреда на откровенность Дональда. Он сказал Фредди: «Бросай это дело». И на следующей неделе самолета уже не было.

Фред делал Фредди несчастным, но казалось, что его потребность в одобрении отца после Марблхеда (а еще больше после провала со Steeplechase) лишь усилилась. Он делал все, что только не говорил ему отец, в надежде добиться его признания. Отдавал ли он себе отчет или нет, но этого так никогда и не произошло.

Когда они впервые переехали в Highlander, Фредди и Линда переживали, что другие жильцы будут донимать сына владельца своими жалобами. А теперь они сами оказались последними в очереди на ремонт.

Окна в угловой спальне моих родителей открывали роскошный вид на южную и восточную стороны дома, но одновременно были уязвимы перед сильными порывами ветра. Вдобавок к этому, в каждой комнате Highlander имелись встроенные кондиционеры, которые были установлены неправильно, в связи с чем каждый раз, когда они работали, между гипсокартоном и внешними кирпичами скапливался конденсат. Со временем образовавшаяся влага пропитала гипсокартон, размягчив его. К декабрю внешняя стена квартиры в районе спальни моих родителей повредилась настолько, что в комнате постоянно гулял ледяной сквозняк. Мать пыталась закрыть стену вокруг кондиционера полимерной пленкой, но холодный воздух продолжал поступать внутрь. Даже с тепловентилятором в их спальне всегда было ужасно холодно. На их просьбы прислать ремонтную бригаду управляющий домом не реагировал, и стену так и не починили.

Канун Нового, 1967 года был особенно ненастным, но, несмотря на дождь и ветер, родители поехали в Монток, чтобы отметить праздник с друзьями. К тому моменту, когда они в первые часы нового года собрались возвращаться назад в Jamaica, на улице стало еще холоднее, а затяжной дождь перешел в ливень. Выйдя во двор, чтобы прогреть машину, Фредди обнаружил, что сел аккумулятор. Легко одетый, он насквозь промок, пытаясь завести машину. К тому времени, как они с Линдой вернулись назад в квартиру и в свою открытую ветрам спальню, он уже заболел.

Начнем с того, что Фредди был не в самой лучшей форме со всеми своими перипетиями последних двух лет, курением (к тому времени у него уходило две пачки сигарет в день) и пьянством. Его состояние резко ухудшалось, и через несколько дней лучше ему не стало: он дрожал, закутавшись в одеяло, в безуспешной попытке спастись от сквозняков. Линда неоднократно звонила управляющему, но ответа не получила. Наконец она позвонила свекру. «Пожалуйста, папа, – умоляла она, – должен же быть кто-то, кто сможет это исправить. Может быть, из другого здания в Jamaica Estates или Бруклине? Фредди очень болен». Дед предложил ей снова поговорить с управляющим; сам он ничего сделать не мог.

Поскольку они так долго жили в границах империи Фреда Трампа, никому из них и в голову не пришло нанять внештатного ремонтника. В семье так не было принято; все обращались за разрешением к Фреду, требовалось оно или нет. Стену так и не починили.

Через неделю после Нового года позвонил отец Линды и сообщил, что у ее матери случился инсульт. Мама не хотела оставлять моего отца, но состояние матери было серьезным, и, срочно решив вопрос присмотра за детьми, она улетела в Форт-Лодердейл.

Вскоре после этого маме позвонила бабушка и сообщила, что Фредди положили в больницу Jamaica с крупозной пневмонией. Линда сразу же села на самолет и, приземлившись, отправилась на такси прямо в больницу.

20 января 1967 года, в пятую годовщину их свадьбы, отец все еще оставался в больнице. Невзирая на его плохое самочувствие и проблемы с алкоголем, мама пронесла в палату бутылку шампанского и пару бокалов. Вопреки всему происходящему, они были намерены праздновать.

Не прошло и пары недель после возвращения папы из больницы домой, как Линде снова позвонил ее отец. Он сказал, что мать оправляется после инсульта, но что ему тяжело оставлять ее на сиделок, пока он целыми днями вкалывает. Стресс на работе, высокая стоимость лечения жены и его постоянное беспокойство о ней отрицательно сказались на них обоих. «Я дошел до ручки, – жаловался он. – Не знаю, как нам жить дальше».

Хотя Линда не совсем понимала, какой смысл ее отец вкладывает в свои слова, он казался совершенно убитым, и она испугалась, что он намекает, что им с матерью было бы лучше умереть, и в порыве отчаяния может наделать глупостей. Когда она рассказала Фредди о плачевной ситуации своих родителей, он попросил ее не переживать и позвонил своему тестю, чтобы сообщить, что поможет. «Бросай работу, Майк. Позаботься о маме». Деньги не были проблемой, по крайней мере тогда, но Фредди не был уверен, как отреагирует на это его отец.

«Конечно, – сказал Фред. – Родственникам надо помогать. Это семья».

Мой дед верил в это так же, как он верил в то, что полагается отдавать детей в колледж или вступать в загородный клуб: даже если это не было особенно важным или интересным для него, так было «надо».

После провала проекта Steeplechase дел в Trump Management для Фредди оставалось все меньше и меньше. С рождения моего брата они с Линдой планировали купить дом, и сейчас, когда у него появилось больше свободного времени, они занялись поисками. Им не потребовалось много времени, чтобы найти отличное предложение с четырьмя спальнями на половине акра земли в Бруквилле, красивом, зажиточном городке на Лонг-Айленде. Переезд увеличил бы папе время пути до работы как минимум на полчаса, но смена обстановки и свобода от проживания в отцовском здании пошли бы ему на пользу. Он заверил агента по недвижимости, что цена его устраивает и что с ипотекой проблем не будет.

Когда несколько дней спустя позвонили из банка, чтобы сообщить, что его заявка на получение ипотечного кредита была отклонена, Фредди был поражен. За исключением одного года работы в TWA, он почти шесть лет работал на отца. Он все еще входил в состав руководства Trump Management, которая приносила десятки миллионов долларов в год чистой прибыли. В 1967 году компания оценивалась примерно в 100 миллионов долларов. Фредди жил скромно, он не слишком много тратил, а еще были трастовый фонд и (быстро худеющий) портфель акций. Самым правдоподобным объяснением было то, что Фред, все еще злившийся на «предательство» сына и не оправившийся от потери Steeplechase, каким-то образом вмешался, чтобы помешать сделке. Дед имел солидные контакты и огромные счета в Chase, Manufacture’s Hanover Trust и других крупнейших банках города, так что он мог не только гарантировать то, что Фредди кредит получит, но и сделать так, чтобы он его не получил. Наша семья фактически оказалась в западне этой ветхой квартиры в Jamaica.

Когда наступил июнь, отец, как никогда был готов снова провести лето в Монтоке. Родители сняли тот же самый коттедж, и на средства, полученные от продажи акций, папа приобрел Chrisovich 33, 16-футовую лодку, как нельзя более подходившую для любимой им глубоководной рыбалки. Он также купил самолет, на этот раз Cessna 206 Stationair, с более мощным двигателем и более вместительный, чем Piper Comanche.